машин и разбегаться в разные стороны, подальше от дороги, где их могла принять в свои объятья смерть. Уничтоженные машины горели, поднимая чёрные столбы дыма. Пахло горелым мясом — это поджаривались люди внутри горящих машин. Полицейские помогали покинуть машины тем, кто не мог этого сделать самостоятельно. Военные самолёты улетели прочь, но это был не конец, так как они полетели в сторону второй колонны беженцев, более многочисленной. Настигнув следующую жертву, американские самолёты произвели пуск ракет по второй колонне, поразив несколько автомобилей и остановив движение беженцев. Как и в первом случае, люди бросились прочь от дороги, спасая свои жизни.

Пилоты не стали делать повторный заход, чтобы уничтожить всех. Всё выглядело так, словно НАТО решило немного поразвлечься. В итоге несколько десятков человек погибло, несколько человек получил ранения, в том числе и тяжелые. Сербская полиция сообщила по рации о произошедшем и запросила помощь, а весть об этом ужасном происшествии стала распространяться по Югославии несмотря на то, что войска НАТО практически уничтожили телекоммуникационные вышки в стране.

Известие о расстреле колонн с беженцами восприняли в больнице внешне спокойно. На известия о смерти перестали реагировать остро: смерть была повсюду. Люди были измотаны, как физически, так и морально, чувства притупились, по крайней мере, так всем казалось. И было не до переживаний: людей надо оперировать, перевязывать, одним словом, спасать.

Под вечер, когда больница жужжала, словно переполненный улей, в соседнее с ней здание угодила очередная ракета. Оглушительный грохот и последовавшая за ним взрывная волна, разбивающая стёкла окон, заставила всех упасть на пол. Всех, кроме врачей ведущих операцию. Одним из таких врачей был Мерджим. Он был так сосредоточен, что не сразу почувствовал жжение в области ноги. Но, даже почувствовав его, он не позволил себе отвлечься, а продолжил операцию.

Доктор, — аккуратно обратилась к нему медицинская сестра, — у вас кровь на ноге.

Мерджим оторвал свой взгляд от пациента и взглянул на свою ногу. Ниже колена из ноги торчал небольшой осколок стекла, кровь окрашивала белые штаны.

Проклятье! — ругнулся Мерджим, вынужденный прервать своё участие в операции. — Закончи за меня, — попросил он ассистента, а сам вышел из операционной.

Ему извлекли осколок из ноги, обработали и перевязали рану. Теперь, когда Мерджим не был занят, боль в ноге стала гораздо ощутимее. Обезболивающее Мерджим пить отказался наотрез — медикаменты нужны пациентам, а он обойдётся. С поставками медикаментов были серьёзные проблемы из-за того, что авиация НАТО не щадила никого и передышку Югославии не давала.

Сволочи! Что творят! — бросил проходящий мимо отца Рилинд, имея в виду ракетный удар в здание возле больницы. — Сейчас ещё раненых привезут.

Мерджим взглянул на сына, молча кивнул, испытывая неприятную жгучую боль в ноге.

Что с тобой? — остановился Рилинд, подметив страдальческий вид отца.

Он оглядел отца и заметил пятно крови на штанине.

— Ты ранен?!

Ерунда, — отмахнулся Мерджим. — Стеклом царапнуло.

Чтобы не выдать, что ему больно, он сцепил зубы. Сын заметил желваки на лице отца.

Никакая это не ерунда! — серьёзно возразил Рилинд. — Тебе надо домой!

Нет, сынок, — Мерджим положил свою руку на плечо сына. — Я не могу уйти. Им кто помогать будет? — он кивнул в сторону коридора, где уже слышался нарастающий шум.

Стали поступать пострадавшие, извлечённые из-под завалов разрушенного здания. Рилинд побежал вперёд на случай, если понадобится его помощь. Среди пострадавших он обратил внимание на стонущую девушку. Она была вся в крови, половины одной ноги не было, вторая распухла ниже колена. Но не её ужасные раны заставили Рилинда подбежать к ней, а её мерцающее, словно затухающее, сияние.

— Дайте помогу! — тут же предложил он людям, доставившим девушку в больницу. — Я доставлю её к доктору! Ну, же!

Ему уступили, и молодой человек покатил каталку дальше по коридору, туда, где всё ещё оставался его отец.

Вот! — запыхавшись, указал на пострадавшую Рилинд. — Посмотри, что можно сделать!

Сюда её вкатывай! — тут же скомандовал Мерджим и посторонился, давая сыну возможность вкатить пациентку в одну из операционных. — Всё! Теперь иди! — деловым тоном попросил он Рилинда и тут же жестом подозвал к себе медиков.

Рилинд ушел, оглянувшись напоследок на два так по-разному сияющих тела: отца и девушки.

Мерджим тут же стал осматривать пострадавшую. Дела её были безнадёжны. Из-за оторванной ноги и внутреннего кровотечения в брюшине, ей требовалась донорская кровь и срочно, при этом раны были очень серьёзные, и шансов на стабилизацию положения не было. Значит, больница не могла пойти на бесполезное расходование донорской крови, которой на всех не хватало. И тратить на обречённую обезболивающее врач тоже не мог себе позволить. Мерджим снял перчатки и бросил их в мусорку. Ему кого-то снова придётся цинично оставить в муках умирать. Что за жизнь настала?! Заглянув в мутные глаза девушки, которая периодически стонала от боли, у Мерджима словно что-то в голове взорвалось. И он решился. Дав задание каждому в команде, Мерджим положил свою руку на руку пациентки. Та лишь слегка выгнула шею и тут же затихла, синюшностью выдавая смерть. А Мерджиму тут же стало легче. Боль в ноге исчезла, словно и не было никакого ранения.

Он деловито констатировал смерть пациентки, и её накрыли простынёй. В это время к нему уже везли следующего пациента.

* * *

Оказавшись дома, Мерджим решил снять повязку и посмотреть, что там у него с ногой. Он не был удивлён, обнаружив под пропитанной его собственной кровью повязкой небольшой шрам. «Всё срослось, как на собаке», — подумал Мерджим и тут же вздрогнул, вспомнив трупы бродячих псов, которых он убил. И сегодня он убил не собаку, а человека. Снова человека. Но если первый раз он убил в неконтролируемом гневе, то сегодня он убил из милосердия. И это, естественно, как-то обеляло его поступок. Как не тяжело иметь секреты, но о своей особенности надо помалкивать. Ему никто не поверит, а если поверят, то он станет изгоем, его будут бояться и сразу же осудят.

Быстро соорудив свежую перевязку на здоровой уже ноге для вида, Мерджим пошёл ужинать хлебом и холодным чаем при свечах — света не было из-за ракетного удара по электрической подстанции. Стол они поставили как можно дальше