Но как бы то ни было, работа продвигалась в обоих направлениях. В первом, основном – безуспешно, если не считать того, что удалось взять на прослушку Финковского. В другом – осталось только закрепить последний лист фанеры и настелить ламинат на пол. Что такое двенадцать метров для крепкого и, как оказалось, работящего парня? Завтра он закончит с полом, и тогда можно мыть окна и вешать на них занавески… И еще было бы неплохо заказать панихиду по Крякину, который уехал в Питер на три дня, а застрял на неделю. Как будто кто-то предупредил его, что в его кабинете делается ремонт.

Артем «пристрелил» последнюю фанерную полосу, с гордостью пролетария прошелся по черновому полу – не шатается под ногами, не скрипит. Есть небольшие неровности, но для первого блина – это вовсе не ком. И для ламината, кстати, тоже.

Он собрал в мусорный мешок фанерные обрезки, поставил его в угол, пропылесосил пол. Порядок. Окно выкрашено, потолок побелен, на выровненных стенах – рельефные однотонные обои. Завтра он постелит пол, поставит, если успеет, плинтуса, и можно считать, что жизнь удалась.

Артем уже переоделся, собрался уходить, когда открылась дверь. Он решил, что это дежурный сержант, и очень удивился, когда увидел товарища Крякина. Фирменная прическа, стильный вид, уверенные движения преуспевающего человека. А появление Варвары Карловны и вовсе повергло в ступор.

– Вот, Петр Федорович, ваш кабинет, – с важным начальственным видом сказала она.

– Замечательно, – кивнул Крякин. – Здесь я поставлю стол, здесь будет диван…

– Эй, я никому здесь не мешаю? – оправившись от неожиданности, спросил Артем.

– А-а, лейтенант! – Крякин смотрел на него так, как будто только что увидел. – Здорово, лейтенант!

Только сейчас Артем понял, что его напарник подшофе – судя по запаху, градус коньячный.

– Ничего, что я тут немного поработал?

– Да ладно, чего уж там!

Варвара Карловна покровительственно посмотрела на Артема и одобрительно улыбнулась:

– Гончар у нас делает успехи. Вот, сам сделал ремонт.

– И не скажешь, что генеральский сын! – таким же отечески-похвальным тоном заметил Крякин.

– Слушай, ты! – оскорбленно вскинулся Артем.

– Товарищ лейтенант! – удивленно вытянулась в лице Вештель. – Как вы обращаетесь к старшему по званию?

Артем внимательно посмотрел на нее. Варвара Карловна держалась хорошо. И, главное, ровно. Язык не заплетался. Но все же было заметно, что и она употребила – возможно, на пару с Крякиным… Если так и было, неудивительно, что у него между извилинами заискрилось, а перед глазами пошла рябь.

– Так мы это, по-свойски. Время-то нерабочее, – нашелся Артем.

– Может, и со мной по-свойски? – с агрессивным каким-то любопытством спросила она.

– Ну, вы – большой начальник.

– Может, еще скажешь, что я – женщина в возрасте?

Артем пытался скрыть удивление, но вряд ли это у него хорошо получилось. Варвара Карловна твердо держалась на ногах, и коньяком от нее не тянуло, равно как и мускатным орехом. Разве что щечки немного розовые, да и глазки поблескивают. А еще узел галстука смещен чуть в сторону, верхняя пуговица на рубашке расстегнута. Но это все мелочь. А вот околесица, которую она плела…

– Вы даже не женщина, вы – девушка.

– Не льсти, Гончар, тебе это не идет!

В небрежной усмешке у нее изогнулась только верхняя губа. Нижняя – обиженно-капризно выступила вперед. В ее глазах Артем прочел отчаяние красивой, но одинокой женщины.

А ведь она одинока, подумал он. В повседневной жизни он не замечал в ее глазах страстных намеков, которыми женщины завлекают мужчин. Она умела держать себя на людях. Если, конечно, не считать ее излишней стервозности, а порой и шумливости. Именно этот недостаток был присущ ей, и свидетельствовал он о ее внутренней неудовлетворенности. Не зря говорят, что чем громче женщина кричит ночью в постели, тем тише ведет она себя днем на работе.

Может, потому и сорвалась она сегодня. Задержалась после работы, расслабилась на пару с Крякиным. Ее понять можно. Да и его, наверное, тоже. Если, конечно, из Питера он вернулся только-только. Могло же быть так: заглянул к Варваре Карловне, представился по случаю прибытия, а она – как дела, как там в Питере? Вот, помню, когда-то была там… Слово за слово, рюмка об рюмку… А ведь Петр влюблен в нее, Артем в том ничуть не сомневался.

– А что мне идет?

– Что тебе идет?.. А когда грубишь… Грубость тебе идет. Легкая такая грубость…

– Но вы мне об этом не говорили, – улыбнулся Артем.

– А вот хамство тебе не идет… – сказала она и как будто в замедленной съемке помахала перед ним длинным изящным пальчиком.

– Если Артему что-то не идет, он идет домой, – скаламбурил Крякин.

Фактически он отваживал его от Варвары Карловны. И хотя Артем никаких видов на нее не имел, ему вовсе не понравился этот финт.

– А мне самому решать, куда идти, что делать! – недовольно глянул он на Крякина.

– И что ты решил? – с интересом посмотрела на него Вештель.

– Если честно, мне правда домой пора.

– А Крякин в ресторан меня хочет увести.

– Да ну! – оживился Артем. – А вы?

– Не знаю, думаю… Может, лучше в ночной клуб?

– Вам бы не мешало переодеться.

– Это не проблема… Я слышала, ты большой специалист по ночным клубам? – с подвохом спросила она.

– А я знаю, от кого вы это слышали…

– Ты на машине?.. Отвезешь нас? – спросила она.

– Почему нет!

– Тогда ждите меня через десять минут, мальчики!

Варвара Карловна весело помахала ему растопыренной ладошкой.

– Ну, ты гигант!

Сначала Артем показал Крякину большой палец. Затем ткнул его в грудь указательным. И, наконец, оттопырил средний палец – выразил свое неудовольствие.

– Нравится? – взглядом окинув кабинет, спросил он.

– Круто.

– После клуба сюда привезу. Пол настилать будешь.

– А если я после клуба к Варваре? – расплывчато улыбнулся он.

– Что, есть тенденция?

– Похоже на то…

– Заблуждение чревато горечью разочарования. Но я желаю тебе удачи. А вдруг повезет?

Артем не ожидал увидеть на ней короткое платье для коктейлей с открытыми плечами, с рисковым вырезом декольте. Не ожидал и не увидел. Варвара Карловна вышла к машине в изящном женском костюме, но не для деловых встреч, а скорее для различных женских ситуаций. Приталенный светлый жакет в мелкую темную клетку, черный шелковый шарф, такого же цвета брюки в облипку. Стильный дизайн, четкие линии, безупречный крой. В таком наряде она выглядела и торжественно, и гламурно, и, что не менее важно, сексуально. Туфли, сумочка-клатч – и это свидетельствовало о том, что в гражданской форме одежды она знала толк.