Без пяти минут пять поступили звонки из Калифорнии, Оклахомы и Техаса – начиналось селекторное совещание, которое Ник сам и назначил. Когда Мэри сказала ему, что все готово, он велел прислать к нему Лорен; ей придется записывать.

– Разговор пойдет по громкой связи, а вам только и нужно, что записывать все цифры, которые будут упомянуты, – объяснила девушке пожилая секретарша.

Когда Лорен вошла в кабинет Ника, совещание уже началось. Ник жестом указал ей на свое кресло и встал, чтобы она могла устроиться за его письменным столом и делать записи. Но уже через две минуты Ник встал у нее за спиной, склонился, опираясь о стол, и коснулся губами ее затылка.

Лорен была застигнута врасплох.

– Черт, прекрати немедленно! – воскликнула она.

– Что? – хором спросили три мужских голоса.

Наклонившись к микрофону, Ник медленно проговорил:

– Моей секретарше кажется, что вы говорите слишком быстро, и она хочет, чтобы вы сделали паузу, пока она все запишет.

– Она могла бы просто попросить, – обиженно ответил мужской голос.

– Надеюсь, ты доволен! – шепнула Лорен. Она была в ярости.

– Нет, – усмехнулся Ник прямо ей в ухо. – Мое удовольствие еще впереди.

Пусть сам записывает все, что ему надо! Лорен решительно захлопнула блокнот и попыталась встать из-за стола. Но Ник стоял прямо за креслом, не давая его отодвинуть. Лорен повернула голову, готовясь сказать что-нибудь уничижительное, но он впился в ее губы поцелуем. Запрокинув голову на спинку кресла, Лорен слышала безумный стук собственного сердца. В голове не осталось ни единой мысли. Когда Ник оторвался от ее губ, она только и могла, что беспомощно смотреть на него.

– Ник, что вы думаете? – воззвал голос из селектора.

– Думаю, мы совершенствуемся с каждым разом, – ответил он низким, хрипловатым голосом.

Когда совещание, наконец, закончилось, Ник нажал кнопку на столе, и Лорен увидела, как двери, ведущие в кабинет Мэри, автоматически запираются. Ник схватил ее за руки, заставил встать и развернул лицом к себе. Его губы снова приближались, и Лорен поняла, что не может устоять перед его дьявольским очарованием.

– Прошу тебя, остановись, – взмолилась она. – Не надо так со мной!

Ник сжал ее запястья.

– Почему ты просто не можешь признаться, что хочешь меня, и наслаждаться тем, что последует за твоим признанием?

– Хорошо, – в отчаянии сказала она. – Ты выиграл. Я тебя хочу… И признаю это. – Лорен видела в его глазах торжествующий огонек, и вызывающе вскинула подбородок. – Знаешь, когда мне было восемь, я захотела обезьянку. Увидела ее в зоомагазине.

Торжество в его глазах померкло.

– И что? – раздраженно спросил он и вздохнул, разжимая руки.

– К несчастью, я ее получила, – продолжала Лорен. – Дейзи меня покусала, и на ногу пришлось наложить целых двенадцать швов.

Ник не знал, смеяться ему или злиться.

– Наверное, она тебя укусила, потому что ты назвала ее этим дурацким именем – «Дейзи».

Лорен пропустила его насмешку мимо ушей.

– А когда мне исполнилось тринадцать, я захотела братика или сестричку. И папа уважил мою просьбу тем, что снова женился. Так я обзавелась сестрой, которая забирала себе мою одежду и мальчиков, и братом, который крал мои карманные деньги.

– Черт, какое отношение все это имеет к нам?

– Самое прямое. – Лорен в отчаянии развела руками. – Я пытаюсь тебе объяснить. Да, я тебя хочу, но я не допущу, чтобы ты снова заставил меня страдать.

– Я тебя не обижу.

– Конечно, обидишь! – закричала она, пытаясь унять подступающие слезы. – Ты не хочешь, но так получится. Я уже мучилась и страдала из-за тебя! Когда я оставила тебя на озере, ты отправился в Палм-Спрингс с одной из своих любовниц. А знаешь, чем я занималась, пока ты там развлекался?

Сунув руки в карманы, Ник настороженно смотрел на девушку.

– Нет. И чем же ты занималась?

– Я, – Лорен была готова истерически рассмеяться, – сидела возле телефона, дожидаясь твоего звонка, и вязала серый свитер, который так подошел бы к твоим глазам. – Она умоляюще взглянула на Ника – вдруг он поймет? – Если между нами случится роман, это не заденет твоих чувств, зато причинит боль мне. Мои душа и плоть неразделимы. Прыгаем в постель, развлекаемся, а затем все забываем? Нет. Я хочу, чтобы ты любил, и я бы любила. Я бы ревновала, если бы думала, что ты был с другой женщиной. А если бы я узнала, что ты действительно был с другой, я бы сошла с ума от обиды и злости!

Лорен непременно расплакалась бы, вздумай Ник обратить все в шутку или попытаться ее успокоить. Но он только стоял и смотрел на нее, и она черпала силу в его спокойствии. Лорен даже сумела грустно улыбнуться.

– Если бы у нас был роман, а потом бы закончился… ты бы захотел, чтобы мы остались друзьями, ведь так? Ты этого ожидаешь?

– Естественно.

– Но, поскольку наш «роман» уже в прошлом, почему бы нам теперь не быть просто друзьями? – Ее голос дрожал. – Я… Я искренне хочу думать, что ты мой друг.

Ник кивнул, но ничего не ответил, и взгляд его серых глаз был непроницаем.

Позже, подойдя к своей машине, Лорен поздравила себя с тем, как мудро выпуталась из очень непростого и даже опасного положения. Она была честна и откровенна. Выдержала искушение и осталась верна своим принципам. Она поступила правильно; стала сильнее и лучше, чем была.

Опустив руки на руль, Лорен залилась горькими слезами.

До конца трудовой недели Лорен работала, как одержимая. А дома думала то о Нике, то об отце и его финансовом положении. В клинике потребовали половину платы сразу. Единственное, что она смогла придумать, так это продать мамин прекрасный рояль, хотя мысль эта разбивала ей сердце. Это был и ее инструмент тоже. Ей очень не хватало его здесь, в Детройте. Она могла бы играть, в занятиях музыкой выплеснуть отчаяние и боль, как делала раньше. С другой стороны, отец еще не поправился, и до полного выздоровления далеко. Вдруг ему снова придется лечь в клинику? Нельзя рисковать тем, что отцу откажут из-за того, что последний счет так и не был оплачен.

Ближе к вечеру в пятницу в отделе по связям с общественностью ее остановила Сьюзен Брук.

– На следующей неделе, в четверг, у Джима день рождения, – сообщила она Лорен. – У нас тут такая традиция – приносить своему боссу торт. – И, улыбнувшись, Сьюзен добавила: – Торт и кофе – отличный предлог, чтобы сбежать с работы на пятнадцать минут раньше.

– Торт будет, – поспешила заверить ее Лорен. Взглянув на часы, девушка пожелала Сьюзен хорошего вечера и поспешила к своему рабочему столу. Сегодня ей позвонил Филипп Уитворт, чтобы пригласить на ужин, и Лорен не хотела опаздывать.