Сделав последнюю затяжку, Вадим медленно, по разделениям, чтобы не тревожить понапрасну охранника, потянулся к огромной хрустальной пепельнице и затушил сигарету.

– Ну что, Владимир Михайлович, будем звонить Монтурову, каяться в грехах, уверять в вечной любви и преданности? – заботливо поинтересовался он у Ясенева.

Депутат с ненавистью глянул на него и отвернулся.

– Позвоните, Владимир Михайлович, – неожиданно согласился с предложением Вадима Павел Иванович. – И уточните, что за молодцы к нам прибыли. А то у меня некоторые сомнения в их происхождении возникли.

– Вот видите, и Павел Иванович вам советует это сделать, – спокойно сказал Вадим. – А он плохого не пожелает. Никуда не денешься, надо звонить.

При всем внешнем спокойствии на душе у него заскребли кошки. Этот змей, Павел Иванович, похоже, раскусил их. Где он мог проколоться, что у шефа безопасности «Интеройла» возникли такие подозрения?

А в принципе, даже если Монтуров подтвердит, что это не его люди, суть дела и их положение данный звонок не изменит, а только на время внесет лишнюю сумятицу, запутает Павла Ивановича, даст повод для дальнейшего разбирательства. Потянем время, развесим очередную клюкву, а там, глядишь, и момент удобный подвернется. А беседовать с ними Пал Иваныч обязательно будет – видно, что слова про таинственную дискету и киднепинг бывшему коллеге запали в душу, очень заинтересовали, как и фраза, что у них имеется компромат и на его компанию. Крути не крути, а козырек из рукава он правильный вытянул.

– Зоинька, – подняв голову, крикнул Ясенев. – Принеси мне, пожалуйста, мой телефон и визитку.

Хозяйка дома, облаченная в пурпурный атласный халат до пят, спустилась в холл и передала Ясеневу небольшую коричневую сумочку. Он достал из нее миниатюрный мобильник и записную книжку, перелистнул страницы, нашел нужный номер.

Вадим спокойно следил за действиями депутата и делал вид, что не обращает внимания на Павла Ивановича, не спускающего с него глаз и наблюдающего за реакцией пленника.

«Достал окончательно... – с досадой подумал Вадим. – Как ни смотри, все равно не пересмотришь. В одной бурсе одни учителя натаскивали, как себя правильно вести».

– Алло, это Игорь Витальевич? – спросил в трубку депутат. – Пригласите, скажите, Ясенев спрашивает.

Вадиму было видно по выражению лица, что тот нервничает и ничего хорошего от предстоящего разговора не ждет.

– Игорь Витальевич, привет, это Ясенев говорит... Ну что ты кричишь? Повздорили немного, бывает, зачем же сразу врагами становиться, можно все мирным путем решить, найти какой-то компромисс... Перестань орать, выслушай... Какое нападение, какие боевики? Объясни толком... Ничего не понимаю... А ты кто? Придурок бешеный. Ничего не знаю, разбирайся сам... Ты какого лешего прислал ко мне своих ребят?.. Заткнись, идиот. Черта лысого, а не зачистку они устроили. Взяли мои люди их, прямо на горячем повязали... Верь не верь, а они у меня. Нам с тобой надо очень серьезно переговорить. Ни тебе, ни мне неприятности не нужны... Хорошо, завтра созвонимся... С твоими людьми ничего не случится, не волнуйся. Все понял, в десять тебе звоню.

Ясенев резко захлопнул крышку телефона и поднял глаза на Павла Ивановича.

– Ну что, мыслитель? Убедился, что твои сомнения яйца выеденного не стоят? Слышал, я договорился с Монтуровым, что завтра мы с ним созвонимся и будем условливаться о встрече? Кстати, у него тоже какие-то неприятности. Сообщил, что был налет на пансионат, и грешит, что это мои происки.

– Что там произошло? – вскинулся Павел Иванович.

