Другая характерная деталь интерьера, которую можно отметить в Проходных сенях, — украшенные резьбой деревянные подоконники. Такие подоконники, а также резные наличники и порталы дверей, можно увидеть во всех помещениях Теремов; Историческую экзотику этих интерьеров подчеркивают и вставленные в окна разноцветные стекла, своего рода наборные витражи. Вы можете возразить мне: Москва никогда не славилась на Руси как центр стеклоделия — пальма первенства принадлежала Киеву А после татаро-монгольского ига это ремесло на московской земле заглохло окончательно, до такой степени, что Иван Грозный, желая украсить свой обиход стеклянной утварью, повелел доставить мастеров-«стеклянников» издалека. Но даже в XVII в. застекленные окна оставались неслыханной роскошью! Что-то тут не так, скажете вы, и будете правы. На самом деле при постройке Теремного дворца в окна были вправлены пластины слюды. Правда, они тоже были разноцветными — этот слоистый прозрачный минерал хорошо поддается окрашиванию. Но, разумеется, слюда в значительной степени уступает стеклу и по своим оптическим свойствам, и по долговечности, и вот в XIX а слюдяные окошки были заменены на стеклянные. Сочетание цветов в их рисунке, впрочем, повторяет окраску слюдяных пластин.

Роспись на стенах комнат Теремов тоже достаточно точно воспроизводит ту, которая появилась здесь по замыслу создателей дворца. К сожалению, только воспроизводит. Стенопись Теремов, выполненная Симоном Ушаковым, практически не сохранилась (обнаружено лишь несколько незначительных фрагментов), а те росписи, которыми мы любуемся сегодня, выполнены в XIX в. Т. Киселевым. Эскизы для художника подготовил академик Ф. Г. Солнцев, максимально приблизив их к изначальным образцам. Для этого академику пришлось проделать немалую работу по реконструкции, восстанавливая облик осыпавшейся живописи, но дело того стоило! Перед нами предстает практически неизмененный интерьер XVII в.

Соответствует стенописи и мебель: стулья, скамьи, поставцы (своеобразные витрины для посуды) и шкафы. По большей части, правда, мебель в Теремах тоже была восстановлена позднее, однако и она полностью воспроизводит дизайн XVII в. (Впрочем, сохранились и подлинные предметы меблировки, и с одним из них нам предстоит вскоре встретиться, но не будем забегать вперед.) В те времена, когда Терема служили домом для своих царственных обитателей, полки поставцов и шкафов буквально ломились от серебряной, а то и золотой посуды. «По двум стенам держались ставцы из дуба, на вырезе из злата, в которых за стеклами стояла серебряная посуда, назначенная, казалось, для употребления исполинов», — писал И. И. Лажечников («Басурман»). Сейчас многие из этих предметов можно увидеть в экспозиции Оружейной палаты Московского Кремля.

Но вернемся к комнате, в которой мы с вами сейчас находимся, — к Проходным сеням. Они служили приемной — на лавках вдоль стен рассаживались бояре, терпеливо ожидая, пока царь соизволит выйти к ним. С XVII в. Проходные сени были переименованы в Переднюю комнату.

Из Передней комнаты мы попадаем в Гостиную комнату. Это — второе и последнее помещение Теремов, куда допускались посторонние. Здесь проходили «сидения царя со бояры».

Иногда, демонстрируя подчеркнутое расположение, царь принимал здесь иностранных послов.

За Гостиной комнатой расположен царский кабинет — Престольная комната. В XVII в. она по праву считалась наиболее красивой комнатой Теремного дворца. Посторонним вход в царский кабинет был строжайше запрещен, и лишь в знак особой милости и доверия «ближним» боярам по утрам дозволялось войти в него на несколько минут, дабы приветствовать царя и получить от него указания.

В Престольной комнате до сих пор стоит «рабочее кресло» русских государей — оно было выполнено в XVII в. Обтягивающий его бархат выглядит на удивление хорошо сохранившимся, но не стоит обольщаться: кресло было обтянуто им уже в XIX в.

А вот и еще одна достопримечательность Престольной комнаты. Ее среднее окно имеет собственное имя — Челобитное. С внешней стороны стен Теремного дворца Челобитное окно хорошо различимо — его обрамляет наличник из резного белого камня. Дело в том, что из Челобитного окна вывешивался специальный ящик с прорезью, в который любой из подданных государя имел право положить письмо с просьбой или жалобой. Предполагалось, что царь лично рассматривает все эти письма, вынося по каждому резолюцию (хотя, разумеется, большую часть этой работы выполняли «ближние» бояре). У этого прекрасного в своей демократичности обычая был, однако, существенный недостаток: письма из ящика извлекались только после того, как он оказывался набитым ими доверху. Затем следовало неспешное рассмотрение дел и вынесение резолюций… Эта неторопливость послужила причиной того, что ящик для челобитных в народе прозвали «долгим». Так вошла в русский язык поговорка: «откладывать какое-либо дело в долгий ящик».

Из Престольной комнаты есть боковой выход в небольшое помещение, из которого поднимается узенькая винтовая лестница из белого камня. Ома ведет в Верхний Теремок, а через него — в «смотрильную» башенку. Но мы с вами проследуем по анфиладе дальше, прямо.

Следующая комната носит название Опочивальни. Это — единственная из спальных комнат членов царской семьи, сохранившаяся до наших дней. В опочивальне проводили ночи повелители Земли Русской. «В низкой, жарко натопленной палате лампады озаряли низкий свод и темную роспись на нем: райских птиц, завитки трав… У заиндевелого окна… в круглых стеклышках играл лунный свет» — такой увидел ее А. Н. Толстой («Петр I»). Спальни царицы, царевича и царевен находились в другой, снесенной части дворца.

В опочивальне тоже есть боковая дверца. За ней — небольшая комнатка, которую называют Молельня. Подобные комнаты имелись во всех домах знати и даже в более скромных жилищах купцов и обеспеченных горожан. Здесь, в уединении, не отвлекаясь на домашние заботы и посторонние впечатления, русские цари совершали утренние и вечерние молитвы. Разумеется, царская Молельня по богатству убранства и ценности помещенных в ней образов не шла ни в какое сравнение с такими же комнатами менее знатных персон. И сегодня мы не можем без волнения видеть распятия и образа XVI–XVII вв. — прекрасные творения русских резчиков и иконописцев. Впечатление, которое они производят, тем больше, чаю здесь эти изумительные по мастерству исполнения предметы находятся гораздо ближе к зрителю, чем в огромных соборах или тем более в музеях. Можно насладиться каждой деталью их исполнения. Но, конечно, гораздо большее впечатление производит осознание того, что перед нами — те самые священные изображения, которым поверяли свои мечты и надежды русские цари.

Как вы знаете, непременной принадлежностью жилищ русской знати были так называемые домовые храмы. Религиозная традиция требовала неукоснительного выполнения всех положенных Богослужений. При этом вознесение молитв в специально отведенной комнате, подобной той, которую мы с вами только что осмотрели, было ритуалом очень личным, требовавшим уединения. Но, кроме этого, главе дома предписывалось непременно молиться вместе с домочадцами — это должно было объединять семью, сглаживать ссоры, способствовать доверительности отношений. Иногда в таком молении принимали участие гости и особенно близкие к хозяевам слуги. Но главное — это должна была быть полноценная церковная служба с последующей проповедью, которую полагалось проводить священнику. Вот почему строились домовые храмы — как правило, маленькие, рассчитанные на незначительное количество прихожан.