"Ну и ладно. А чего мне было ожидать? Что она могла во мне найти?"

— Нам как раз психопатка и нужна, — сказал Карлос, успокаивая себя мыслью, что свидание с Аней Штрауд не сулит ничего хорошего, кроме жестоких придирок со стороны матери, а фамильярность может стоить карьеры. Эта девушка для таких, как Маркус, а не для него. — Психопатка, которая побеждает.

Как только представится возможность, надо позвонить Дому. Марии скоро снова рожать. Она с ума сойдет, если Дом не появится в день рождения ребенка, — по крайней мере она так говорила, что Карлос понял как проявление страха. Ей было всего семнадцать лет, и она ждала второго малыша. Дому через несколько недель исполнится восемнадцать. Уже одно это пугало Карлоса, не говоря о том, что Дом, как бы он ни презирал этот термин, участвует в секретной миссии.

Но все Сантьяго удачливы. Ничего не может случиться с Домом. А если случится…

Нет. Карлос даже думать об этом не хотел.

ЗАЛ СОВЕЩАНИЙ В ДОМЕ ПРАВИТЕЛЕЙ, ЭФИРА

— Я слышал много хорошего о вашем мальчике, профессор.

Хоффман протянул руку Адаму Фениксу. Между и отцом и сыном почти не было сходства, за исключением тревожного взгляда. Так вот кого они напоминали — наконец-то понял Хоффман. Этих черно-белых сторожевых собак с безумными голубыми глазами. Очень умные псы, но вполне способны откусить вам яйца, стоит только повернуться к ним спиной.

— Он прирожденный боец.

Феникс ответил твердым рукопожатием:

— Благодарю. Маркус во всем добивается успеха, за что бы он ни брался.

Любой отец в такой ситуации сказал бы, что гордится сыном, — так, во всяком случае, казалось Хоффману. Но Феникс, похоже, отмеряет похвалы микромиром. "Вы же хотели, чтобы ваш сын стал офицером, не так ли?"

Хоффман вежливо кивнул:

— Да, это так. Вы ведь знакомы с братьями Сантьяго, правда? Доминик служит в одном из моих отделении Смышленый и храбрый мальчик. Отлично держится под огнем.

— Они дружили с Маркусом с самого детства.

Значит, профессор Феникс предпочитает заменить разговор констатацией уже известных фактов. Ладно, из-за секретной работы скрытность давно стала его второй натурой. Как и для Хоффмана. Но будь у него сын, Хоффман наверняка сказал бы о нем что-нибудь от души — он был в этом уверен. Хотя Феникс, вероятно, приберегал душевные откровения для майора Штрауд. Ведь его сын служил под ее непосредственным командованием.

— Я полагаю, вашему сыну неизвестно о работе отца над проектом «Молот», — продолжал Хоффман.

— Конечно нет. Принцип необходимого знания никто не отменял.

В эту секунду Хоффман понял, что Адам Феникс ему не нравится. Еще ни разу ему не требовалось так много времени, чтобы определить свое отношение к человеку. В зал проскользнула агент Сеттайль с рулоном снимков под мышкой, подошла к демонстрационному стенду и стала прикалывать к нему листы со свежими данными.

Количество людей, присутствующих на подобных встречах, неуклонно уменьшалось. На данный момент остались только Сеттайль, генерал Ивер, Хоффман, Майклсон и недавно вошедший в тесный кружок профессор Феникс. О том, что происходило на других совещаниях, касавшихся проекта «Уравнитель», Хоффман не имел ни малейшего представления. Его занимали только сам мыс Асфо и задачи, поставленные перед группой вторжения.

"Остается надеяться, что кто-то взял на себя общее руководство".

Генерал Ивер подошел к развешенным снимкам аэрофотосъемки. К этому времени они представля- ли подробную карту прибрежной территории Остри, включающую и два небольших городка.

— Смотрите-ка, в плане появились изменения, — сказал он.

Сделанные со спутника фотографии до сих пор демонстрировали малонаселенную местность с остатками давно заброшенных ферм и тремя военными объ-. ектами — самим мысом Асфо и двумя базами армии

СНР, чей гарнизон, судя по размерам, не превышал в общей сложности одной роты. Но у входа в большой канал, открывающий дельту реки, вдоль дорог появились многочисленные точки — армейские транспорты.

— Хотите, чтобы я интерпретировала снимки относительно временных промежутков? — осведомилась Сеттайль. — Мы отслеживали активность передвижений за последние пару лет, и такое оживление превышает обычный уровень. Изменения в основном коснулись северной части мыса Асфо, а это могло произойти по одной из двух причин: либо у них имеется нечто важное, нуждающееся в усиленной охране, либо… им известно о наших намерениях.

В зале надолго повисла напряженная тишина. Хоффман уже видел, как кропотливые усилия последних месяцев идут насмарку. Майклсон вскочил и подбежал к стенду, чтобы как следует рассмотреть снимки.

— Проклятие, как могла просочиться информация? — наконец спросил Хоффман. — Планы операции поделены на части. Мы изолировали группы участников максимально, чтобы только не повредить эффективности тренировок. Мы почти свели к нулю участие постороннего персонала. Мы не притрагивались к специальному оборудованию. Эта операция засекречена, как только было возможно.

Ивер пожал плечами:

— Вероятно, инди в конце концов поняли, что их позиция крайне уязвима, а работы над "Молотом Зари близятся к завершению. Грань между объявлением о наличии весьма ценного объекта и адекватными мерами но его защите очень тонка.

Наиболее прямой путь к мысу Асфо пролегал вдоль побережья с севера на юг — мимо порта Берефус, до самого устья реки. Круто обрывающийся берег говорил п глубине, достаточной, чтобы спустить на воду пару небольших десантных судов и, не привлекая особого внимания, высадить солдат. Остальные маршруты проходили по мелководью. Это означало, что на высадку потребуется больше времени, что ставило под угрозу операцию на самом объекте.

— Ну и как нам теперь поступить? — воскликнул Майклсон. — Невозможно заявить им, что мы не заинтересованы в заводе на мысе Асфо, чтобы противник мог расслабиться. Придется приспосабливаться. В крайнем случае мы можем лишить их возможности применить новую технологию. Но похитить ее будет гораздо труднее. Надо определить точно, на что обратить вниманиев первую очередь: на информацию, изделия или ученых?

Сеттайль вытащила из стопки бумаг еще один лист и протянула его Фениксу:

— Вот последнее из имеющихся у нас технических заключений. Прошу извинить за пропуски. Информация поступала из аппаратуры прослушивания, так что в лучшем случае ее можно назвать отрывочной.

Феникс был единственным человеком в зале — а возможно, и во всей Коалиции, — кто имел шанс разобраться в этих записях. Хоффман до сих пор чувствовал себя неловко. Он предпочел бы тоже посмотреть! на записи, но вместо этого следил за взглядом Феникса. Профессор сосредоточенно исследовал каждый параграф — слева направо, строку за строкой… Хоффман гадал, каким же образом данные разведки могут изменить план действий.

Фениксу предстояло перевести все на понятный язык, чтобы дать соответствующие инструкции десантникам. Солдаты должны знать, что они ищут. Они неученые. Им придется руководствоваться только здравым смыслом, да и то в большой спешке и под угрозой обстрела.