– Не уточнял. Меня это менее всего интересует. Монтуров предупредил, чтобы с ними, – Ясенев махнул головой на Вадима, – ничего не случилось, иначе он примет крайние меры.

«Пока пронесло, – облегченно вздохнул Вадим. – Сработали под людей Монаха».

– Связывайтесь со своими руководителями – нам необходимо срочно встретиться и обсудить дальнейшие действия. Меня очень волнует компромат, касающийся моей персоны, который непонятно откуда появился у Монтурова. Это очень большая неприятность. Вероятно, придется менять сроки и вносить изменения в планы.

– Они что, могут кардинально поменяться? – вопросительно вскинул брови Павел Иванович.

– Не знаю, не знаю... – задумчиво произнес Ясенев.

– Хорошо, я доложу своему руководству. Только, мне кажется, ваши прошлые дела сыграли довольно неприятную шутку с вами, а в большей степени – с «Интеройлом».

– Не вам судить, – высокомерно вскинул подбородок Ясенев.

– Как сказать... – неопределенно произнес Павел Иванович.

– Что, подставил вас думский деятель? – зло ухмыльнулся Вадим. – Думаю, с потрохами выложит ваши планы Монтурову. А он мужик памятливый, в долгу не останется и создаст проблемы для «Интеройла». Выбирать надо друзей тщательнее, как говорит Михал Михалыч Жванецкий, а то связываетесь со всяким темным элементом, с шушерой криминальной.

– Уберите отсюда этого кретина! – вскочил с дивана Ясенев.

– Спокойно! – поднял вверх палец Вадим. – Папа приказал вам нас беречь. Если он обидится – а мы ему расскажем, как с нами обращались, боюсь, не получится у вас с ним разговора, а выйдут большие хлопоты и дальняя дорога без обратного билета.

– Забирайте их и увозите, у меня нет никакого желания общаться с этими... – не определив категорию для Вадима и его товарищей, с досадой махнул рукой Ясенев. Он рухнул на диванные подушки, отчаянно обхватил руками голову, видимо, решив поразмыслить о своей незавидной доле.

«Понял парень, что попал в жернова, – мстительно подумал Вадим. – Не надо было жадничать. Хотел откусить кусок пожирнее, а в результате нажил двух врагов».

Он взглянул на Павла Ивановича и поразился произошедшим с ним изменениям. На спокойном, выдержанном до этого лице появилось выражение нешуточной ярости. Смерив презрительным взглядом сидевшего на диване Ясенева, Павел Иванович раздраженно выдернул из кармана трубку радиостанции.

– Внимание всем! Говорит Первый. Общий отбой. Группе собраться на заднем дворе у бассейна. Всех задержанных доставить в дом. Время на исполнение две минуты.

– Шпрехшталмейстер объявил последний номер. Цирк шапито заканчивает представление, – фыркнув, подначил Вадим.

– Для кого заканчивает, а для кого еще все впереди, – многозначительно пообещал Павел Иванович.

Повернувшись к Ясеневу, он сухо сказал:

– Мои руководители свяжутся с вами и обговорят время встречи.

– Пускай они это сделают побыстрее, – хмуро произнес депутат. – Время не терпит.

– Я им... все это передам, – криво улыбнувшись, сказал Павел Иванович, сделав ударение на слове «все».

Ясенев поднял на него удивленные глаза, но промолчал и, раздраженно сжав губы, отвернулся в сторону.

Муравейник закипел. Бойцы у Павла Ивановича были обучены, и его команда привела их в разумное движение. Через минуту в холл привели Самсона с Доктором. Вадим незаметно сделал пассы руками, показывая, что пока все в относительном порядке. Их поставили в сторонке, лицом к стене под охраной двух человек. Остальные бойцы сосредоточились у дверей на террасе, выходящей к бассейну, в том числе и сошедший со второго этажа худощавый малый со снайперской винтовкой.