То есть сам процесс естественного отбора не требует, чтобы ценная информация передовалась "по зародышевой линии" (через гены).

Напротив, если это бремя можно надежно взять на себя за счет преемственности во внешнем мире, то это вполне устраивает мать-природу - она снимает нагрузку с генома. Рассмотрим различные закономерности, на которые опирается естественный отбор: те, что обеспечиваются фундаментальными законами физики (гравитация и т. д.), и те, что обеспечиваются долгосрочной стабильностью окружающей среды, от которой можно смело "ожидать" сохранения (соленость океана, состав атмосферы, цвета предметов, которые можно использовать в качестве триггеров, и т. д.). Сказать, что естественный отбор опирается на эти закономерности, означает лишь одно: он порождает механизмы, настроенные на то, чтобы хорошо работать в среде, которая демонстрирует эти закономерности.

Конструкция этих механизмов предполагает эти закономерности так же, как конструкция марсохода предполагает гравитацию планеты, твердость и температурный режим ее поверхности и так далее. (Он не предназначен для работы в Эверглейдс, например). Затем существуют закономерности, которые могут передаваться из поколения в поколение путем социального обучения. Это особый случай надежных экологических закономерностей; они приобретают еще большее значение, поскольку сами подвержены естественному отбору, прямому и косвенному. На протяжении веков совершенствовались и расширялись две информационные супермагистрали. Генетические информационные пути подвергались непрерывному совершенствованию в течение миллиардов лет, с оптимизацией дизайна хромосом, изобретением и улучшением ферментов коррекции и так далее, в результате чего была достигнута высокая точность, высокая пропускная способность передачи генетической информации. Путь обучения между родителем и ребенком также был оптимизирован в результате рекурсивного или итеративного процесса усовершенствования. Как отмечают Авиталь и Яблонка (2000), "эволюция механизмов передачи информации имеет центральное значение для эволюции обучения и поведения".

Среди приспособлений, улучшающих пропускную способность и точность передачи информации от родителей к потомству, - импринтинг, при котором у новорожденного легко срабатывает мощное инстинктивное стремление приблизиться и остаться рядом с первым крупным движущимся предметом, который он увидит. У млекопитающих стремление найти сосок и прильнуть к нему заложено в генах, и это имеет побочный эффект, оппортунистически используемый дальнейшими адаптациями, - они держат детенышей там, где они могут наблюдать за матерью, когда не кормят. Человеческие младенцы не являются исключением из правил млекопитающих. В то же время родители генетически созданы для ухода за младенцами.

В то время как птенцов чаек неудержимо влечет оранжевое пятно, людей неодолимо пленяют особые пропорции "детского лица". Оно вызывает реакцию "О, разве она не хитрая" у самых стальных зануд. Как утверждал Конрад Лоренц (1950) и другие, корреляция между внешним видом младенца и реакцией взрослого на заботу не случайна. Дело не в том, что детские лица по своей природе милы (что это вообще может значить?), а в том, что эволюция выбрала пропорции лица в качестве сигнала, вызывающего родительскую реакцию, и с течением веков эта связь совершенствовалась и усиливалась во многих линиях. Мы любим детей и щенков не потому, что они милые. Все наоборот: мы считаем их милыми, потому что эволюция создала нас, чтобы мы любили вещи, которые так выглядят. Корреляция настолько сильна, что измерения окаменелостей новорожденных динозавров были использованы для поддержки радикальной гипотезы о том, что некоторые виды динозавров были альтрициальными (Hopson, 1977; Horner, 1984). Классический анализ Стивена Джея Гулда (1980) постепенной ювенилизации с годами черт Микки Мауса представляет собой элегантную демонстрацию того, как культурная эволюция может идти параллельно генетической, ориентируясь на то, что инстинктивно предпочитают человеческие существа.

Но еще сильнее, чем предрасположенность взрослых реагировать на детенышей с родительским лицом, действует предрасположенность этих малышей отвечать послушанием на родительские запреты - черта, наблюдаемая как у медвежат, так и у человеческих младенцев.

Как только информационная супермагистраль между родителями и детьми создана генетической эволюцией, она готова к использованию - или злоупотреблению - любыми агентами, преследующими свои собственные цели, или любыми мемами, которые случайно обладают свойствами, извлекающими выгоду из предвзятости, встроенной в эту магистраль.

Родители - или те, кого трудно отличить от родителей, - обладают чем-то близким к специальной "горячей линии" принятия, не столь мощной, как гипнотическое внушение, но иногда близкой к нему. Много лет назад моя пятилетняя дочь, пытаясь подражать гимнастке Наде Команечи на турнике, опрокинула табуретку для пианино и больно придавила два кончика пальцев. Как мне успокоить перепуганного ребенка, чтобы безопасно отвезти ее в травмпункт? На меня снизошло вдохновение: Я поднесла свою руку к ее пульсирующей кисти и строго приказала: "Смотри, Андреа! Я научу тебя одному секрету! Ты можешь загнать боль в мою руку силой мысли. Давай, толкай! Толкай!" Она попробовала - и у нее получилось! Она "затолкала боль" в папину руку.

Ее облегчение (и восхищение) было мгновенным. Эффект длился всего несколько минут, но с помощью нескольких дополнительных импровизированных гипнотических аналгезий я доставил ее в отделение неотложной помощи, где ей смогли оказать необходимое дальнейшее лечение. (Попробуйте сделать это со своим ребенком, если представится случай. Возможно, вам повезет так же.) Я использовал ее инстинкты - хотя их обоснование пришло мне в голову только много лет спустя, когда я размышлял об этом.

(В связи с этим возникает интересный эмпирический вопрос: сработала бы моя попытка мгновенного гипноза так же эффективно на каком-нибудь другом пятилетнем ребенке, который не запечатлел бы меня как авторитетную фигуру? И если импринтинг имеет место, то насколько мал должен быть ребенок, чтобы так эффективно запечатлеться на родителях? Нашей дочери было три месяца, когда мы ее удочерили).

"Естественный отбор формирует в мозгу детей склонность верить всему, что говорят им родители и старейшины племени" (Dawkins, 2004a, p. 12). Поэтому неудивительно, что религиозные лидеры во всех частях света пользуются дополнительным авторитетом, который дает им титул "Отец", - но это уже забегание вперед. Мы все еще находимся на той стадии, когда, как утверждает Бойер, наши предки невольно вызывали фантазии о своих предках, чтобы облегчить некоторые из своих затруднений по поводу того, что делать дальше. Важной особенностью гипотезы Бойера является то, что эти воображаемые агенты с полным доступом обычно не считаются всезнающими; если вы потеряете нож, вы не станете автоматически предполагать, что они будут знать о его местонахождении, если только кто-то не украл его у вас или вы не уронили его в неудобном месте во время свидания - если, конечно, это не стратегическая информация. А предки знают всю стратегическую информацию, потому что она их интересует.

То, что делаете вы и ваши родственники, волнует их по той же причине, что и ваших родителей, и по той