Дженнифер презрительно улыбнулась:

— Как вам известно, то, что происходит в этом доме, давно уже перестало вас касаться…

— Ваш ответ следует понимать так что Чарльз ее не обеспечил: — Гейбриел грозно нахмурился.

— Понимайте как хотите, — парировала Дженнифер, когда вернулся дворецкий, чтобы забрать пустые тарелки.

Чем больше Гейбриел узнавал о порядках, царящих в Фолкнер-Мэнор в последнее время, тем больше убеждался в том, что опасения мисс Бриттон полностью оправданны.

— Гейбриел, я понимаю, как вас волнует состояние вашей матушки. — После того как дворецкий вышел, в разговор снова негромко вступила Диана. — Мы можем нанять ей постоянную сиделку, а до тех пор, пока она не приедет, с вашей матушкой посидит моя горничная.

— Леди Диана, в этом нет необходимости…

— Не хочу показаться вам грубой, миссис Прескотт… — голос Дианы окреп; она поняла, что за один вечер достаточно натерпелась от выходок черноволосой красавицы, — но, по-моему, я сейчас обращалась не к вам, а к Гейбриелу.

Поняв, что ее поставили на место, Дженнифер вспыхнула:

— И все же я совершенно уверена, что вам ни к чему так себя затруднять.

— Моя дорогая миссис Прескотт, мне совсем не трудно отказаться на время от услуг горничной ради удобства будущей свекрови. — Она посмотрела Дженнифер прямо в глаза. За время ужина Диана все больше убеждалась в том, что гнетущая атмосфера, которую она почувствовала в Фолкнер-Мэнор с самого приезда, вызвана злобой Дженнифер Прескотт. Видимо, неожиданное появление Гейбриела стало для его тетки настоящим ударом. И все же непонятно, почему Дженнифер по-прежнему так непримиримо настроена по отношению к нему. Кроме того, теперь Диана окончательно уверилась в том, что Гейбриел не соблазнял Дженнифер. Похоже, миссис Прескотт вполне счастлива в браке; более того, она сама так сказала, и была вполне убедительна. Интересно, что все же произошло восемь лет назад и почему Дженнифер Прескотт тогда оклеветала Гейбриела?

Диана повернулась к Гейбриелу:

— Может быть, нам следует взять вашу матушку с собой, когда мы соберемся возвратиться в Лондон? Уверена, перемена обстановки скажется благотворно на ее здоровье…

— Здоровье Фелисити настолько пошатнулось, что ей нельзя отправляться в такое долгое и трудное путешествие! — резко возразила Дженнифер.

— Еще раз простите меня за грубость. — Диана не мигая посмотрела в злобные глаза Дженнифер. — Но мне кажется, Гейбриелу решать, может его мать ехать с нами в Лондон или нет.

— Сейчас хозяин дома — мой муж, а не Гейбриел.

— Простите, я думала, что здесь дом миссис Фолкнер, а вы и ваш муж — ее гости, — парировала Диана.

Отбросив всякое притворство, Дженнифер вскочила:

— Как смеете вы подвергать сомнению мои слова, да еще в таком тоне? — Шелестя юбками, она подбежала к Диане. — Титул и величественные манеры еще не дают вам права…

— Достаточно. — Гейбриел встал и заслонил Диану от наступающей на нее гарпии. — Мадам, на будущее рекомендую вам обуздать свою вспыльчивость, иначе мне придется сделать это за вас!

Жена его дяди опомнилась не сразу. Не без труда ей удалось взять себя в руки.

— Извините меня за вспыльчивость, леди Диана. Меня просто… тревожит то, что вы, похоже, не понимаете, насколько тяжело состояние миссис Фолкнер. — Покровительственный тон сводил извинение на нет. — Уверена, в таком состоянии крайне безрассудно вывозить ее из дому.

В самом деле, мать спала, когда он заходил к ней… Гейбриелу пришлось признать, что и его несколько удивило предложение Дианы увезти Фелисити в Лондон. Его невеста встала и, грациозно подойдя к нему, легко положила руку на сгиб его локтя. Затем она обернулась к миссис Прескотт:

— Извините, миссис Прескотт, что подала голос так несвоевременно. — Она обернулась к жениху:

— Уверена, дорогой, ваша тетя справедливо беспокоится о состоянии здоровья вашей матушки. Не сомневаюсь, она также права в том, что вашей матери не требуются услуги моей горничной.

Ее слова показались Гейбриелу очень странными, учитывая, что именно Диана предложила уступить его матери горничную и увезти Фелисити в Лондон. Что на нее вдруг нашло?

Дженнифер заметно успокоилась.

— Теперь, когда страсти остыли, предлагаю всем снова сесть и закончить ужин.

— Превосходная мысль! — Диана лучезарно улыбнулась, убрала руку с локтя Гейбриела и заняла свое место за столом. — За городом всегда так разыгрывается аппетит! — Она расстелила салфетку на коленях и, подняв глаза, улыбнулась Дженнифер Прескотт.

Гейбриел тоже сел. Сердце его томили тревожные предчувствия. Жена дяди только что серьезно оскорбила Диану, и все же на восхитительных губках его невесты играет сладчайшая улыбка. И дело вовсе не в том, что Диана в самом деле не разбирается во всей сложности их отношений. Он успел на собственном опыте убедиться в том, что недооценивать его невесту крайне неблагоразумно. Хотя поведение Дианы в последнее время отличалось противоречивостью, Гейбриел понятия не имел, почему она вдруг передумала. Он собирался все выяснить, как только представится удобный случай.

Ужин продолжался почти два часа; Гейбриелу так ничего и не удалось узнать. Два часа стали для Гейбриела настоящей пыткой, хотя дамы как будто не испытывали ни малейшего неудобства; они беседовали о столь важных предметах, как лондонские моды и как трудно купить хороший шелк и кружева. Способности кухарки в Фолкнер-Мэнор также превозносились после каждого поданного им изысканного кушанья. После того как принесли горячее, Диана ненадолго отлучилась из-за стола — объяснив, что ей нужно взять платок. После ее ухода Гейбриел и миссис Прескотт погрузились в неловкое молчание. По возвращении Диана снова завладела ходом бессодержательной беседы: она расспрашивала Дженнифер, много ли прихожан в деревенской церкви, в которой до сих пор служил ее отец.

Дамы непринужденно беседовали на самые безобидные темы и так утомили Гейбриела, что он готов был уснуть над десертом.

— Это были самые тягостные два часа в моей жизни, — пробормотал он, когда они с Дианой поднимались по лестнице. Гейбриел попросил, чтобы бренди ему подали в спальню; он понял, что с него хватит — общество миссис Прескотт ему абсолютно не подходит.

Диана не могла не рассмеяться, услышав его ворчанье. Да, согласилась она, вечер прошел весьма утомительно. И не просто утомительно.

— Ничего, Гейбриел! — Она сочувственно похлопала его по руке. — Сегодняшний вечер послужил хотя бы одной цели. Теперь я полностью согласна с вашим объяснением, откуда миссис Прескотт известно о вашем родимом пятне!

— В самом деле? — удивился он.

— О да, — ответила Диана. — Не сомневаюсь, даже в самом юном возрасте вы ожидали, что женщины, которых вы укладываете в постель, обладают хотя бы зачатками ума!