Турн обходил воинский строй, превосходя всех красотою и ростом. Шлем его был украшен изображением пасти Химеры, кипящей от ярости, подобно клокочущей Этне. В левой руке у царевича был щит заморской работы с изображением Ио[201], уже превращенной в телку. Пылали ее рога золотые, а глаза увлажняла мольба о пощаде. Рядом с ней Аргус стоял неусыпный со вздыбленной шерстью. То там, то здесь появляясь, озирал царевич отряды рутулов, сиканов, аврунков, сакранов и лабиков, живущих по берегам Тибра и Нумика, в лесах до самого Уфента, несущего в море волну.

Но кто это подскакал во главе девичьего конного войска и пехоты в медных доспехах? Это Камилла[202], не приучившая рук к девичьим работам, угодным Минерве, к станку прядильному и плетенью корзин, но всю себя отдавшая брани, мужскому занятью. Все, кто явились на зов рутула, взоры направили к деве, восхищаясь ее силой, статностью, пурпуром царским ее одеянья, убранством ее головы, колчаном ликийской работы. Она же потрясала трезубцем на древке из мирта.

Что соткана из самых темных снов, Полупророчеств, ставших наважденьем, Веди меня, Вергилий. Я готов!

Предшествующее повествование ввело нас в Лаций, познакомив с его древнейшими обитателями латинянами и объяснив ситуацию, вызвавшую конфликт между ними и пришельцами троянцами. Содержание этой части поэмы – первая битва в Италии и поиски Энеем выхода из, казалось бы, тупиковой ситуации. Так, в поле зрения читателей появляются еще два народа, которым, согласно концепции Вергилия, суждено стать союзниками Энея – аркадяне (пеласги? микенцы?) и тиррены-этруски. Они, так же как и троянцы, – пришельцы на почве Италии, но появились до них. Под стилем Вергилия персонажи греческой и этрусской мифологии приобретают черты, позволяющие их вписать в картину Италии, уже вышедшей из золотого века Сатурна, но сохранившей его отблеск. Так, аркадянин Эвандр, согласно преданию, вынужденный покинуть родину после убийства родителей, превращается в доброго пастыря своего народа и любящего отца. Этрусский герой Тархон, о котором до Вергилия не было ничего известно, кроме того, что он привел в Италию беглецов-лидийцев, становится вождем свободолюбивого народа, изгнавшего жестокого тирана, и верным союзником Энея.

Минерва (античная статуя, музей Турина).

В действие вступает сын Энея Асканий-Юл. Он уже не мальчик, а воин, на плечи которого ложится руководство главными силами троянцев и аркадян. Из-за убитого им домашнего оленя против пришельцев поднимается вся Италия. И это позволяет Вергилию показать, что подлинными спасителями Энея и его дела стали этруски. Более активной становится мать Энея Венера. Она больше не жалуется своему родителю Юпитеру, а, применил женское очарование, добивается для сына победоносного оружия. Действие этой части поэмы относится ко времени, от которого нет каких-либо литературных источников на языках народов Италии, и Вергилий использует греческие легенды о переселении в Италию выходцев из балкано-анатолийского региона, а также и местные предания, перенося их в более глубокую древность. Археологические данные показали, что в период, предшествующий крушению микенской цивилизации, Италия была объектом массовой колонизации микенцев, но об этом Вергилию не было известно. Его Эвандр – не микенец, а аркадянин. Римские холмы до основания Рима были заселены, как доказано археологией. Вергилий ничего не знает также и об этом, но домысливает предшественников Ромула.

На утомленную землю мягко ночь опустила звездное покрывало. Затихли и птицы, щебетавшие в кронах деревьев. Сон сковал утомленных скитальцев. Но и ночь не принесла успокоения Энею, избравшему местом отдыха берег. Вечером лагерь у Тибра взбудоражила весть, что Латин отправил посланцев ко всем племенам и народам с просьбой прислать ему воинов. Троянцы были одни против всех.

После полуночи вместе с влажным туманом сон смежил очи Энея. Явился ему величавый старец в лазурном гиматии, с тростниковой короной на седой голове. Плавно колеблясь, он прожурчал:

– Вот перед тобою я, отец Тиберин. С гор я проношу свои воды через леса и тучные нивы, чтобы смешать их с солью морскою. Гость ты мой долгожданный! Беды против тебя ополчились, но ты не тужи, выбрось мысли о бегстве и войны не пугайся! Ведомо мне, что и боги к тебе благосклонны. Как только проснешься, получишь благоволения знак. Ты белую веприцу встретишь среди прибрежных дубов. Тридцать родится у нее поросят. Место рождения их станет местом для города, имя которого Альба. Стены его заложены будут через тридцать годин[204]. Помощь тебе в войне окажет старец – такой же пришелец, как ты. Добраться к его владениям я пособлю. Ты же, лишь первые звезды погаснут на небе, встань и молитвой Юноне утро открой. Меня же почтить успеешь после победы.