– Ну и для чего же?

Филат все более мрачнел. Общество смотрящего на него начинало действовать угнетающе.

– А чтобы легче было хоронить, – бодро отозвался Красный.

– И как же это?

– Нажимаешь на рычаг – и пол под «железной бабой» проваливается. И покойничек оказывается на дне. – Красный нежно потрепал «железную бабу» по плечу. Истукан скрипнул, видно, понравилась хозяйская ласка. – Знаешь, чем хороша морская вода?

– Чем же? – усмехнулся Филат.

– В земле покойнички смердят, косточки от них остаются. В ментовке это называют уликами. А в воде – никаких улик. А потом морская водичка обладает еще одной важной особенностью. Растворяет кости не хуже соляной кислоты! Через месяц от трупа не остается и следа. – Красный обратился к «боцману»: – Давай: приводи их!

И вновь Филат подивился мгновенной перемене в смотрящем. Самодовольный бахвал исчез – возник холодный палач. Охотно верилось, что значительную часть своего времени Леха Краснов проводит на этой проржавленной барже, потому что обожает выкручивать плоскогубцами пальчики своим узникам.

– Сейчас, Леша, – равнодушно отозвался «боцман».

Ждать пришлось недолго. Сначала за переборкой послышалось металлическое звяканье, а потом в «комнату отдыха» ввели двух человек. На ногах у обоих были цепи, руки в деревянных колодках.

– Что-то вы уныло выглядите, гости дорогие! – опечалился Красный. – Такое впечатление, что вас несколько дней не кормили.

– Брось ломать комедию, Красный, – тихо пробурчал Филат. – Объясни, что за люди?

В дверях толпились охранники Красного, морячки, Пантелеич, из-за чьего-то плеча выглядывала голова Данилы. По лицам присутствующих Филат понял, что им уже наскучили чудачества смотрящего и они с нетерпением ожидали финального акта.

– Выйдите! – Под строгим взглядом Красного все попятились. – А ты останься, боцман, – Красный посмотрел на ветерана флота, – не мне же с них цепи снимать! – Когда дверь захлопнулась, Красный мгновенно стал тем человеком, которого Филат знал по сходнякам, – серьезным и хладнокровным. – Этих ребят мне сдал Перикл. Мы их ночью взяли. Похоже, они тебе готовились испортить песню.

– А что за ребята? – Филат посмотрел на пленников.

– Этих пацанов несколько раз видели в конторе «Балторгфлота». У кабинета генерального директора ошивались. Уж не знаю, на что эти мудаки рассчитывали.

– Ты их допрашивал?

– Нет еще, – усмехнулся Красный. – Для начала мы просто провели с ними профилактическую беседу. А право первого допроса, – Красный мило улыбнулся, – мы предоставляем тебе. Так что прошу, Филат, приступай!

Филат долгим взглядом смерил пленников. Хотя достаточно было посмотреть вполглаза, чтобы понять: пребывание на барже не приносило им радости. Выглядели они неважно: у одного лицо от побоев превратилось в сине-красный блин и через пухлые щелочки глаз взирали злые черные зрачки. Другой тоже хлебнул лиха – сломанный нос распух, на рваной нижней губе запеклась кровь.

Филат напоминал стервятника, высматривающего добычу. Брови слегка дрогнули, губы сжались, еще четче обрисовав упрямый рот. Кажется, он определился с выбором и подошел к парню с разбитой губой.

– Как тебя зовут? – Голос прозвучал вполне дружелюбно.

– Гера.

– Хорошее имя, – спокойно отозвался Филат, – был у меня друг Гера. Герман на латыни значит единокровный. Мы с тем Герой действительно были как братья. Жаль, прирезали его на одной дальней пересылке. С тобой же у нас кровушка разная, потому как стоим мы друг напротив друга. Хочешь жить, Гера?

Цепи на ногах печально звякнули.

– Еще бы.

– Понимаю. У тебя единственный шанс на спасение. Но чтобы чудо произошло, ты должен честно ответить на мои вопросы. Первый… только подумай хорошенько, Гера, прежде чем ответить. Кого ты представляешь?

Взгляд у Геры помутился, лицо скривилось. Видно, не хотелось ему колоться, но и перспектива полежать на страшном пыточном ложе его тоже не устраивала.

– Этих людей я не знаю. Мы не встречались. Все задания передавались по телефону. Через посредников. Нам надо было просто выяснить состав руководства ГАО «Балтийский торговый флот».

Филат удивленно поднял брови:

– Состав руководства? Это что же, такая страшная тайна? А разве начальники государственного акционерного общества «Балтийский торговый флот» засекреченные люди? В любой многотиражке «Балтийское пароходство» можно узнать фамилию генерального директора, и замгенерального директора, и замзама генерального директора! Ты мне, Гера, мозги не крути! Боюсь, разговор у нас с тобой не получается. Повторяю свой вопрос: на кого ты работаешь?

– Не имею понятия. Гадом буду – не знаю!

– Хорошо. Кто посредники?

– Их я тоже не знаю, связь держали по телефону!

– И кто же с тобой расплачивался за работу?

– Они же.

– Интересная получается ситуация. Ну прямо как в сказке: иди туда, не знаю куда, возьми то, не знаю что. Ты, видно, меня держишь за дурака или не очень дорожишь своей жизнью. Может, ты не знаешь, сколько тебе лет?

– Двадцать пять.

– Женат?

– Да.

– Дети?

– У меня пацан растет.

Филату показалось, что голос Геры на этих словах слегка дрогнул.

– Видишь, как нескладно получается. Мы тебя головой в воду, а твой пацан даже не узнает, где папина могилка. Неужели тебе охота умирать за чьи-то интересы?

В лице Геры что-то переменилось.

– А может быть, за собственные интересы. – Голос Геры зазвучал жестко. И из лопнувшей губы на воротник рубашки брызнула кровь. – На себе я уже давно крест поставил, но если они узнают, что я раскололся, – так прирежут жену с сыном.

– Вот как ты разговорился! Здорово же тебя напугали.

– Не напугали, просто я знаю здешние порядки.

Упрямый Гера начинал Филата раздражать. Он разозлился.

– Ни хрена ты не знаешь! Кроме здешних порядков, есть еще и московские порядки, которые мне ближе! И по нашим московским порядкам, Гера, тебе в этой жизни уже ничего не словить!

Пленник печально взглянул на Филата:

– Значит, судьба такая. От судьбы не убежишь.

– Ладно, тогда второй вопрос, Гера. Пускай ты не знаешь людей, которые давали тебе указания, – назови места встреч с посредниками!

– Не знаю! Я все сказал, мне добавить нечего!

Гера набычился и закрыл глаза. Видно, он уже сделал свой выбор. Филат перевел взгляд на второго. Тот отвел глаза и смотрел в пол. Губы его дрожали. Красный медленно подошел к железному истукану и похлопал рукой по одному из стальных обручей, образовывавших тело «бабы».