Руслану не нужно было выжидать. Он как хищник, который знает, чего хочет, набросился на мои губы, сминая их в страстном поцелуе. От прежней выдержки не осталось и следа. Он кусал меня, пробовал, проталкивал язык внутрь так уверенно, будто выплескивал в этот поцелуй все, что в нем так долго копилось, спрятанное на верхней полке антресолей.

— Дразнишься, — прорычал он, вновь прикусывая мои губы и зарываясь пальцами в волосы на затылке, притягивая еще ближе.

— Я… я…

— Что, Катя? Говори.

— Я хочу попробовать.

Руслан остановился, отпуская меня из плена и заглядывая в покрасневшее от стыда лицо. Мужчина будто бы ждал, что я сейчас передумаю, спрячусь, отвернусь, но я продолжала молчать, не двигаясь с места.

— Уверена?

Медленно кивнула.

Мне надоело мучить себя неведеньем, прячась за воспоминания о том, первом разе, и ставя рядом с ним все возможные следующие. Что, если Руслан действительно ошибся, и сейчас все будет так, как было несколько минут назад?

В конце концов, я взрослая женщина, уже мать, так почему должна бояться естественного, как огня?

— Только…

— Что?

— Не торопись, — озвучила свою единственную просьбу, и сразу же оказалась погребена под его огромным телом.

— Я буду, только не трусь. Не сделаю больно, — хрипло от возбуждения говорил он, вновь начиная целовать меня.

Везде. Где надо и где можно было бы и обойтись. Ему словно было плевать, где метить меня своими губами, лишь бы оставить след своего тепла, показать, что касания — это не страшно.

Еще влажная кожа после его неожиданной, но приятной ласки довольно легко впустила в себя два пальца. Неотрывно наблюдая за реакцией, Руслан смотрел на меня, нависая и опираясь на вытянутую руку. Он жрал меня глазами. Голодно, томно, с удовольствием и нетерпением. От одного этого я готова была вновь сгореть, прикусывая палец собственной руки и подглядывая за ним из-под полуопущенных ресниц.

— Ты сейчас охренительно красивая, — прошептал он, и я всхлипнула, немного подпрыгнув от касания костяшек между ног.

Он вводил в меня пальцы уже на всю глубину, убеждаясь во взаимности, и потянулся к своим штанам, шурша фольгированным пакетиком, вынутым из кармана.

Разорвав его зубами, Руслан, позволяя мне утолить любопытство, медленно раскатал латексный чехол вдоль всего члена, который нетерпеливо подрагивал и выглядел просто огромным, даже в его ладони.

Боже, как же я пережила это в прошлый раз?!

— Шшшш, не трусь. Медленно, не торопимся, — заметив легкий отпечаток ужаса на моем лице, прошептал он, опускаясь и накрывая горячим собой. — Обними меня, Кать.

Послушно обхватила мужскую шею, чувствуя, как Руслан уверенно устраивает мои ноги на своих бедрах и прижимается ближе. Все равно испугавшись, я прикусила губу, жалостливо хлопая глазами, и Руслан не упустил этот момент, подушечкой пальца высвобождая прикушенную плоть.

Он не соврал: медленно, вдумчиво двинул бедрами вперед, растягивая вход плотной головкой.

— Ах!

— Ты дыши только.

Голос его почему-то стал тягучим, словно расплавленный на солнце гудрон, и нехотя я прилипала к нему намертво, сильнее сжимая руки на его плечах. Мне нужен был маяк, опора, за которую я могла зацепиться, чтобы переждать этот шторм.

Еще немного вперед, и становится тесно. Он большой, но, как ни странно, боли я не чувствую — только давящее ощущение, приятное и пугающее одновременно. Его все больше во мне, и я невольно признаю, что это не похоже на наш первый раз, все совсем иначе. Он целует меня, бережно прижимает к себе, участливо следит за реакцией, готовый, чуть что, прекратить.

Но я не отталкиваю.

Это не больно — странно, но не больно. Совсем не то, чего я ждала.

Еще движение, и я вскрикиваю, понимая, что наши бедра буквально склеились — настолько он близко. Я едва не впаяна в него, прикипая грудью, животом и ногами.

— Все, все, — шепчет, сдвигая мои волосы с лица. — Это все, больше ничего неожиданного.

Нервно усмехаюсь, но Руслан уводит бедра назад, вырывая из меня шокированный стон.

А это совсем иначе!

Толкается обратно, возвращаясь в глубину, и мне ничего не остается, как впиться ногтями в его крепкие плечи, чтобы соображать, а не проваливаться в неожиданные чувства.

Он все равно медлит. Я чувствую это по каменным мышцам, звенящим от напряжения, по бьющейся венке на шее, и по нетерпению, вложенному в каждый новый толчок.

Он проверяет меня на прочность, смотрит, сколько я смогу вынести, и дает мне время обдумать дальнейший план. А у меня нет плана. Я вздрагиваю, вскрикиваю каждый раз, когда с пошлым хлопком наши бедра соединяются. В голове ни одной дельной мысли — только не пойми откуда взявшееся желание его трогать.

И я поддаюсь ему.

Тяну Руслана к себе, теперь уже по своей инициативе кусая его рот. Вминаю пальцы в горячую кожу, не в силах справиться с дрожью в ногах.

Он глубоко. Внутри. Стучит и не останавливается. Только, кажется, учащает движения.

Сжимает мои бедра своими ручищами и насаживает на себя, через раз вминая лопатками в постель. Рычит, но продолжает держать себя в руках, хватаясь за остатки контроля.

На лбу Руслана выступает пот, но он слишком голоден, чтобы устать. Ходит бешеным поршнем, раздвигая мышцы под свой член, и совсем уже не медленный, не нежный, а страстный и безумный. Я вижу это в черных глазах, и… мне это нравится больше.

Так честнее, голоднее, и от этого так ярко.

Кусает меня за шею и садится, продолжая держать мои бедра в своих руках. Теперь я могу видеть его полностью, целиком, и будучи в том же положении, он разглядывает меня сверху вниз, метит своим взглядом. Теперь мне видно, как сокращается крепкий живот с рисунками мышц и как, с каждым толчком, заметен контур его члена на поверхности моей кожи внизу живота.

Он просто огромный!

Но это странное чувство принадлежности ему, зависимости в сложившемся положении, толкает меня на то, чтобы вновь застонать, но уже громче, и Руслан накрывает пальцами клитор, вновь надавливая на него и мучая медленными толчками. Он игрался, подтаскивал меня за шиворот к краю, и мне было горячо от этой игры.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