— Похоже, вы не верите в то, за что борется Джеки… в возможность перемен.

Эмилио ответил очаровательной улыбкой и покачал головой. Встал, взял у Майте из рук пустой бокал. Его пальцы на мгновение дотронулись до ее руки. Он поставил пустой бокал на столик.

— Перемены должны происходить мирным путем. Необходимо повышать уровень образованности населения. Надо учиться договариваться. Президент Эчеверриа, по его словам, готов обсуждать проблемы. Он не такой, как Ордас, более открытый. Но диалог невозможен, когда есть такие люди, как Джеки, которые похищают бизнесменов и грабят банки. Я не доверяю Джеки.

Эмилио выпрямился, опираясь на столик, и сложил руки на груди. Лицо его исказила гримаса.

— Бог знает, какое поручение эта женщина дала Леоноре, — пробормотал он.

— Вы о ней очень беспокоитесь? — тихо спросила Майте.

А если б исчезла она сама, кто-нибудь встревожился бы, кроме ее попугая? Мать, скорей всего, пожав плечами, сказала бы, что Майте, наверно, что-то натворила. Сестра тоже не стала бы волноваться.

— Да, — кивнул Эмилио. — Очень.

Вот бы о ней самой кто-нибудь побеспокоился! Отблеск губительного огня тоски, заполыхавшего в груди, должно быть, отразился у девушки на лице.

Эмилио усмехнулся и поспешил добавить:

— Но это не любовь. Вовсе нет. Мы с ней расстались.

— Да, я слышала. — Майте затеребила бант на вороте, притворяясь беспечной, хотя чувствовала, что краснеет. — А что… позвольте спросить, что случилось?

— Ничего особенного, просто у нас разные интересы. Она молода, а я нет.

— Какой же вы старый?! — запротестовала Майте.

— Мне двадцать восемь лет, Леоноре — двадцать один. В двадцать восемь начинаешь серьезнее относиться к жизни, задумываешься о том, чтобы создать семью, планируешь будущее. А она не была ко всему этому готова. Например, я был одним из основателей той художественной группы, в которую она входит, и мне, разумеется, понятно желание оставить свой след в искусстве. Но ведь жизнь этим не ограничивается, как по-вашему?

— Я не художник, — ответила Майте, поправляя у шеи бант.

— Считайте, что вам повезло. Искусство — это нескончаемые муки. Я по-прежнему фотографирую, но теперь почти все время у меня отнимает мой бизнес. — Эмилио показал на один из снимков на стене.

— Антиквариат?

— Да, у меня прекрасный магазин. Я не торгую хламом с блошиного рынка. Я продаю действительно очаровательные вещи. Вот сейчас в магазине выставлены великолепные изделия из китайского фарфора и кресло эпохи Людовика XV. А Леонора не интересуется антиквариатом. И это стало еще одной причиной нашего разрыва. Только новое, новое, новое. У нее все должно быть новым.

— Не могу сказать, что разбираюсь в антиквариате, но я понимаю ценность старинных фамильных вещей. По-моему, то, что сохраняется в течение долгого времени, приобретает особую ценность.

— Согласен. То же и с людьми: возраст делает нас более утонченными.

Майте понравилась эта мысль. Значит, она тоже утонченная. Прямо алхимия какая-то. Из простого свинца можно получить ценнейшее золото. Такой светский человек, как Эмилио Ломели, способен это распознать. Майте внимательно наблюдала за ним.

— Знаете, это очень хорошо, что вы волнуетесь за Леонору, — произнес Эмилио. — А то ведь многим все равно, живы их соседи или умерли.

Майте вспомнила про деньги, что задолжала Леонора, про то, что ей позарез нужно забрать машину из ремонта; вспомнила и о том, какое удовольствие доставляли ей воровские вылазки, да и сейчас, сидя в этой гостиной, она испытывала восторг.

— Должно быть, я старомодна. Всегда держу в запасе сахар и все такое.

Майте уткнулась взглядом в пол. Она слышала, что лжеца выдают глаза, и на минуту ей подумалось, что стоит Эмилио заглянуть к ней в душу и он сразу поймет, что она врет.

— Знать бы, где Леонору искать, — вздохнул Эмилио.

— Может, эта журналистка, Лара, знает? — предположила Майте.

— Позвоню ей и спрошу, — согласился Эмилио. — Вы мне сообщите, если что-нибудь узнаете?

— Разумеется, — ответила Майте.

Она подняла голову и прямо посмотрела на молодого человека.

— И вот еще что… Если вы случайно найдете те снимки, прошу вас, принесите их мне. Не хочу, чтобы из-за них кто-то пострадал.

— За меня не беспокойтесь.

— Признаться, я немного волнуюсь.

Волнуется! Из-за нее! Майте принялась суетливо поправлять бант на платье, так что чуть его не развязала. Как Эмилио любезен! Но потом ей вспомнился неприятный тип, что приходил к ней на работу, и она засомневалась в искренности Эмилио. Возможно, его любезность не более чем холодный расчет, а она сама дура, что клюнула на его обходительность. Странно, что ее не мучит страх. Предыдущим-то днем она сильно испугалась. Однако близость Эмилио девушку пьянила, и она чувствовала себя героиней одного из выпусков «Тайного романа».

Зазвонил телефон. Эмилио извинился и поднял трубку, виновато улыбаясь ей:

— Да? Нет, у меня гости. Нет, пока ничего… Мы скоро закончим, да… Лучше не надо…

Он повернулся к Майте спиной, что-то тихо сказал в трубку и закончил разговор.

— Все хорошо? — спросила Майте.

— Работа, — объяснил Эмилио, взглянув на часы. — Меня ждут в магазине.

— Простите. Я не хотела отнимать у вас так много времени. Вы даже не поели.

— Ничего. Потом перекушу. И вообще, я очень рад, что вы пришли. Ну что, будем на связи?

— Конечно, — кивнула Майте.

Только у самого дома она сообразила, что пообещала помочь двум мужчинам, которые между собой были абсолютные антагонисты. Задача была невозможной. Как совместить несовместимое? Она пообещала Рубену помочь найти Леонору. И теперь то же самое пообещала Эмилио. А утаивая участие в поисках Рубена, она, возможно, поставила под удар зарождающуюся дружбу с Эмилио. Он, наверно, сильно огорчился бы, узнав, что Майте пришла к нему по настоянию Рубена. А еще тот тип Анайя. Девушка не знала, как вести себя с ним. Надеялась, что он не будет больше ей докучать.

Дурацкая ситуация!

В раздражении Майте снова вспомнила, что ее машина по-прежнему в автосервисе. А еще этот кот! Кота же надо накормить!

Майте шла по улице в направлении своего дома. Поглощенная своими мыслями, она не обратила внимания на то, что сзади какой-то мужчина вышел из машины и следует за ней. Она не замечала его до тех пор, пока он не тронул ее за руку.

Глава 14

— Какого черта ты встал так далеко? Отсюда вообще что-нибудь видно? — спросил Элвис, усаживаясь в пассажирское кресло.

Он принес пакет арахиса и две бутылки содовой. Элвис собирался заступить на короткое дежурство, а Блондина отправить домой, чтобы тот немного поспал.

— Я не слепой, как некоторые, мистер Шишка. Подъезд я и