Саванна села на диван и жестом пригласила его сесть рядом. На ней была золотистая ночная рубашка и такой же халат, ее длинные темные волосы сияли, а в больших карих глазах танцевали яркие искорки. Взглянув на нее, Джош почувствовал, что у него снова заныло сердце.

– Мы не знаем пока, насколько Рэй причастен к этим преступлениям. Он клянется, что не подозревал о наркотиках, но он – правая рука Трея, и теперь присяжные будут решать, виновен он или нет, – продолжил Джош. – Трей сразу же стал давать показания, как только его арестовали. Оказалось, они с Джимом вкладывали большие деньги в парк развлечений. Он признался, что это Джим напал на тебя в отеле. Он хотел отомстить за то, что ты рассказала о тоннелях.

– А он сказал, кто набросился на меня в подземелье? – спросила Саванна.

– Судя по всему, это был уже Трей. Он хотел напугать тебя, чтобы ты держалась от подземелья подальше. Очевидно, он не хотел причинить тебе вред.

– Очень в этом сомневаюсь. А кто теперь займет место шерифа? И пост мэра? – поинтересовалась Саванна.

– Скорее всего, шерифом станет Даниэль, потому что он старший помощник шерифа, но, если честно, я пока ничего не знаю. Трудно предположить, насколько прогнила система власти в городе, и, возможно, к нам прибудут представители из министерства юстиции и генеральный прокурор штата, чтобы продолжить расследование.

Он натянуто улыбнулся:

– Итак, все закончилось. Теперь тебе ничто не угрожает, и я могу собрать вещи и уйти из твоей жизни.

Он уже сделал движение встать, но Саванна схватила его за руку и усадила обратно на диван.

– Еще ничего не закончилось. – Она взволнованно взглянула на него, и внезапно Джош ощутил странную тревогу.

Саванна убрала прядь волос за ухо и уставилась куда-то за его спину, и Джош почувствовал, как напряжены ее нервы.

– Я наговорила много гадостей, чтобы заставить тебя уйти отсюда. Но я так не считаю. Я знаю, что ты не виноват в том, что убийство Шелли не было раскрыто. Я хотела, чтобы ты ушел, потому что боялась тебя, Джош. – Она взглянула на него. – Все в тебе пугало меня.

– Почему? – изумленно воскликнул он.

– Потому что в тебе так много энергии и любви к жизни. Потому что ты заставил меня снова повернуться лицом к той жизни, которую я возненавидела за то, что она отняла у меня Шелли.

– Я тоже наговорил тебе всякого, уходя отсюда, – ответил Джош.

Саванна печально улыбнулась:

– Ты сказал правду. Я действительно превратилась в призрака. Я добровольно отказалась от жизни и от счастья. Я считала, что, радуясь жизни, предаю Шелли.

– Я хорошо помню, как в первый раз встретился с друзьями после смерти Джейкоба. Компания наших друзей собиралась пойти на фильм ужасов, и я, спустя несколько недель затворничества, решил пойти с ними. Я ощутил острое чувство вины, едва сел в машину. Я считал, что не имею права делать что-то без Джейкоба. А когда начался фильм, это оказался один из кровожадных ужастиков, которых обожал Джейкоб. В тот момент я ощутил присутствие брата в своей душе и понял: он был бы рад, зная, что я продолжаю жить дальше.

Джош взглянул на Саванну, и она увидела любовь в его глазах.

– Она будет жить вечно, – мягко сказал он. – Точно так же, как Джейкоб всегда будет жить в моем сердце. Он живет в моих воспоминаниях, в моей душе.

– Когда Трей затащил меня в тот тоннель, и я поняла, что, скорее всего, погибну, вдруг осознала, как сильно хочу жить. Я вдруг поняла, что Шелли была бы очень недовольна, если бы узнала, какую жизнь я выбрала после ее смерти. Шелли обожала жизнь. Она сжимала ее в своих объятиях, словно любимого плюшевого мишку, и именно этого хотела бы от меня.

По лицу Джоша Саванна поняла, что он не знает, чем закончится этот разговор, но она хорошо это знала и надеялась, что еще не слишком поздно.

– Я рассталась со своим призраком, взглянув в лицо смерти, – продолжала она. – Я снова стала прежней Саванной, женщиной, которая хочет открыть свой ресторанчик и которая умеет смеяться над дурацкими историями. Женщиной, которая обожает сидеть в кафе и наслаждаться мороженым в вафельном стаканчике.

Саванна придвинулась ближе к нему и по его глазам поняла, что еще не все потеряно.

– Джош, ты безумно нравился мне два года назад, а сейчас я безумно тебя люблю.

Он застыл на месте, его голубые глаза сияли.

– Повтори это еще раз, – потребовал он.

– Я люблю тебя, Джо… – Она не успела закончить фразу, потому что он приник к ее губам в страстном поцелуе, и все ее тело содрогнулось от желания.

Оборвав поцелуй, он радостно рассмеялся:

– Мне удалось засадить за решетку негодяев, и моя любимая вернулась ко мне. Чего еще можно желать?

– Еще многого, – ответила она и прижалась к нему. – Я хочу открыть ресторан, хочу, чтобы мы жили вместе и у нас родились дети.

Он крепко прижал ее к себе.

– А мне это нравится, особенно последнее предложение.

Саванна улыбнулась ему:

– На открытие ресторана потребуется какое-то время. Но теперь мы вместе и поэтому можем начать работать над моим последним предложением.

Саванна расхохоталась, когда он вскочил с дивана и протянул ей руку. Она оперлась на нее, и он повел ее за собой в спальню. Саванна была счастлива, она знала, что он ведет ее навстречу их будущему… будущему, в котором их ждет счастье, радость и любовь.

Наступил август, который ознаменовал большие изменения не только для Затерянной Лагуны, но и для Саванны.

И хотя с того дня, как Саванна и Джош признались в любви друг другу, прошла всего неделя, Саванна уже переехала в дом Джоша. Мак пришел в восторг, узнав о продаже дома, и уже потирал руки, предвкушая свою долю денег.

Джеффри Аллен связался с риелтором, которого наняла Саванна, и переговоры о цене были в самом разгаре, хотя Саванна еще даже не успела поставить перед домом табличку с надписью «Продается».

Трею Уокеру и Джиму Барнсу было предъявлено несколько обвинений, и они оказались в тюрьме. Обоим преступникам было отказано в освобождении под залог, несмотря на все старания их адвокатов.

Даниэль временно занял пост шерифа, но ходили слухи, что из министерства юстиции хотят прислать своего человека, чтобы не допустить возможного распространения коррупции.

Впрочем, Саванне не было дела до злодеев и городских проблем. Упаковывая в очередную коробку свои вещи, она думала только о Джоше и о счастье, которое ждало их впереди.

За последнюю неделю ее любовь к нему стала еще сильнее. Перестав противиться своим чувствам, она позволила любви завладеть своим сердцем и еще никогда не была так счастлива.

Возможно, кто-то осуждал их с Джошем за то, что они столь поспешно стали жить вместе, но их это не беспокоило.