— А что с Айнувой? — озабоченно спросил Джек.

— С ней все в порядке. Ома была с Лановски, — ответил Маклауд.

Тем временем Костас, сидевший напротив Джека, также воспользовался регулятором кислорода, которым его снабдили следом за раненым.

— А вы как себя чувствуете? — спросил у него Маклауд, завершив перевязку.

— Лучше своей машины, оставшейся в айсберге. Единственный экземпляр! Чтобы построить новую, понадобится несколько месяцев.

— Можешь не торопиться, — произнес Джек. — В айсберг я больше ни за что не полезу. — Переведя взгляд на Маклауда, он спросил: — Что же вы предприняли, чтобы вызволить нас из айсберга?

— Когда мы увидели, что айсберг совершил кувырок на триста шестьдесят градусов, то решили, что у нас появился шанс вас спасти. Лановски вспомнил, что корабль викингов пребывает в расселине, и счел, что, взорвав, ее можно вскрыть, и даже рассчитал мощность заряда. Бен вызвался заложить в айсберг взрывчатку, но, когда мы подлетели на вертолете к айсбергу, расселина раскрылась сама собой от нового потрясения. Увидев вас, мы решили опустить канат, но сделать этого не смогли: ветер дул с такой силой, что вертолет над расселиной было не удержать. Хорошо, что вы сами нашли выход из положения.

— Но и ваши люди проявили себя героями, — похвалил Костас. — Вылет в такую погоду связан с немалым риском.

— А теперь, когда вы на борту, нам пора возвращаться, — заметил Маклауд.

Когда вертолет набрал скорость, Костас, обратившись к Джеку, сказал:

— Ты хорошо поработал боевым топором. Спас меня из ледового заключения.

— Старался вернуть тебе долг. Когда полгода назад мы были с тобой в жерле вулкана, без тебя я бы пропал.

Джек откинулся на спинку сиденья и глубоко задышал с помощью регулятора кислорода, чувствуя, как силы возвращаются к нему с каждым вдохом, и удовлетворенно осознавая, что кислород очищает его организм от избытка азота. Справа от вертолета виднелся похожий на гору айсберг, а слева вдали — стоявший на якоре «Морской странник II». Джек улыбнулся, настроение поднялось. В последнее время его одолевали сомнения: он не был уверен, что для достижения поставленной цели избрал правильный путь, тем более что путь этот связан с огромным риском. Да и стоила ли риска иллюзорная, быть может, несуществующая награда? Теперь, увидев своими глазами корабль викингов, оказавшийся у побережья Гренландии, Джек решил, что он на верном пути. Придя к этой мысли, он закрыл глаза и заснул крепким сном.

— Приношу свои извинения, — виновато сказал Лановски. — Предвидеть, что налетит ураган, я не сумел.

— Но вы предупредили об опасности путешествия, — улыбнувшись, ответил Джим. — Я сам принял решение отправиться в недра айсберга.

Джек вместе с Костасом сидел на баке «Морского странника II», куда они прилетели на вертолете несколькими минутами ранее. Судно стояло в заливе Диско в миле от фьорда. Отсюда была видна только вершина айсберга, но даже в таком усеченном виде он выглядел устрашающе. Джек содрогнулся, вспомнив, как во время полета от айсберга откололась очередная огромная глыба льда, поднявшая высокие волны, устремившиеся все к тому же месту на побережье, где еще накануне стояла хижина старого эскимоса. Джим решил, что им с Костасом исключительно повезло: айсберг, когда они в нем находились, не только совершил кувырок на триста шестьдесят градусов, приняв прежнее положение, но и не ушел в открытое море, удержавшись на подводном пороге.

Джек отрешился от этих мыслей, увидев Марию. На ее лице сияла радостная улыбка, но Мария тут же расстроилась, узнав, что Джек получил ранение. Раной Джека занялся судовой врач. Он извлек из раны окровавленную ледышку и наложил шов.

— Вам повезло, — сказал врач, складывая в сумку свой инструмент, — ледышка не задела бедренную артерию.

— Фантастика! — воскликнул Лановски, нетерпеливо дожидавшийся своего часа, чтобы продолжить начатый разговор. Бросив на Джека с Костасом жгучий взгляд, ученый продолжил: — Пока вы отсутствовали, нам с Айнувой удалось выяснить, в каком месте экспедиция, побывавшая здесь в тридцатых годах двадцатого века, нашла погребенный во льду корабль. Теперь я собираюсь, руководствуясь своей концепцией движения ледника, определить точное место, где викинги вытащили корабль на берег, чтобы соорудить погребальный костер. Полагаю, это произошло в одном из небольших фьордов к северу от Илулиссата. В этих фьордах берега не такие обрывистые, как здесь. Вы сделали великое дело, побывав в недрах айсберга и своими глазами увидев корабль, время постройки которого нам известно, и теперь, пользуясь этими данными, мы впервые можем достоверно определить скорость движения ледника в последнюю тысячу лет. Вы внесли большой вклад в науку. Мои поздравления!

— Мы обнаружили в айсберге судно викингов, — раздраженно произнес Костас, — и тем самым сделали важнейшее археологическое открытие, намного превышающее по значимости определение скорости движения ледника.

Лановски спорить не стал, он смотрел на Костаса невидящими глазами. Поглощенный какой-то идеей, он, казалось, забыл обо всем окружающем и, видно, погрузился в свой мир — мир математических уравнений и выкладок. Достав из кармана небольшой калькулятор, он направился в компьютерный центр, лихорадочно нажимая на клавиши и что-то нашептывая.

— Все его интересы устремлены в одном направлении, — сказал Костас.

— Оставь Лановски в покое, — произнес Джек. — Он талантливый математик и прекрасно дополняет нашу команду. Я бы не смог его заменить.

В это время к Марии подошел Джереми, и она подвела юношу к Джеку.

— Мы перевели надпись на той плите, что вам, Джек, передал Кангиа, — сообщил Джереми.

— Прекрасно. И что же это за надпись?

— Это западно-норвежское руническое письмо одиннадцатого столетия, весьма отличное от письма, которым пользовались в то время в Англии и Дании. В надписи говорится о викинге по имени Хальвдан.

— Знакомое имя, — заметил Джек. — Хальвдан служил гвардейцем при дворе византийского императора. — Он поднял боевой топор, лежавший у него на коленях, и протянул Джереми. — А теперь взгляните на эту надпись.

— Боже мой! — вскричал Джереми, потеряв присущую ему сдержанность. — Да это же подпись Хальвдана. Она идентична той, что он оставил на балюстраде Айя-Софии в Константинополе.

— Высокий бородатый блондин средних лет, — неожиданно вставил Костас. — Немного обгорел, но для своей тысячи лет выглядит хорошо. Он собирался в Вальхаллу, но до этой обители павших воинов не добрался.

— Вы о ком? — спросил Джереми.

— О Хальвдане, разумеется. Когда мы с Джеком добрались до замурованного в айсберге корабля, то увидели этого парня, лежавшего, можно сказать, в гробу. Его должны были сжечь на погребальном костре, но в это время корабль неожиданно провалился во внезапно открывшуюся расселину в леднике. Костер, конечно, погас, и потому Хальвдан лишь слегка обгорел. Полагаю, найденная доска с рунической надписью покоилась на груди этого малого.