– С чего ты можешь быть уверен, что я беременна не от тебя? – зло бросила ему. Тот скептически приподнял бровь. Но я уже разозлилась – В нашу первую ночь ты не предохранялся.

Он сразу же нахмурился, видимо пытаясь восстановить в памяти прошедшее время.

– То есть, ты не бесплодна? Зачем тогда врала?

– Что? – ошарашенно спросила я – Как ты можешь говорить мне такие вещи?

– А что я должен думать? – разозлился он – Ты была бесплодна, а теперь утверждаешь, что беременна от меня. Как это понимать, Алиса? – он протянул ко мне руку, пытаясь коснуться плеча. Я со злостью стукнула по ней ладонью, отталкивая:

– Не трогай меня. Я ухожу. Надеюсь, больше никогда не увижу ни тебя, ни Олега – я развернулась, чтоб пойти и собрать свои вещи. Но не успела шагнуть и шагу, как была схвачена и прижата к стене.

– Пусти! Ненавижу тебя! – злые слезы набежали на глаза. Я отталкивала его, он же перехватил мои руки и сжал. Не сильно, но вырваться не удалось.

– Я никуда тебя не отпущу, пока не услышу ответ на свой вопрос. Ты беременна?

Я упрямо сжала губы, чтоб не отвечать. Да пошел он! Не зря же я не стала говорить ему. Как чувствовала.

– Будем считать твое молчание – знаком согласия – он шумно вздохнул и уставился мне в глаза, словно сканируя – Ребенок мой?

– Ребенок мой. А ты можешь думать все что угодно. А теперь пусти – я с силой дернула руки, вырываясь. Он отпустил и шагнул в сторону.

– Постой. Давай поговорим спокойно. Я ошарашен и поэтому такая реакция. Но ты? Можешь объяснить мне, как это получилось?

– Что объяснить? Ты не знаешь откуда берутся дети? – ядовито усмехнулась в ответ.

– Не утрируй. Я должен знать, как это вышло. Ты ведь была бесплодна.

– Я тоже так думала. И представь мое состояние, когда тест показал две полоски? Для меня это чудо. Я так давно хотела ребенка – закончила шепотом, опустив руку на живот, словно пытаясь защитить своего малыша. Артем заметил мой жест и снова вздохнул.

– Идем на кухню. Поговорим как взрослые люди. Хватит нам уже истерить.

Он махнул рукой, приглашая идти за ним. Я немного потопталась на месте, не зная, что предпринять: обидеться и уйти или остаться и поговорить.

Всё же, здравомыслящая сторона меня, взяла верх. Я пошла на кухню.

Пока шла, думала.

Да, мне неприятно, что он меня начал обвинять, прежде чем услышать правду. Но могу ли я его винить в этом? Я ведь даже не собиралась говорить ему правду. Хотела скрыть. Уехать, и начать жизнь с чистого листа. А что сейчас?

Сейчас нужно что-то решать. Не знаю, как пройдет наш разговор и к какому придем выводу, ясно одно: поговорить нам нужно. Теперь уже без утайки.

Я вошла на кухню. Артем стоял у окна. Фигура мужчины была напряжённой.

– Может тебе налить чай? Или тебя еще тошнит? – он обернулся ко мне.

– Уже не тошнит. Можно чай. Но лучше зеленый, хоть изжоги от него не будет – ответила я, усаживаясь за стол. Ощутила такую неловкость, словно мы в один миг стали чужими друг другу. Посторонними.

Видимо, он ощущал то же самое, потому что сразу отвернулся от меня, загремев посудой.

– Поговорим? – он сел напротив, аккуратно поставив передо мной чашку горячего чая.

– Хорошо – ответила, взглянув на него.

– Что насчет бесплодия? Это была правда?

– Да. Мы с Олегом много раз пытались завести детей, но почему –то не получалось. Вернее, получалось, но, спустя какое-то время следовал выкидыш – мой голос звучал безжизненно. Тяжелые воспоминания давили, вскрывая старые раны и выходя наружу. Во рту образовался ком. Я сжала чашку, почти не ощущая, что она горячая. Начала рассказывать, погружаясь в мрачные воспоминания, как в болото. Незаметно, рассказала обо всем, что тогда происходило в моей жизни. Слезы стекали по щекам, оставляя мокрые дорожки, но мне было все равно. Пусть знает правду, раз так настаивает.

Когда я закончила, мы некоторое время сидели молча. Я даже не заметила, что он протянул руку и накрыл мою ладонь. Я отдернула пальцы, сейчас мне его жалость не нужна. У нас есть вопрос, который нужно решить.

– Больше ничего спросить не хочешь? – говорю я, когда молчание затягивается.

– Ребенок мой?

Я киваю, потому что не могу сказать это вслух. Или не хочу. Но в любом случае, я подтверждая.

Артем задумчиво трет переносицу, потом переводит свой взгляд на меня:

– Ты ведь понимаешь, что я буду настаивать на ДНК – тесте? – спокойно спрашивает он. Я снова киваю. Конечно, понимаю, ведь свои подозрения он озвучил сразу же, когда решил что ребенок от Олега. Но мне так неприятно, что это скребет в душе и течет по венам. Доверия между нами нет. И вряд ли теперь будет. Нужно решить, как быть дальше.

Оставаться я здесь не хочу. Мне неприятно. Как представлю, что он каждый раз, смотря на меня, думает что я обманом забеременела. Я же свихнусь.

– Раз мы прояснили все вопросы, то я хотела бы уехать.

– Ты останешься здесь и точка. Я не собираюсь рисковать своим ребенком, только потому что ты обиделась – вспылил он.

– А я не хочу оставаться здесь! Мне совсем неприятно видеть в твоем взгляде осуждение и презрение!

– С чего ты это взяла? – он вскочил на ноги и пошел за мной, не дав выйти с кухни.

– Да по лицу твоему все видно! И если бы ты не знал о моей проблеме с беременностью, то наверняка настоял бы на аборте! Поэтому, мне лучше уехать. Рожу ребенка – сделаешь тест. Захочешь с ним общаться – я препятствовать не буду. Но жить вот в таком состоянии каждый день я не смогу – бессильно прикрыла глаза, сдерживая слезы.

– В доме полно комнат –недовольно процедил он сквозь зубы – Если уж ты хочешь жить отдельно: выбирай любую. Но уйти я не дам. Не забывай про Олега.

Забудешь тут, когда бывший муж торчит костью в горле. Он и сейчас, находясь далеко от меня, умудрился все испортить.

– Лучше я поживу в гостевом доме. Он все равно пустует.

– Если так хочешь. Только выезжать за пределы дома будешь с охраной.

– Хорошо – согласилась я и пошла за вещами. В этот раз он не стал препятствовать и дал уйти.

Я поднялась в спальню, снова собирая свои вещи в сумку. Теперь можно забрать все: и те, что я оставила, когда сбегала. Попросить Артема помочь перенести или лучше самой это сделать в несколько заходов? Едва я подумала об этом, как он вошел в спальню. Осмотрел сумки, потом бросил взгляд на меня:

– Ты уверена?

– Да, так будет лучше.

Он кивнул, соглашаясь. Стало обидно: вроде я сама ухожу, но он не просит остаться. М-да, женская логика…

Мы вышли. Артем разрешил нести мне только одну маленькую сумку, при этом проверив, не тяжелая ли она. Было приятно и тоскливо.