– Прощу прощения, прошу прощения. Барышня, я заслуживаю смерти! Это все мой грязный язык, я готов сейчас же…

Мне уже порядком надоело его слушать. Мощная сила прижала его к земле, обездвижив.

– Чуть не забыл наказать тебя, – Цзян У взмахнул рукой, и брызнула кровь. Голова Бамбукового Шеста слетела с плеч – как рисовая солома, которую косят по осени. Описав в воздухе дугу, она ударилась о землю и упала в реку. Через мгновение тело рухнуло на землю, из обрубка шеи хлестала кровь, заполняя трещины между голубыми камнями моста и пачкая ботинки наемных головорезов, только что угрожавших мне. Эта сцена не вызвала у меня каких-либо эмоций. А вот мужчины, которые казались такими грозными, задрожали от ужаса. Они обливались потом и пихали друг друга локтями, спешно отступая и боясь издать хоть звук. На мосту воцарилась тяжелая и гнетущая атмосфера, мужчины даже вздохнуть лишний раз боялись. Трусливое стадо животных…

– Эй, – крикнула я им. – Чего мнетесь? После того как сожжете деньги, можете идти.

Они не двигались, пока Цзян У не рявкнул:

– Оглохли, что ли? Сожжете деньги – и можете валить. Если не сожжете… – Он засмеялся, его улыбка стала пугающей. – Тогда, может быть, желаете присоединиться к тому трупаку?

Стоило ему замолчать, как мужчины чуть не передрались за право первым сжечь бумажные деньги. Я просто отошла, встала в стороне, скрестила руки на груди и стала смотреть, как они трудятся. Цзян У стоял рядом со мной, он смотрел на пылающий костер и продолжал смеяться:

– Я восхищаюсь тобой, действительно восхищаюсь. Как ты сказала тебя зовут?

– Чжиянь.

– Ох, неужели на этот раз ты, малышка, специально приехала в город Цзян, чтобы угостить меня выпивкой?

Подчиненный за его спиной вздохнул от безысходности и произнес с укором:

– А-У…

Цзян У обернулся и перекинулся с ним парой фраз. Пока они разговаривали, я погрузилась в размышления. Если объединиться с Цзян У, он определенно не станет мне подчиняться. Но и я не могу работать на него. Лучший выход в таком случае – сотрудничество на равных. Но проблема в том, что я буду новичком в их банде. Как бы добиться такого же авторитета, как у Цзян У? Я сейчас не в своем теле, у меня больше нет могучей и грозной силы. Кроме того, этот парень не Мо Цин, увиваться за ним и пытаться соблазнить смысла нет. Единственное, что приходило мне в голову, – заключить с Цзян У сделку. Я могу дать ему то, в чем он больше всего нуждается – информацию о Мо Цине. Например, о его намерении заключить союз с Цинь Цяньсянем.

Каким бы свирепым ни был Цзян У, он не мог одновременно противостоять школе Десяти тысяч убиенных и палате Тысячи забот. Сейчас он и понятия не имеет, что его организация на грани жизни и смерти. Если я сообщу ему информацию, которая позволит избежать засады, то позже он легко найдет подходящую возможность для ответного удара. И когда этот момент наступит, соратники Цзян У помогут мне справиться с Темными стражами, и я воспользуюсь переполохом, чтобы убить Мо Цина.

Я точно знала, как распорядиться своим козырем, и придумала идеальный план. Окинув быстрым взглядом людей, сжигающих жертвенные деньги, я повернулась к Цзян У и спросила:

– Как насчет сделки?

Цзян У заинтересовался и прищурился:

– А? Сделка? Хочешь, чтобы я снова помог сжечь деньги для Лу Чжаояо?

– Сжечь для нее еще денег было бы неплохо, но я хочу поговорить о другом.

Цзян У улыбнулся.

– У тебя хватает уверенности пытаться заключить со мной сделку? – он схватил меня за шею, как будто хотел задушить. – Ты ведь понимаешь, что я одной рукой могу убить тебя?

Я не стала дергаться, потому что в его глазах не было жажды убивать. Он всего лишь хотел меня напугать – точно так же, как я обычно пугала детей. Убивать меня он не собирался. Но стоило мне открыть рот, как чей-то меч заставил Цзян У ослабить хватку.

В воздухе повисло напряжение. Цзян У явно не собирался признавать поражение. Цзян У сделал шаг назад, а его противник был вынужден отступить на целых три. В итоге его меч чуть не поранил меня и я тоже была вынуждена попятиться. Я была возмущена: это уже слишком! Но мой «спаситель» не чувствовал себя виноватым. Он взволнованно воскликнул:

– Барышня, бегите скорее!

Эти темные одежды… Я узнала форму Темных стражей. Возможно… возможно он был послан Мо Цином, чтобы оберегать меня. Но мне защита не нужна! И уходить я никуда не хочу! Вообще-то у меня дел по горло! Но я не могла сказать этого вслух. Стоит ляпнуть хоть что-то подозрительное, этот страж тотчас доложит обо всем Мо Цину. И как я тогда ему все это объясню? «Мы с твоим заклятым врагом очень близки по духу, поэтому я хотела выпить с ним и немного посплетничать о тебе и твоих планах?» Мо Цин точно прикажет отрубить мне голову.

К нам подбежал подчиненный Цзян У. Его взгляд был острым, как нож.

– Это Темный страж! Она действительно служит Ли Чэньланю.

Цзян У не удивился и не встревожился. Он погладил подбородок, глубоко вздохнул и задумался:

– Ли Чэньлань неожиданно позволил своим людям сжигать жертвенные деньги для Лу Чжаояо. Разве он не убил ее, чтобы занять ее место? Вот уж действительно непонятно…

– Да какая разница, что там позволил Ли Чэньлань… – подчиненный был сильно взволнован. – Я ведь говорил тебе: нельзя каждого, кто тебя заинтересовал…

– Э, много болтаешь, – Цзян У отвесил подчиненному подзатыльник. Огонь от костра все еще горел, бросая яркие всполохи на его суровое лицо. – Неважно, чей человек: пока мотыга в руках, не существует ямы, которую нельзя выкопать[40]. Если она мне понравилась, значит, принадлежит мне.

Он размял руки, захрустев пальцами. Он что, решил… похитить меня?

Темный страж напрягся. Он не открывал рта, но у меня в ушах зазвучал его голос:

– Барышня, скорее возвращайтесь на гору Праха. Я задержу его.

«На самом деле, это ты мог бы вернуться, а я бы их задержать, но не могу же я это предложить…» – мысленно вздохнула я.

– Скорее уходите!

Темный страж ринулся на Цзян У, чтобы встретить свою смерть. Он был таким серьезным и решительным, что хоть я и была полна злых намерений, но вдруг почувствовала неловкость. Но я не успела прислушаться к своим ощущениям – схватка быстро закончилась. Точнее, закончилась для меня.

В мгновение ока Цзян У увернулся