а моя суетливая племянница лежит у нее на бедре. Она обнимает меня, отрывисто кивает Левину и отправляется на поиски обеда для нас. Весь оставшийся день она заботится обо мне и, кажется, делает вид, что Левина нет рядом, если в этом нет необходимости, а это значит, что большую часть моего первого дня в качестве жены Левин проводит с Найлом, а я с Изабеллой.

— Я рада, что ты вернулась. — Она смотрит в коридор, заканчивая кормить Эйшлинг обедом, ее собственный сэндвич по-прежнему игнорируется рядом с ее локтем. Я вижу много подобного в своем будущем, в зависимости от того, насколько суетливым будет мой собственный ребенок. — Я не собиралась переносить вещи Левина в твою комнату, но Найл сказал, что я должна это сделать. Что вы, вероятно, собираетесь спать в одной кровати. — Она смотрит на меня. — Я думала, он оставит тебя в покое, ведь это брак по принуждению и все такое. — Бурчит она.

— Я думаю… — Я поджала губы, не зная, как говорить об этом с сестрой. Если бы это был любой другой мужчина, любой другой брак, я могла бы представить себя сидящей здесь с ней на следующее утро и сплетничающей о своем новом муже. Но я чувствую себя защитницей Левина. Я знаю, как сильно он ей не нравится, и не хочу давать ей еще больше поводов для негативного отношения к нему. — Думаю, он сделает все, что в его силах. Это нелегко, Изабелла.

— Тебе тоже нелегко. — Ее голос дрожит по краям, напряженный и раздраженный, когда она встает и относит маленькую тарелку и ложку Эшлинг в раковину. — Быть замужем за человеком, который не вернулся бы, если бы ты не была беременна, это непросто. Ты вообще-то из-за него оказалась в таком положении.

— Мы виноваты оба, Изи. Ты знаешь это так же хорошо, как и я.

Я вижу, как Изабелла слегка смягчается, услышав свое детское прозвище. Я не называла ее так уже очень давно, и я вижу, как она вцепилась в края прилавка, как ее голова на мгновение наклонилась вперед, и я вижу, как она протяжно вздохнула, прежде чем снова повернуться ко мне.

— Как бы то ни было, — мягко говорит она. — Здесь все должно было быть по-другому. Ты должна была выйти замуж за любимого человека, если бы решила выйти замуж. Здесь должна была быть целая жизнь, которой у тебя не было бы дома. Теперь все будет по-другому. И Левин…

— Он не виноват, — твердо говорю я ей. — Я тоже принимала в этом участие. Не лишай меня права участвовать в этом, Изи. Не делай так, чтобы это было не мое решение. Ты знаешь, каково это. Ты сделала свой выбор, и пусть последствия будут прокляты. У меня есть такое же право. И я…

Изабелла смотрит на меня, ее темные глаза вдруг стали очень печальными.

— Ты ведь любишь его, правда? — Спрашивает она, отступая. — Действительно любишь.

Я тяжело сглатываю и киваю.

— Да. Я так думаю. Левин все время говорит, что у меня есть чувства к кому-то, кого на самом деле не существует, но я с этим не согласна.

Изабелла фыркает.

— В кои-то веки мы с ним в чем-то согласны. Хотелось бы, чтобы это было на другую тему. Например, чтобы он был отсутствующим мужем в Нью-Йорке, а ты оставалась здесь.

— Я не хочу этого. — Я бросаю на сестру умоляющий взгляд. — Я не ребенок, Изи. И Левин не принимает эти решения за нас. Я тоже их принимаю. Я сказала ему, что хочу остаться в Бостоне, что если мы поженимся, то будем жить в Бостоне вместе. Я хотела остаться рядом с тобой, Эшлинг и Найлом. Левин позволяет мне делать выбор за нас.

— Потому что он чувствует себя виноватым.

Я пожимаю плечами.

— Как бы то ни было, он все равно позволяет мне делать выбор.

— Как долго вы пробудете здесь? — Изабелла садится обратно и тянется за своим сэндвичем, пока Эшлинг рассеянно грызет кольцо для прорезывания зубов. — В этом доме, я имею в виду.

Я беру картофельную чипсину и разминаю ее между пальцами.

— Я сказала Левину, что мне нужно несколько дней, прежде чем мы начнем искать жилье. А потом, сколько потребуется времени, чтобы найти место, которое нам понравится, я полагаю.

— Ты знаешь, чего хочешь?

Я качаю головой.

— Сегодня я собираюсь посмотреть кое-что в Интернете. А дальше подумаю.

Это не совсем правда, но разговор не тот, который я действительно хочу вести. Я знаю, что мы с Левином пока не собираемся покупать дом, но я хочу посмотреть на дома для аренды. Он рассказал мне, что они с покойной женой жили в квартире, что у них никогда не было общего дома, потому что она умерла до того, как они смогли решить, где хотят растить свою семью. Я хочу начать нашу жизнь так, как, надеюсь, она продолжится, — в маленьком домике, вроде того, в котором я сижу сейчас. Может быть, в таком, который со временем, если он нам понравится, можно будет убедить владельцев продать его нам. Что-то, что могло бы стать нашим домом.

Изабелла больше не настаивает, и я рада этому. Она не будет давить на меня по поводу слишком многого, ни в этот день, ни в последующие, в течение нескольких дней, пока мы с Левином остаемся здесь, пока я не почувствую, что готова начать искать собственное жилье.

Он больше не прикасается ко мне. Не так. Я говорю себе каждую ночь, когда он легонько целует меня в щеку и переворачивается в постели, что мы все равно не сделали бы больше, чем просто спали, не в доме моей сестры, но я не совсем верю в это. Есть что-то вкрадчиво-романтичное в идее украсть тихие поцелуи и медленный, тихий секс, в необходимости сдерживать стоны и подавлять наши звуки удовольствия, потому что кто-то может услышать. Я хочу такого тихого секса, потому что мы хотим друг друга так сильно, что не можем ждать, но этого не будет. Я убедилась в этом после первой ночи.

Все усложняется тем, что каждое утро я просыпаюсь от того, что Левин прижимается ко мне. Ночью он старается держать дистанцию между нами, перебирается на свою сторону кровати, выключая свет. В первую ночь я получила представление о том, что, как мне кажется, является его ночным распорядком: он переоделся в пижамные штаны и футболку, забрался под одеяло с книгой и читал около часа, после чего отложил книгу