– Ура? – я спросила это как-то неуверенно и почему-то вслух.

– Ура?

– В смысле… ты можешь мне рассказать?

– Я могу показать. Магический слепок вашей ссоры был запечатлен несколькими будущими адептами и выложен во Флидхаар.

– Флидхаар?

– Студенческая сеть, в которой освещаются все события на территории Академии. Так же ты можешь завести свою персональную страничку и делиться своими личными событиями. Для избранных или для всех.

Понятно. «Изобрести» магический Фейсбук и прославиться мне не светит, здесь это уже сделали. Зато если разобраться, как он работает, жизнь станет значительно проще и интереснее. По крайней мере, я не попала в каменный век, где на драконов охотились с дубинами, или в местные средние века, где мыться можно было бы раз в месяц, а со входными данными Ленор наверняка раз в полгода.

– Покажи, – попросила я.

– Хорошо, Ленор.

Наверное, я никогда не привыкну, что здесь все «видео» – многомерное, да еще и оживает прямо над твоей рукой. Перед центральным входом в Академию, тем самым, куда я направлялась перед магической атакой сегодня, в «записи» было открыто несколько порталов. Оттуда по очереди выходили адепты, кто-то с сумками и рюкзаками, кому-то помогали выносить вещи, бесчисленное количество чемоданов – как, например, Драконовой.

Судя по фокусу, «снимали» именно ее: вся такая прекрасная, в бледно-голубом платье, оттеняющем смуглую кожу и темные волосы, она вышла из отдельного портала, следом за ней поспешили слуги с вещами, и портал временно «схлопнулся». Потом изображение дернулось, растаяло, а следующий кадр показал уже меня, то есть еще Ленор. Со стянутыми в хвост волосами, в неприметном платье, которое я обнаружила у себя в шкафу, Ленор стояла поодаль ото всех и о чем-то спрашивала у Эвиль.

Совершенно не подозревая о том, что к ней приближается компания «Клава и Софа». То есть «Софа и Клава», судя по рангам, сопровождаемые остальными девочками-подпевочками. По-хорошему, они даже не приближались, а так, мимо шли – обычно-привычно, но, поравнявшись с ней, Драконова как бы случайно споткнулась о ремешок лежащей на дорожке сумки Ленор. Споткнулась и выронила сумочку. Такую же голубую, стильную с длинной металлической ручкой-цепочкой, подозрительно похожей на золото.

– Ты всегда разбрасываешь вещи, Ларо? – поинтересовалась Драконова свысока. – Теперь тебе придется с этой привычкой распрощаться, потому что помимо тебя здесь есть другие, кому это может быть неприятно. Подними.

– Что? – тихо переспросила Ленор. Так тихо, что мне пришлось напрячься, чтобы это расслышать.

– Ты меня слышала. – Драконова смотрела на нее сверху вниз и говорила, в отличие от Ленор, громко и жестко. – Я уронила сумочку из-за тебя. Подними!

Ракурс снова поменялся, судя по всему, теперь магический слепок «записывал» кто-то еще. Этот кто-то стоял чуть подальше, в «кадр» попала притихшая толпа, напряженно следящая за происходящим. Потом – снова Ленор и Драконова.

– Подними, – повторила та. – Или мне заставить тебя это сделать? Уверяю, тебе это не понравится.

Вспоминая, как на меня действовало заклинание Люциана, мне даже сейчас захотелось вцепиться Драконовой в волосы. А Ленор медленно опустилась, подняла сумочку и так же медленно выпрямилась, протягивая ее местной королеве. В ответ та только скривилась.

– Девочки, возьмите кто-нибудь. Ее как минимум нужно протереть после… этой.

Вот стерва!

И эта стерва сейчас спокойно уходила, оставив Ленор стоять с опущенным в землю взглядом. Наверное, так бы и ушла, если бы Драконовой не взбрело в голову брякнуть напоследок:

– Какой же надо быть дурой, чтобы взять на виритту свою покойную мамочку-заговорщицу.

Последнее, что мне показала Эвиль – как Ленор бросается на Драконову, потом голограмма погасла. Видимо, произошедшее дальше вымарала местная цензура в лице Софии и ее свиты. Или…

Что «или» я додумать не успела.

– Вот ты где.

Хлопнув ладонью по браслету, отправила свою помощницу отдохнуть и обернулась: ленивой походкой голодного хищника ко мне приближался Люциан.

Сказать, что он был зол, пожалуй, было нельзя. Потому что судя по прищуру, в котором плескалось золотое, ничуть не уступающее солнцу, пламя, Люциан был очень зол. Вот только у меня не осталось ни сил, ни желания на пикировки, а главное, я совершенно точно ни с кем не хотела ссориться. Потому что если из меня случайно, при полном отсутствии темной магии, вылетает всякое… то я даже знать не хочу, что еще может вылететь.

– Привет, – сказала я. – То есть доброе утро.

– Привет? Доброе утро?!

– Согласна, доброе оно сомнительно. Не знаешь, что там?

Люциан медленно повернулся в сторону, куда я указывала.

– Это такая попытка свинтить с темы, Ларо?

– Да не хочу я никуда свинчивать, – мотнула головой. – Мне правда интересно. И еще я хочу с тобой поговорить там, где нас никто не увидит.

Если фраза про интерес прошла мимо, то разговор там, где нас никто не увидит, Люциана явно заинтриговал. Потому что он нахмурился, но все-таки кивнул в сторону дорожки, ручейком текущей между каменных стен и выводящей к массивной арке, под которой дракон мог пройти. Кстати, может и правда сможет?

– Ну пойдем, – сообщил Люциан тоном, не предвещающим мне ничего хорошего. Потом еще сильнее нахмурился: – Ларо, что у тебя с волосами?

– Тебе еще не рассказали? Я спала вниз головой.

– Очень смешно, – хмыкнул он.

– Некоторые считают, что смешно. На самом деле я пыталась сделать прическу с помощью магии, но это долгая история. Как твой вечер прошел?

Собиравшийся что-то сказать Люциан почему-то промолчал. Многозначительно.

– Согласна, – я вскинула руки. – Надо было тебя предупредить…

– Предупредить?!

– Мне вчера неожиданно стало плохо, – или ожидаемо, после представления у Валентайна, но представлять реакцию принца на объяснения о случившемся мне даже в фантазиях не хотелось. – Поэтому я легла спать. Думала, что получится выспаться до ужина, но…

– Но ты мне посоветовала пойти убиться, – хмыкнул он, сунув руки в карманы.

– Я была не в себе.

– Ты не в себе с того самого момента, как открыла глаза после дуэли, Ларо, – Люциан посмотрел на меня в упор.

Если вспомнить стоящую с опущенными глазами Ленор, поднимающую сумочку Драконовой, я вполне его понимала. Вряд ли мой образ вписывался в общую картину мира девушки, которая безнаказанно позволяет себя оскорблять. Хотя свою семью не позволила, и это обнадеживало.

– Хочешь похвастаться тем, что хорошо меня знал? – я приподняла брови. – Давай, расскажи мне, какая я.

Почему-то рассказывать мне не стали, распрямив плечи и сунув руки в карманы, Люциан уверенно шел к арке. Мы скользнули в ее тень без каких-либо магических проволочек, что лично для меня было странно: что, в Академии ни ворот, ни системы безопасности? Ворот действительно не оказалось, а миновав арку, мы вышли к… на… я даже представить себе не могла, как это назвать. Просто холод и сырость камня остались за спиной так же, как высоченные, тянущиеся к небу стены, а мы оказались на пятачке, или, если быть точной, на огромной зеленой площадке, укутанной туманной дымкой облаков.