– Проверьте ее! – это прозвучало резко.

Так резко, что даже графин звякнул крышечкой-пробкой.

– Вы мне приказываете, гритт? – лениво осведомился Валентайн.

В кабинете стало очень холодно. Несмотря на ясный солнечный день, еще и темно, черты лица Альгора приобрели нечто звериное, а судя по заострившимся, как иглы, зрачкам, близился драконец. Валентайн шагнул к нам, и военный попятился. Показалось, что даже его почтенные седины побелели еще сильнее.

– Не говоря о том, что это прямое нарушение субординации – вы в подчинении у любого архимага, гритт Лэйтор, это еще и очень меня раздражает, – произнес Альгор, положив руку ему на плечо. – Поэтому пожалуйста, будьте так любезны повторить вашу просьбу с другой интонацией. Разумеется, если вы уверены, что в этом есть крайняя необходимость.

Лицо военного, до этого, кажется, лишившееся всех красок, сейчас пошло пятнами. Еще бы: такое унижение перед подчиненными. Если бы я была на его стороне, я бы даже его пожалела, но быть на стороне того, кто хотел размазать тебя по стенке ровным слоем (и непременно это бы сделал, не окажись рядом Альгор) – явно не мой вариант, поэтому я просто молча наблюдала.

– Проверьте ее, – спустя долгую паузу повторил Лэйтор. Или, точнее сказать, процедил, как только не подавился. Поскольку Валентайн молчал, и, пожалуй, давил этим гораздо сильнее чем всем предыдущим вместе взятым, ноздри мужчины снова затрепетали. Мне показалось, он сейчас психанет и свалит в портал с остатками гордости и вытянувшимися по струнке подчиненными, но вместо этого он произнес, все так же сквозь сжатые зубы: – Пожалуйста, Альгор. Этого требует протокол безопасности, и вы прекрасно это знаете.

Теперь Валентайн развернулся ко мне. Лучше бы он продолжал воспитательные работы с Лэйтором, потому что мне его воспитательные работы совершенно не нравились и сейчас были совершенно точно лишними. К моему величайшему сожалению, он так не считал, а еще он явно развлекался. Потому что приблизился к креслу, которое показалось мне слишком маленьким, чтобы в нем можно было спрятаться, оперся ладонями о подлокотники и оказался лицом к лицу со мной.

В этот момент я забыла как дышать, и как думать, кажется, тоже. Потому что все, о чем я могла думать – это его странная, дикая, звериная близость. Валентайн оттолкнулся от подлокотников так же неожиданно, как приблизился, и я едва успела вздохнуть, когда с его пальцев сорвалась серебряная дымка.

– Не двигайтесь, адептка, – равнодушно сказали мне. – По крайней мере, резко. Любое резкое движение хьерра может воспринять как агрессию.

Дымка тем временем приняла облик небольшого дракона. Туманного или, скорее, призрачного, сквозь очертания которого отлично просматривалась обстановка кабинета и отступивший в сторону Альгор. Одно движение пальцев – и дракон-призрак скользнул в нашу с креслом сторону. Не знаю, как кресло, но я вцепилась в подлокотники пальцами и замерла.

Прохлада, напоминающая мокрый шелк, коснулась щеки, скользнула по шее. Миг – и дракон уже оказался напротив моего лица, в несуществующем теле вспыхивали и гасли черные искры. Близость Валентайна никуда не делась, она стала острее. Каким-то странным образом, еще более диким, не поддающимся описанию. Вокруг застывшего рядом со мной зверя клубилась сила, первозданная, как сама природа, и такая мощная, что сгустившийся воздух стал обжигающе-ледяным, как дыхание ночной пустыни. Какое-то время дракон смотрел мне в глаза, а после развернулся, взмыл в воздух и, подчиняясь слышимому только им зову, обвил руку Альгора змеей и растаял.

– Довольны? – повернувшись к военным, спросил Валентайн. – Как я уже сказал, единственный темный здесь я.

Они все стояли бело-зеленого цвета, и чувство было такое, что их сейчас стошнит. Что касается меня, я отлепила пальцы от подлокотников и на негнущихся ногах поднялась.

– Могу я идти? – повторила свой вопрос.

– Да. Вы свободны, адептка.

«Свободны» его устами прозвучало как обещание скорой встречи. К сожалению или к счастью, во мне уже смешалось столько эмоций, что еще одной я просто не почувствовала, как случайно опрокинутой в коктейль перчинки. Только оказавшись за дверями его кабинета, перевела дух.

Ладно, Лена, до вечера еще море времени, а пока… пока надо вливаться в веселую адептческую жизнь и не думать о том, почему Валентайн Альгор мне помог. Но главное – о том, какая у этой помощи будет цена.

До вечера, времени, может быть было и много, а вот сигнал прозвучал еще до того, как я покинула магистрериум. По пути из которого мне встретилась только ректор Эстре, которая на всех парах неслась в сторону мною недавно покинутого кабинета. На меня она даже не обратила внимания, точнее, едва мазнула взглядом, как по досадно возникшему на дороге недоразумению. Когда где-то вдалеке за спиной хлопнула дверь, я ускорила шаг и снова оказалась во внутреннем дворе и парке.

Гулять теперь можно было долго, целых тридцать минут или около того, и я уже направилась было к главному корпусу, то есть замку, но передумала. Развернулась к дорожке, уводящей в сторону, между корпусами. Высокие стены нашего места обитания скрывали все, что творилось снаружи, а я ведь ни разу за все это время даже носа не высунула за пределы Академии.

Между тем как в меня чуть не прилетело огненным шаром, а следом из меня вылетела как ее там… сеть Грихмира? Двенадцатый уровень. Что-то мне подсказывало, что это не уровень первокурсницы-простушки, какой все считали Ленор Ларо. В связи с чем возникает несколько вариантов: либо Ленор Ларо была не такой простушкой, либо есть еще какие-то неучтенные переменные. Как, например, огненный шар. То, что он летел прямо в меня, сомнений не было, но Валентайн предпочел в эту тему не углубляться. Как и в сеть Грихмира.

Он же сказал, что во мне нет ни капли темной магии и просто выставил меня за дверь. Это что, значит, что я могу спокойно выдохнуть? Относительно спокойно, потому что огненный шар никто не отменял. Кому могла помешать Ленор Ларо? Девчонка, которую даже в Академии запихнули подальше, и которую до моего появления все считали безликой тенью?

Вопросов было слишком много, поэтому я ткнула в браслет.

– Эвиль, у меня много врагов?

– Не поняла вопроса, Ленор, – голограмма улыбнулась.

Да что же тут непонятного? Много у меня тех, кто хочет прожечь во мне дырку огненным шаром?

– С кем помимо Софии Драконовой я в натянутых отношениях?

– Прости, Ленор, но я не располагаю такой информацией.

Я вздохнула.

– Почему я поссорилась с Софией Драконовой несколько дней назад, ты тоже не знаешь?

Да, я помнила про местный аналог ФСБ и про то, что Валентайн очень быстро узнает, какой информацией я интересовалась, но что-то мне подсказывало, что, если меня сразу не сдали Лэйтору, ректору и прочим вряд ли сдадут.

– К сожалению, знаю, Ленор.