– Что-то не хочется смотреть.

– Зря. Ты там такая красивая, а ещё кажешься очень счастливой. И Никита тоже. Светится как медный пятак. Самовлюбленный такой индюк. Сейчас он приуныл как-то. Самодовольный индюк – это, скорее, про Чернова. Кстати, Катя…

Надя переключается на нашу старосту, а я прекращаю их слушать. Преподавателя тоже не слышу. Уплываю в своих мыслях на два с половиной года назад. Туда, где был наш с Волковым выпускной. Я знаю, почему он такой довольный на тех фотографиях, а я такая счастливая. Потому что ещё немного, и мы удерëм от всех на рассвете, чтобы заняться любовью, после которой родится Алиска.

Вечером очень жду звонка от Ника. У них завтра важная игра, а сегодня финальная тренировка, которая может затянуться допоздна. Об этом он писал мне утром, больше на связь не выходил. В мою голову лезут странные мысли. Прогоняю их. Он мне ничего не обещал. Он вообще ничего не обещал!

Пару недель назад вообще грозился судом и дочь отобрать. А сейчас я скучаю по нему как дурочка, и это всего лишь после нескольких совместно проведённых вечеров.

Хожу из стороны в сторону, развлекая ноющую Алису, её опять начинают беспокоить зубы. Бабушку она сегодня довела до повышенного давления своими капризами и отказами от еды. Хорошо, что сегодня и завтра мне не нужно выходить на смены. Хотя есть вероятность, что могут вызвать. Люди болеют, народу не хватает.

– Хочешь, папе позвоним? – спрашиваю у дочки, когда она заходится в очередном плаче, катаясь по своей кроватке.

Мы начали готовиться ко сну, но что-то пошло не так. Уже и десны ей помазала, и песенки детские мы послушали, которые она так любит.

Я редко называю Никиту при ней “папой”, не знаю, как он сам к этому относится. Но сегодня вырвалось как-то непроизвольно, а Алиса тут же поняла, о ком речь. Потëрла глазки кулачками и уставилась в экран телефона.

Волков ответил на седьмом гудке. Да, я считала.

Закусив губы, смотрю, как на экране появляется его потное красное лицо. На шею наброшено белое полотенце и, кажется, он обнажëн по пояс. Во рту скапливается слюна. Капец....

На скуле у Ника виднеется свежая ссадина. Хмурюсь. Он с кем-то подрался? Или неудачно упал на поле?

– Мы не вовремя набрали? Алиска привыкла к твоим звонкам.

Что я несу? Позвонил пару раз, и уже привыкла. Можно было сознаться в том, что мы скучаем, точнее, дочь скучает.

– Только из душа, – устало улыбается Ник, падая на подушку. – Устал, ппц. Как вы? Чем занимаетесь?

– Спать собираемся. Вот решили позвонить.

– Молодцы. Эй, принцесса, скучала? – подмигивает дочери Никита, она довольно улыбается и тянет к нему ручки. – Тоже к тебе хочу. Потерпи чуток, малышка, и встретимся. Я тебе привезу кота.

– Надеюсь, ненастоящего? – смеюсь, переводя камеру на себя.

Никита мягко улыбается, глядя на меня. В уголках его глаз собрались лучики морщинок, а на правой щеке образовалась ямочка, точно такая же бывает у нашей дочери, когда она заливисто хохочет во весь свой беззубый рот.

– Ты чего так смотришь? – говорю, нервно поправляя волосы. – Кот, говорю, ненастоящий? А то от него мало что останется… Алиса ему шерсть повыдëргивает.

Он просто смотрит на меня и молчит, не спешит с ответом, а потом просто сбивает с ног своим вопросом:

– А ты скучала, Кнопка?

В лёгких заканчивается воздух. Волков всегда умел застать меня врасплох. Будь то первый поцелуй, первое признание в симпатии или первый секс, который мы совсем не планировали. Теперь это.

Так просто сказать: “да”. Так сложно признать перед ним своё поражение.

Никита быстро облизывает губы в ожидании моего ответа и бросает взгляд куда-то поверх телефона, хмуря брови.

Алиска в это время издает какие-то давящиеся, нехарактерные для неё звуки, и я испуганно роняю телефон на пол, оборачиваясь к дочери, личико которой побледнело.

– Алиса! – в панике вскрикиваю, подскакивая на ноги.

Моё внимание полностью переключается на неё, но краем уха я слышу, что перед тем, как отключиться Никита говорит:

– Мила?

Никита

Несколькими часами ранее

– Отличная тренировка, парни. Все молодцы.

– Ты чуть нас не убил, Волчара… – хрипит Чернов, поднимаясь с газона, на который упал сразу после свистка тренера.

Борис Ильич, университетский физрук и тренер нашей команды, смотрит на нас как на блох из-под своих чёрных, нависших на глаза бровей. В его взгляде я читаю неодобрение. Он поджимает губы и отворачивается, удаляясь шаркающим шагом с крытого стадиона. Его давно перестали слушать и считаться с его мнением. Это тренера, конечно, не устраивает. Кого устроило бы?

Ильич довольно посредственный наставник. Старой закалки и с такими же старыми взглядами на жизнь. До моего появления в команде тренировались они исключительно в подвальном зале университета, напротив его кабинета, из которого он редко выходил посмотреть, чем занимаются будущие звёзды города и области. На большие достижения, конечно, сборная не тянет. Но при должных упорных тренировках и правильном настрое парни, которые раньше просто любили пинать мяч или занимались этим довольно неохотно, начали выдавать неплохие результаты.

В этом есть моя заслуга, да. Не подкинь мне жизнь дерьма, я бы сейчас тренировался в Штатах и играл за сборную университета совсем другого уровня.

Футбол – это не то, с чем я планирую связать свою жизнь, но я занимаюсь им с детства и в ближайшем будущем бросать не намерен. Чтобы ни случилось, выведу эту команду лентяев к призовым местам чемпионата.

Ноги после длительной нагрузки еле идут. Я мечтаю о холодном душе и удобном матрасе, на котором планирую провести всю ночь, не шевелясь.

Олег Ерёмин хлопает меня по плечу и, прихрамывая, тащится в раздевалку. Это нехорошо. Хмуро провожаю его спину, пока он не скрывается за дверью. Олег отличный нападающий, а в паре с Черновым они творят чудеса на поле. Лишь по этой причине я всё ещё спускаю Чёрному разговоры о моей Кнопке. Он мне ещё нужен в игре.

– Нужно не сдавать заданный темп, а поддержать его на завтрашней игре. Сегодня отдыхаем. У себя в номере. Никакого алкоголя, никаких девушек. Завтра вырываем зубами эту победу. И тоже отдохнем, если заслужим, – произношу громко, подбадривая парней, замечаю, как некоторые невесело усмехаются.

Если хотят стать победителями чемпионата, потерпят несколько дней неудобства.

– И что, в клуб разрешите завалиться, мамочка? – ухмыляется Чёрный, останавливаясь рядом и вытирая краем футболки лоб. – И потрахаться?

Он, как всегда, завязал длинную челку резинкой, и сейчас его прическа похожа на ту, которую Полина делает Алиске. В отличие от дочери, Чернов выглядит с ней как идиот.