Лотти прошла дальше, с улыбкой представляя себе Хайдена, ломающего дверь, словно рыцарь, ринувшийся спасать свою принцессу. Слуги, мимо которых она проходила, низко кланялись ей, и Лотти решила, что с извинениями Аллегры можно подождать до утра. А пока всем надо вернуться в свои постели и спокойно уснуть. Что же касается слухов, будто она была любовницей чуть ли не всех лондонских джентльменов, то об этом можно больше не волноваться. Теперь слуги будут просто благодарить бога за то, что подарил им такую хозяйку.

После той ночи Аллегра превратилась в образцовую девочку. Она перестала опаздывать на занятия и каждое утро ровно в десять появлялась в классной комнате – в аккуратном платье, с подтянутыми чулками и даже причесанная. Поднималась во время урока, вставала возле парты со сложенными перед собой руками и старательно спрягала латинские глаголы или сидела, низко склонившись над тетрадью, и решала арифметические примеры. Она уже умела показать на карте Марракеш и могла рассказать о том, как пала Римская империя под ударами готов.

Теперь Лотти больше не нужно было вытряхивать по утрам туфли, чтобы проверить, нет ли в них пауков, и не приходилось прятать подальше свои зонтики и шляпки. И в свою спальню она стала заходить без опаски, зная, что не обнаружит в ней козу или кого-нибудь похуже. Аллегра и привидение вели себя тихо, давая дому спокойно спать ночь за ночью. Постепенно жизнь в Оукли-Мэноре покатилась по размеренной колее.

Все это хорошо, но с тех пор, как прекратилась война с Аллегрой, Лотти все чаще стала страдать от новой напасти – одиночества и скуки. Хайден по-прежнему держался с ней вежливо, но отстраненно, словно с дальней родственницей, и даже общение с лучшей подругой, Гарриет, не доставляло Лотти такого удовольствия, как в прежние времена. Между собой они теперь чаще всего разговаривали о пустяках например, о том, что вчера подавали к чаю.

В одно совсем не прекрасное утро Лотти и Аллегра сидели в классной комнате, молча провожая взглядам капли дождя, стекавшие по стеклу, и дружно зевали.

Так прошло несколько минут, а затем Лотти вдруг тряхнула головой и яростно ударила кулаком по столу. Аллегра вздрогнула и принялась быстро царапать что-то в своей тетради.

– На прошлой неделе мы говорили с тобой о Магеллане и Де Сото, – сказала Лотти, поднимаясь из-за стола. – Мне кажется, что понять дух исследователя можно, только если самому стать исследователем.

– Исследователем? – с интересом переспросила Аллегра.

– Говорят, что в этом доме более пятидесяти комнат. Я до сих пор видела не более дюжины. Почему нам не исследовать этот дом? Начнем с чердака, ты не против? Может быть, нам удастся обнаружить таинственные комнаты и секретные коридоры, о которых часто шепчутся Мегги и Джим.

– А как же папа? Ему не понравится, что я сегодня не сделала уроки.

– Насколько мне известно, твой папа уехал со своим управляющим в Боскастл и вернутся они только к вечеру. Марты тоже нет, она отправилась в деревню навестить свою сестру, – улыбнулась Лотти и решительно протянула Аллегре руку: – Вперед, мой маленький конкистадор, нас ждут новые миры, которые нам предстоит покорить!

В такой хмурый и ветреный день, когда дождь, не переставая, хлещет по крыше, нет более уютного места на земле, чем огромный пыльный чердак. Лотти и Аллегра долго бродили по нему, открывая сундуки со старыми съеденными молью вещами, обходя потрескавшиеся от времени стулья, заглядывая в коробки с ненужными, сломанными игрушками. В углу Лотти обнаружила древнюю деревянную лошадку и нежно потрепала ее по шее, подумав при этом, что на этой лошадке мог когда-то качаться маленький Хайден.

Так они провели все утро и спустились вниз к обеду уставшими, но довольными, в испачканных чулках и с оставшимися в волосах ниточками паутины. Во время похода Аллегра почти все время молчала, зато Лотти говорила за двоих, почти не умолкая.

После обеда они отправились исследовать второй и третий этажи, но нашли здесь только пустые пыльные комнаты, похожие друг на друга как две капли воды. Вскоре дорога привела их в галерею с висящими на стенах портретами, и здесь путешественницы вдруг услышали чьи-то тяжелые шаги.

Шаги приближались. Лотти схватила Аллегру за руку и потянула за собой к темной лестнице. Лотти понимала, что, скорее всего, они слышат поступь Мегги, идущей по своим делам с кипой свежего белья в руках, но тем не менее таинственно прошептала:

– Вперед, Де Сото! Нужно спешить, иначе проклятые англичане захватят наши корабли со всей добычей!

К тому времени, когда они спустились на нижний этаж, веселое настроение Лотти улетучилось, а Аллегра и вовсе притихла и стала угрюмой. Они свернули с лестничной клетки и оказались в начале широкого коридора, вдоль стен которого тянулись закрытые двери.

– Нам нельзя туда. Нельзя, – прошептала Аллегра, указывая в дальний конец коридора.

Лотти медленно осмотрелась, узнавая и этот коридор, и эти двери, и особенно – стеклянные окна в дальнем конце коридора. Они оказались в западном крыле дома, в том самом месте, куда привели когда то Лотти таинственные звуки рояля.

Аллегра с опаской оглянулась через плечо и повторила дрожащим голосом:

– Нам в самом деле нельзя туда. Папа не разрешает мне заходить в это место.

Но Лотги уже не могла оторвать глаз от загадочной двери в конце коридора, той самой двери, к которой прижимал ее тогда Хайден своими горячими жадными руками. Двери, из-за которой доносились в ту ночь звуки Лунной сонаты.

Осторожными, мягкими шагами Лотти направилась к манящей двери.

– Какие же мы с тобой исследователи, если сбежим при первых признаках опасности? – негромко спросила она.

Она взялась дрожащими пальцами за дверную ручку и попробовала повернуть ее.

– Ничего не выйдет, – прошептала Аллегра, подошедшая к двери вслед за Лотти. – Уже четыре года, как она заперта. А ключ только у Марты.

Лотти понимала, что это нехорошо – подбивать девочку к тому, чтобы нарушить отцовский запрет, но любопытство, как всегда, взяло верх над рассудительностью. Интересно, почему Хайден требует, чтобы эту дверь не открывали? Что он прячет за ней?

Лотти вытащила из волос шпильку, вставила ее в замок, повернула несколько раз, и язычок замка негромко щелкнул, открывая дорогу.

Лотти выпрямилась. Аллегра стояла совсем рядом, тяжело дыша и переминаясь с ноги на ногу. Затем она вложила в руку Лотти свои ледяные пальчики – то ли для того чтобы подбодрить Лотти, то ли для того, чтобы успокоить саму себя.

Лотти приоткрыла дверь, и с губ у нее слетел вздох восхищения. За дверью открылась восьмиугольная комната – просторная, элегантно обставленная светлой мебелью, совсем непохожей на ту мрачную и тяжелую стоящую в остальных комнатах дома. Настоящая дамская гостиная, выдержанная в стиле, который вышел из моды несколько лет тому назад. Стены обиты кремовыми обоями с золотыми тиснеными листьями. Занавеси и шторы украшены вышитыми цветами По периметру комнаты расставлены стройные белые колонны, отражающие свет, чтобы гостиная казалась уютнее и светлее даже в самый ненастный день. Часть потолка покрыта фресками, изображающими голубое небо с легкими летними облачками.