– Опять?

– У меня ужасная память. – Петра берет руку Вилланель и тянет ее к паху.

– Расскажи мне о Максе Линдере, – говорит Вилланель.

– Ты серьезно?

– Мне любопытно.

Петра слегка насаживается на пальцы Вилланель.

– Он немного того.

– В каком смысле?

– У него эта… – Она страстно ахает и засовывает пальцы Вилланель глубже.

– У него эта – что?

– Эта тема про… М-м-м, да. Так.

– Тема про что?

– По ходу, про Еву Браун. Умоляю, не останавливайся.

– Это кто? – Вилланель приподнимается на локте. – Это, в смысле, гитлеровская…

– Конь в пальто. Scheisse!

– Что за тема?

– Типа, он ее реинкарнация. Так ты трахнешь меня еще раз или как?

– Я бы с удовольствием, – говорит Вилланель, убирая руку. – Но мне надо работать.

– Серьезно?

– Да. Только хочу, если можно, принять у тебя душ.

– То есть на душ у тебя время есть?

– Если я не приму душ, с Биргит дерьма не оберешься. А мне это не нужно.

– Кто такая Биргит?

– Максова бешеная сучка-управляющая. Она обнюхивает нас, чистые мы или нет. Если я явлюсь с ароматом киски, меня уволят.

– Нет, мы этого не хотим. Можно мне с тобой в душ?

– Давай, ни в чем себе не отказывай.

– Уже даю.

В служебном секторе температура, как всегда, на несколько градусов ниже, чем в остальном отеле. Вилланель застает в комнате Марию, которая, закутавшись в одеяло, сидит на кровати и читает польскую книжку в мягкой обложке.

– Ты прозевала обед, – говорит Мария. – Где пропадала?

Вилланель достает из комода свой чемодан и, загородив его спиной от Марии, находит связку ключей.

– Кое-кто из гостей захотел, чтобы я убрала повторно.

– Вот дерьмо. А кто?

– Певичка. Петра Фосс.

– Это несправедливо, не в обеденный же перерыв. Я припасла для тебя немного еды с кухни. – Она протягивает Вилланель яблоко, треугольничек сыра эмменталь и порцию торта «Захер» на блюдце. – Торт нам не полагается, но я взяла из холодильника для обслуживания номеров.

– Спасибо, Мария. Ты умница.

– Люди не знают, как это тяжело – все дерьмо, которое мы делаем.

– Да, – мямлит Вилланель с набитым «Захером» ртом. – Даже не догадываются.

– Значит, в Москву мы в итоге не едем, – говорит Ланс. – Очень жаль. Я так мечтал о чем-нибудь подобном.

– Ричард решил, что посылать меня туда слишком опасно. Типа, женщина и все такое.

– Если честно, у тебя нет полевых навыков. И тебя порой несет не в ту степь.

– Правда?

– Взять хотя бы последний вечер в Венеции. Ты должна была сообщить мне, где тот ювелир устраивает свой прием.

– Откуда ты знаешь про ювелира?

– Потому что я там был.

– Как это? Я тебя не видела.

– Ну, тебе и не полагалось.

Она пристально смотрит на него.

– Ты за мной следил? Ты серьезно, блин, за мной следил?

Он пожимает плечами.

– Да.

– Я… даже не знаю, что сказать.

– Я делал свою работу. Обеспечивал твою безопасность.

– Мне не нужен бебиситтер, Ланс. Я взрослая женщина. Хотя с этим, видимо, здесь проблема.

– У тебя нет полевых навыков, Ева. Проблема в этом, и я здесь именно затем. – Он смотрит на нее. – Слушай, ты прекрасно справляешься. У тебя замечательный ум. Не будь здесь тебя, не было бы и нас. Но когда дело доходит до спецподготовки и техники… в общем, ты должна на меня положиться. Никаких одиночных полетов. Мы должны прикрывать друг другу спину.

Вилланель натягивает резиновые перчатки для уборки и при помощи ключа-карточки попадает в номер Линдера, где Мария сегодня уже прибралась. Она работает быстро. Осмотр шкафчиков в ванной не выявляет ничего интересного, разве что пристрастие к омолаживающим кремам. Одежда в шкафу хорошего качества, но не слишком броская и дорогая, дабы не оттолкнуть сторонников из рабочего класса и поддерживать миф о его якобы спартанском образе жизни.

Внизу шкафа – алюминиевый кейс, запертый на замок. В связке у Вилланель есть обычные дверные ключи, чтобы не вызвать подозрений при сканировании в аэропорту, но есть и отмычки – автомобильные и одна обычная.

Изящный поворот автомобильной отмычки, и пружина замка открывается. Внутри – макбук, несколько неподписанных DVD-дисков, плетеный кнут из телячьей кожи, часы «Одемар Пиге Ройял Оук», футляр с парой запонок «Каррера и Каррера» в форме головы пумы, церемониальный кинжал войск СС, перстень с черепом, тяжелый стальной фаллоимитатор «Обергруппенфюрер» в фирменном футляре и несколько тысяч евро в новеньких банкнотах.

Оставив кейс открытым, Вилланель наспех изучает номер. На прикроватном столике – портативный проектор, айпад, твердообложечное издание книги Юлиуса Эволы[42] «Оседлай тигра» и авторучка «Монблан». На полу у столика стоит компактный саквояж с замком на пятизначном коде. Взглянув на часы, Вилланель решает не возиться – просто поднимает его и встряхивает. Внутри что-то очень легкое; судя по еле слышному шуршанию, скорее всего, одежда. Вилланель ставит саквояж на место и расстегивает молнию на объемистом чемодане из дубленой кожи. Он пуст.

Присев на край кровати, Вилланель закрывает глаза. Полдюжины ударов пульса, и на ее лице появляется улыбка. Теперь она точно знает, как убьет Макса Линдера.

Билли разворачивается на кресле и снимает наушники.

– Пришел видеофайл. Отправитель – Армандо Тревисан. Тема сообщения – «Для Ноэля Эдмондса». Это что, кто-то стебется?

Ева отрывается от сайта «Свердловск-Футура Груп».

– Нет, включи. Сделай максимальное качество.

– Секундочку.

На экране – людная улица, снятая с высоты метров трех. Около дюжины пешеходов появляются и выходят из кадра, двое задерживаются у витрины магазина одежды. Ролик в очень низком разрешении и в серой палитре. Через семь с половиной секунд он обрывается.

– Там есть какое-нибудь сообщение? – спрашивает Ланс.

Билли качает головой.

– Только видео.

– Это бутик «Ван Дист», – говорит Ева. – Включи еще раз на замедленной скорости. Поставишь на паузу, когда скажу.