генерала или воина, способного реализовывать его. Продвинувшись немного вперед, накрывающий воина купол исчез намного быстрее, чем появился. Мечи синхронно, словно по команде, вошли в ножны. Наблюдая за сим действом, Богатов упустил момент, когда картина поменялась – леса и поляны как не было. Теперь они стояли на скалистом берегу огромной реки, словно змея скользившей от горизонта до горизонта. Тор (Богатов так окрестил воина), ласково потрепав гриву лошади, опять что-то шепнул ей на ухо и зашагал в сторону утеса, величественно возвышающегося над остальной частью берега. Следуя за ним, Богатов только теперь заметил человека, сидевшего на камне в позе «лотоса». Одинокая неподвижная фигура была почти неразличима на фоне окружающих валунов, обратить на нее внимание было сложно.

Чем ближе подходил Тор к незнакомцу, тем тише старался шагать, но он не подкрадывался, а пытался до поры не нарушать уединения, хотя понимал – его появление не осталось не замеченным. В метрах десяти он и вовсе остановился и, склонив голову, стал терпеливо ждать, когда с ним заговорят.

– Давно не было… забываешь старика.

– Проблемы одолели, суета съедает жизнь.

– Это из-за времени… течет быстрее.

– Такое возможно?

– Грядут важные события… вы должны быть готовы.

Разговор шел на непонятном Богатову языке, но он понимал, о чем речь, информация перетекала к нему с уровня генерации мыслей мозгом. От такой возможности генерал впал в ступор, но быстро справился с навалившимся на него чувством.

– Повелитель прислал за советом. У нас самое сильное войско, напасть никто не решится, но тревога нарастает, будто в преддверии войны.

– Война – основная забота государства, ее не следует бояться, она не останавливается ни на миг, как эта река.

– Как так?

– Вы принимаете за войну лишь крайнее проявление, где льется кровь, к нему и готовы; та же часть, в которой не притупляют мечей, намного опасней. Отсюда и тревога. Интуитивно повелитель чувствует опасность, но не ведает, откуда она исходит.

– Я воин, мне непонятно, о чем речь.

Старец задумался, с минуту смотрел на клонившееся к горизонту солнце, затем продолжил.

– Есть человек физически сильный, но никчемный духом. Получится из него воин?

– Нет.

– Преграды, как и врагов, ломают в самом слабом месте. Ваше царство похоже на такого человека – могучее войско – это его сила, но у вас нет стержня, объединяющего народ, нет пути.

– Постой, о каком пути речь?

– Путь – это когда достигают того, что мысли народа одинаковы с мыслями правителя. Когда народ готов вместе с ним умереть, готов вместе с ним жить, когда он не знает ни страха, ни сомнений.

– Учитель, прости, мне сложно будет донести твою мысль до правителя в таком виде, я солдат, а не философ. Поясни проще.

– Когда есть цель, каждый день делаешь нечто, приближающее к ней. Эти шаги, ведущие к цели, образуют путь. Если цель достойная, то и жизнь человека, шагающего по пути к ней, заслуживает уважения. Если цель – сытно есть и сладко спать, жизнь превращается в выгребную яму, а человек в сосуд для нечистот. Также происходит и с государством, у которого нет пути. Алчность и пороки, которым в этом случае подвержены как простые миряне, так и знать, словно ржавчина разъедают его изнутри, порождая духовную пустоту. Рано или поздно эта гниль доберется и до войска. Такие царства долго не живут, не найдете путь – время растворит вас. Умные враги не станут испытывать силу вашей армии, а будут всячески способствовать внутреннему разложению.

Внимая словам мудреца, Богатов поймал себя на мысли, что ему знакома эта концепция.

«Сунь-цзы – “Искусство войны”», – мелькнуло в голове генерала.

Остро захотелось взглянуть на старца, до сих пор стоявшего к нему спиной, и в следующее мгновение на него смотрело открытое лицо, излучавшее внутреннюю мудрость и непреклонную воинскую силу. Раскосые глаза и характерные черты говорили о том, что Богатов не ошибся.

– Вам не надо ничего искать, – с улыбкой произнес он.

– Почему? – спросил генерал, не открывая рта, чему немало удивился.

– В вашей стране есть человек, нашедший путь. Народ без проблем примет его, но лишь после того, как по нему пойдут властитель и знать. Сделать это будет непросто.

«Интересно, кто он?» – скользнула мысль, и тут же, повинуясь желанию, картина сна трансформировалась.

В крохотной комнате у окна, занавешенного плотной шторой, за письменным столом сидел молодой человек. Читая увесистую книгу, мужчина то и дело делал какие-то пометки в лежавшей на столе тетради. Низко опущенная настольная лампа хорошо освещала лишь столешницу, отчего разглядеть хозяина комнаты было сложно, тем более что видел его Богатов больше сзади и лишь слегка сбоку. Любопытство генерала дало толчок, и картинка плавно стала проворачиваться. Наконец, можно было увидеть сидящего за столом человека; черты его лица были до боли знакомы.

«Так это же Григорий Иванович, только лет на тридцать моложе», – успел осознать генерал, уже просыпаясь.

Спустив ноги с кровати, Богатов подвел итог увиденному. Получалось, что разработанная Яценко экономическая теория раскрывала ход социальной эволюции, по сути – научно обоснованный путь, следуя которому, страна будет пребывать в русле общественного развития, предопределенного действием законов природы. Только на этом пути можно достичь максимального экономического и духовного роста, что соответствует интересам как отдельного индивида, так и человечества в целом.

Эти выводы поставили два вопроса. Как заставить элиту страны принять новую социально-экономическую парадигму, когда в ее интересы не входило что-либо менять? И было неясно, сам он каким боком ко всему этому?

Глава 33

Вводная для генерала

Последний сон не давал покоя. Зная, что Лана обладает всей полнотой информации, генерал решил пообщаться, в надежде, что если не многое, то хотя бы что-то прояснится. В этот вечер по маршруту следования пробок не было, и служебная машина без проблем домчала до «Синей птицы». Пробираясь по залу к столику, за которым расположилась Лана, он отвечал на приветственные жесты завсегдатаев.

– Добрый вечер, Солнышко! – поздоровался Сан Саныч на выдохе, опускаясь в кресло. – Похоже, становлюсь своим человеком.

– Я предупреждала, – расплылась в улыбке девушка.

– Надеюсь, поможешь старику, снимешь с души камень?

– Нет! – Теперь озорница и вовсе весело рассмеялась.

Богатов так и не понял, шутит Лана или говорит всерьез.

– Вот значит как… – Генерал, как мог, принял обиженный вид.

– Теперь вашим душеприказчиком будет другой человек, мне остается лишь быть хорошим другом.

Сан Саныч был ошеломлен таким ответом.

– Знаю его?

– Как бы да… вам нужно встретиться.

– Заинтриговала… Кто же он?

– Тот, кого ищет Барлоу.

– «Кулибин»? – Барышня кивнула.

– Встречу с