После клиники он повез меня в ресторан, отметить это знаменательное событие. И даже снимок положил в портмоне. Это было приятно, но я не забыла о том, что он требовал сделать днк-тест после рождения, поэтому эти воспоминания слегка портили мне настроение.

Когда мы возвращались домой, я решила спросить про Олега.

– Что – то известно по его делу? Когда уже будет суд?

– Точно не знаю, но вроде первое слушание назначено в следующем месяце.

– Надеюсь, в этот раз его не перенесут.

– Не должны. Они уже исчерпали все попытки отсрочки. Так что, ждем.

Ждать – это самое сложное. И как не оберегал меня Артем, все равно было страшно. Мне казалось, что Олег затаился как хищник в засаде и, улучив момент, выскочит, чтоб призвать меня к ответу.

Спустя неделю, я поехала на встречу к Наталье. Мы долго сидели в кафе, общаясь. Мои охранники сидели рядом, за соседним столом.

– Как у тебя дела?

– Вроде хорошо. Жду, когда будет суд над Олегом. Хочется уже спокойно ездить везде, не таская за собой охрану.

– Ну, лучше уж так сейчас, чем попасть в лапы твоему Олегу.

– Он уже не мой. Но ты права, лучше так. Надеюсь, осталось недолго ждать.

После кафе я поехала домой. Удивилась, застав Артема так рано. Он же был чем – то доволен.

– Случилось что-то хорошее? – спросила, обнимая его. Тот загадочно посмотрел на меня и кивнул.

– Пошли, у меня есть для тебя сюрприз.

Мы вышли в сад. Артем попросил закрыть глаза и не подглядывать. Когда мы дошли до места, он сказал открывать глаза.

Я посмотрела вперед и увидела, что к дереву, которое я рисовала раньше, прикреплены веревочные качели.

– Нравится?

Я кивнула, подходя ближе.

– Мне очень понравился твой рисунок. И каждый раз, выходя в сад, мне казалось, что здесь чего – то не хватает. Решил сделать тебе сюрприз.

– Спасибо – я поцеловала его, тронутая поступком.

– Покачаешь меня? – я села, поболтав ногами в воздухе. Он осторожно начал раскачивать. Через пару минут снял меня, решив что на сегодня хватит, а то вдруг тошнить начнет.

Я смеялась. Он так меня совсем избалует.

Время шло. Постепенно токсикоз сошел, и я могла спокойно поесть с утра, не убегая в ванную комнату. Но вместо токсикоза пришло новое: мне ужасно сильно хотелось сладкого: а именно всего, где есть шоколад. Еще я полюбила пить какао с молоком. Только мне страшно было, что это потребление сладостей может сказаться на моей фигуре. Поэтому приходилось себя ограничивать. И добавить прогулки по саду. Здесь я могла спокойно гулять, без вездесущих охранников. Включала музыку в телефоне и прогуливалась вдоль дорожек. Приходила к нашему дереву и качалась на качели. Артем нанял людей и они постепенно украшали это место, превращая его в сказочный сад с цветущими клумбами и замысловатыми кустарниками.

Вечера мы проводили вдвоем. Разговаривали обо всем, делясь подробностями своих жизней. Я узнала, что Артем был женат, но развелся, о чем не жалеет. Спрашивал меня, чем увлек Олег так сильно, что я согласилась выйти за него замуж. Я рассказывала кратко, не вдаваясь в подробности. Артем хмурился и сжимал губы. А еще он будто ревновал. Это и веселило и радовало, потому я понимала, что не безразлична ему. И что у нас немного больше чем взаимная симпатия. Он даже периодически ездил со мной на прием к врачу, где доставал её разнообразными вопросами, о том, что можно, а что нельзя. Особенно подробно он уточнял по поводу секса. Я в такие моменты очень сильно смущалась. Он лишь весело хмыкал, а врач почти закатывала глаза.

До суда над Олегом оставалось несколько дней. Я очень надеялась, что будет вынесен строгий приговор, и он будет сидеть за свои злодеяния. И поймет, наконец-то, что не все можно купить за деньги. Что нельзя творить бесчинства, оставаясь безнаказанным. Особенно хотелось чтоб ответил за моих родителей. Ведь если бы он не довел отца до банкротства, тот был бы сейчас жив. И мама бы была жива. Если бы я тогда знала о том, какое чудовище на самом деле мой муж, то никогда бы не вышла за него замуж. И моя глупая влюблённость прошла бы мгновенно.

И, возможно, я все равно бы встретила Артема, и у нас бы все сложилось по-другому. Иногда я начинала задуматься о том, к чему приведут наши с Артемом отношения. То что мы нравимся друг другу, это несомненно. Но сейчас я испытывала более глубокие чувства. Мне постоянно хотелось видеть его, говорить с ним. Я скучала, пока ждала его с работы. Могла подолгу гипнотизировать телефон: набирая и стирая сообщение. Мне хотелось знать, скучает ли он по мне также, и ждет ли встречи. А еще, в глубине души, я стала мечтать о семье. Настоящей семьей с ним.

Времени свободного у меня было много, поэтому я читала книги, связанные с рождением ребенка. Очень надеялась, что будут естественные роды и грудное вскармливание. Хотелось быть максимально ближе к моему малышу. Также, я продолжила заниматься живописью. В последнее время мне нравилось рисовать маслом. И запах краски. Вообще, вовремя беременности в организме творилась какая – то ерунда. Иногда мне хотелось плакать, когда я смотрела фильм, и какая – то сцена казалась мне особенно трогательной. Артем аж растерялся, когда первый раз заметил мои слезы. Пришлось объяснять. После этого он утешал меня так, что даже воспоминаний о слезах не оставалось.

Ездила по магазинам, в сопровождении охранников, которые теперь, прежде чем выезжать с территории особняка, звонили Артему и спрашивали у него разрешение на выезд. Мой мужчина, конечно, перестраховывался, но его забота и волнение обо мне грели сердце и душу. Я прогуливалась по торговым центрам, иногда заходя в детские отделы, которые тянули меня как магнит. Рассматривала детскую одежду и игрушки. Но из-за прошлого, так не смогла ничего купить. Потерплю. Рожу свое чудо и тогда оторвусь по-полной. Куплю все, что мне захочется для моего малыша или малышки.

Выходные провели дома. Артем, наконец-то, был только мой. В последнее время он часто задерживался на работе, и еще он много и подолгу общался со своим адвокатом, по делу Олегу. На бывшего мужа было написано еще одно заявление, в котором пострадал кто-то из людей Артема. Об этом он мне не рассказывал, я случайно услышала его телефонный разговор.

А потом мы узнали, что выписали нотариуса. Он выжил, но провел много дней в коме. Сейчас его перевезли в охраняемый реабилитационный центр. Он попал под защиту свидетелей, потому что согласился сотрудничать с прокуратурой и рассказал им все, что было известно. Я позвонила ему, справившись о самочувствии сейчас. Узнала, когда он возвращается. Обещала сразу навестить его по возвращении.

А потом случилось то, чего я боялась больше всего: суд не состоялся, потому что Олег сбежал. Его объявили в розыск. Не понимаю, как у него получилось кого-то подкупить, ведь все еще счета были арестованы. И почему вообще в полиции допустили это. Он сейчас где-то спокойно ходит, может даже в нашем городе, ведь людей так много, что затеряться можно при желании. Полицейские проверили все возможные места укрытия, но ничего не нашли. Теперь о спокойствии можно забыть. Неизвестно, что он может выкинуть на этот раз.