class="p1">Я смотрю, как он стоит перед окнами и смотрит на пейзаж. Он выглядит совершенно неуместно, стоя в этом ветхом доме, одетый в костюм за десять тысяч долларов. Безупречный, несмотря на то, что он пролетел более пяти часов на самолете, чтобы найти меня.

Скорее всего, на частном самолете, так что это было не слишком трудно, но все же.

— Это лучшая комната в доме, — заявляет он, оглядываясь через плечо, чтобы посмотреть на меня.

Я киваю в знак согласия. — Вид потрясающий.

— На окнах нет занавесок, — замечает он.

— Я просыпаюсь с видом на лес. — Он отворачивается от меня и снова смотрит на лес. — Нет смысла закрывать его. Деревья такие густые, что солнце не проникает настолько, чтобы быть слишком ярким. И здесь никого нет. Нет необходимости в уединении.

— Не знаю, смогу ли я когда — нибудь привыкнуть к этому. Жизни здесь, — говорит он рассеянно, почти про себя.

— Удивительно, как быстро ты можешь адаптироваться.

Спенсер снова поворачивается, его выражение лица нейтрально, когда он наблюдает за мной. — Вот как ты выживаешь. Ты всегда умела легко приспосабливаться к окружающей обстановке.

Я ерзаю под его взглядом, желая сменить тему. Мне никогда не нравилось, как он меня оценивает, всегда пытается меня разгадать, и большую часть времени мне хочется сказать ему, чтобы он поцеловал меня в задницу.

Только потому, что в большинстве случаев Спенсер прав в своих предположениях — и это бесит.

Он медленно осматривает остальную часть моей спальни, останавливаясь, когда замечает вазу кремового цвета на комоде, из которой торчит букет черных перьев. Он совершенно не сочетается с остальным декором комнаты, но я нашла эту странную композицию в антикварном магазине в Кармеле и поняла, что должна ее заполучить.

— Красивые перья, — говорит он, и его взгляд находит мой.

Я улыбаюсь. — Они напомнили мне… меня.

— Все еще падший ангел, Сил?

— Скорее, ангел с черным сердцем, который наконец — то знает, как защитить себя, — поправляю я его.

Он кивает. — Мне нравится эта версия тебя.

Удовольствие проходит через меня, и я говорю себе не обращать на него внимания.

— Не хочешь переодеться? — спрашиваю я.

— Считаю ли я себя достаточно достойным, чтобы остаться?

— Ты хочешь остаться?

— Мне, наверное, пора возвращаться.

Разочарование пронзает меня, но я поднимаю подбородок, борясь с эмоциями. — Тогда возвращайся. Сделай свой отчет и сообщи моему брату, что я в порядке.

Он поднимает бровь. — Ты думаешь, я буду составлять отчет о твоем текущем состоянии для Уита?

— Ты ведь для этого здесь, верно?

— Я не сказал Уиту, что приеду. — Он колеблется всего мгновение. — Он даже не знает, что я нашел тебя.

Шок проходит через меня, делая меня неподвижной. — Правда? — пискнула я.

Спенсер кивает. — Я сказал ему, что не собираюсь искать тебя, но потом не смог удержаться.

Мне нравится это признание — слишком сильно. — Ты уезжаешь сегодня или нет?

— Я должен.

Раздражение делает меня раздражительным. — Ответь мне, Спенс.

— Я остаюсь.

От облегчения у меня подкашиваются колени. — Надолго?

— Пока мне не придется вернуться. — Его неопределенность раздражает, но я не признаю этого.

— Тогда тебе стоит переодеться.

— Я тебе не нравлюсь в костюме? — Он опускает взгляд на себя.

Он мне чертовски нравится в костюме, не то чтобы я когда — либо говорила ему об этом. — Ты не сможешь совершить поход в своем шикарном костюме.

— В этом костюме я могу сделать практически все. — Он расстегивает пуговицу, пиджак распахивается, демонстрируя плоский живот и то, как хрустящая рубашка заправлена в пояс брюк.

— Но не ходить по лесу к океану. Ты же не хочешь его испортить.

— Полагаю, что нет. Я возьму свой чемодан.

— Так ты все — таки взял чемодан.

— Просто на всякий случай. Не думай об этом слишком много. — Он направляется ко мне, проталкиваясь мимо меня, пока идет к двери. — Я займу комнату рядом с твоей.

Он не спрашивает, просто говорит мне, что собирается делать. Это ненормально.

Но я понимаю, что более молодого и милого Спенса нигде нет. Его заменил более взрослый, свирепый Спенсер, и я должна признать…

мне это даже нравится. Эта его новая версия.

* * *

Солнце светит на нас, согревая, несмотря на прохладный ветер, который проносится над нами. Холм перед нами кажется достаточно легким, но земля в основном песчаная, и мы будем постоянно бороться за сцепление с поверхностью, пока взбираемся на него.

Спенс просто еще не знает об этом.

Я спряталась на кухне, когда он тащил свой чемодан в спальню, и я ни слова не сказала о размере этого чемодана. Он большой. Похоже, он привез достаточно, чтобы переехать. Я думала, что хочу быть здесь одна, но я знаю, что когда он уйдет, на его месте останется дыра, и я никогда не смогу ее заполнить.

Возможно, это была ошибка, что я позволила ему остаться. Будет трудно оправиться от его визита. Я только мучаю себя.

Но я не говорю ему уйти. Уже слишком поздно. Он нужен мне здесь.

Он просто нужен мне. И точка.

Он не спеша поднялся наверх, пока я возилась на кухне, собирая свою посуду с завтрака и ополаскивая ее, а затем складывая в посудомоечную машину. Я протерла стойки и навела порядок, удивляясь тому, что я вообще знаю, как убираться на кухне. С самого рождения за меня делали каждую мелочь. Повсюду слуги, исполняющие все мои прихоти. Достаточно денег, чтобы купить все, что я захочу, не задумываясь.

За всю жизнь мне не пришлось работать ни за что — кроме Спенсера.

Наконец, он появился, как глоток свежего воздуха, одетый в толстовку Нью — Йоркского университета и темные джинсы, готовый к приключениям. Он не сказал ни слова, когда застал меня за протиранием столов, но я уверена, что это выбило его из колеи. Сильви Ланкастер не убирается.

Ну, теперь, наверное, да.

— Это борьба. — Я машу рукой на холм, перед которым мы остановились.

Он щурится на солнце. Он выглядит привлекательно, ветер ерошит его темные волосы, складки у уголков глаз появились с возрастом. — Здесь не так высоко.

— Это песок. — Я машу рукой в его сторону.

— Я справлюсь с этим.

Его уверенность привлекательна, но я бросаю взгляд на его ноги, отмечая, что они обуты в пару дорогих кроссовок. Ему следовало бы надеть ботинки.

— Песок попадет в твою обувь.

— Я об этом не беспокоюсь. — Он указывает в сторону тропы. — Веди.

Я делаю, как он требует, марширую вверх по холму, прилагая все усилия, чтобы мой подъем казался легким.