— Возможно, ты прав. А наших в Москве данная обстановка устраивает?

— А что может сделать Феофанов? Если американцы, скажем, заверяют, что все идет по плану и нам не о чем беспокоиться…

— Ты бы узнал у Ревунова, что представляет собой район квадрата…

— Сам связаться с ним не хочешь?

— А ты у меня для чего? Или настолько вошел в роль военного атташе, что забыл о своих непосредственных обязанностях?

— Не горячись, Саня, все я помню, — усмехнулся Крымов. — А предлагаю тебе самому связаться с Сержантом, потому что так проще.

— Ладно. Конец связи, Куратор.

Александр передал трубку Колданову.

— Станцию держать включенной или?.. — спросил старший лейтенант.

— Это, Слава, твое дело, — ответил Тимохин, — но если понадобится, ты должен в течение минуты обеспечить мне связь с Кабулом, Москвой или Мадагаскаром.

— А зачем Мадагаскар? — не понял шутки связист.

— Кто знает, Слава, с кем и когда придется связываться…

В 15.25, без проблем пройдя десять километров, бойцы отряда заняли под большой привал солидных размеров овраг рядом с лесом, имея перед собой обширное равнинное пространство. Тут же поступила команда Дрейка: он вызывал к себе полковников Тимохина и Дака.

Бригадный генерал остановился в середине оврага ближе к восточному склону, где приказал поставить палатку. На такое короткое время этого можно было бы и не делать, но Дрейк привык не отказывать себе даже в такой мелочи. Тимохин подошел к генералу, когда бойцы «Ирбиса» растягивали прорезиненное полотно.

— Вызывали, генерал?

— Господин генерал, — поправил Тимохина Дрейк. — По-моему, мы уже закрыли тему обращения друг к другу.

— Так точно, господин бригадный генерал.

— О’кей! У меня вопрос: кто разрешил вам сеанс связи во время движения?

— А мне ничьего разрешения по этому вопросу не требуется. Я обязан докладывать своему куратору о действиях отряда — я и докладываю. Кстати, данный вопрос, насколько помнится, мы с вами тоже уже обсуждали.

— Я запрещаю вам несанкционированный выход в эфир! А все, что нужно, ваш куратор узнает от меня.

— Без проблем, господин бригадный генерал, — улыбнулся Тимохин, — по только после того, как такой же запрет я получу от генерала Феофанова из Москвы. Не забывайте, группа «Орион» только временно входит в состав объединенного отряда — в части, касающейся реализации проекта «Эльба», — оставаясь при этом штатным подразделением российского Главного управления по борьбе с терроризмом… Вы вызвали меня лишь для того, чтобы в очередной раз показать, кто сейчас главный?

— Нет, не для этого… — Тут подошел полковник Дак, и Дрейк быстро перестроился: — Я вызвал вас, господа, для того, чтобы определить порядок охранения нашего временного лагеря. Полковнику Даку с личным составом «Ирбиса» прикрыть подходы к оврагу с севера и запада, основное внимание уделив северному направлению. Если талибы начнут поиск, то пойдут они от Хайрабского ущелья. И чтобы не попасть в переплет, нам необходимо вовремя обнаружить противника.

— Это и так понятно, господин генерал, — кивнул Дак. — Я уже выставил на северном направлении усиленный наряд охранения.

— За вами еще западный фланг.

— Есть!

Дрейк повернулся к Тимохину:

— Вам, господин полковник, приказываю выставить наряды контроля обстановки на подходах с юга и востока, в том числе в лесном массиве. И никаких растяжек, сигналок и прочих заграждений!

— Есть, господин генерал.

— Свободны!

Дак с Тимохиным отошли от генерала. Американский полковник сплюнул в траву и процедил:

— И принесла его нелегкая… Как спокойно было без него! Я вообще не понимаю, за каким чертом он нам нужен? Мог поставить задачу и по связи. Нет, прилетел и обрадовал… Да еще учит, как и что делать, как будто перед ним необстрелянные юнцы!

— Успокойся, Джон. Что толку от твоего возмущения? Дрейка обратно не отзовут. А вот для чего его прислали непосредственно в отряд, действительно непонятно. Но, кому-то, видно, это нужно…

— Да наши стараются, как всегда, себя выставить. Основную работу переложить на русских, а лавры меж собой поделить. Я имею в виду свое начальство.

— Тут скорее не лавры, Джон, а пулю получишь.

— А ну их всех к черту… Займемся делом. Ты, как распределишь своих ребят, пришли ко мне Соловьева, согласуем взаимодействие и охранение внутри лагеря.

— Ну, зачем же Соловьева, я сам к тебе приду, — улыбнулся Александр. — Ты где обосновался?

— Рядом со спуском в овраг. Там, если ты видел, неплохая полоса кустарника, и склоны покруче, чем здесь, — от ветра самое то! А ветер сейчас холодный.

— Найду… Кстати, ты не в курсе, где будет находиться капитан Стоун?

— Как где? Понятно, в палатке вместе с Дрейком.

— И Крофт там же?

— Ну, нет, Луиза с нами. Мы ей навесик соорудили. Кстати, Крош тоже со мной.

— Это понятно. Зачем Дрейку твой Крош, когда есть Стоун со спутниковой станцией?

— Так все равно генерал с того ничего не имеет. Его просто бесит, что Стоун не может перехватить твои переговоры, а ты посылаешь в задницу все его запреты.

— Ну, не так грубо, Джон! Я, как могу, стараюсь соблюдать субординацию… Но, чувствую, надолго меня не хватит.

— Так и работы нам здесь от силы недели на две. А потом, глядишь, и Дрейка уберут…

— Ладно, Джон, работаем. Через час-полтора я подойду к тебе.

— Можешь с собой взять Шепеля.

— А он тебе что, нужен?

— У Майкла всегда есть то, что поднимает настроение и снимает стресс.

— Ты хочешь выпить?

— Почему нет?

— А Дрейк?

— Мой боец, что переносил его сумку, доложил, что генерал запасся виски. Причем не одной бутылкой. Когда ему пить, как не сегодня и завтра?

— Верю, — вновь улыбнулся Александр. — Послезавтра в ночь уже не до виски будет.

— Вот и я о том же… Но если ты не хочешь, я тоже не буду. Один не пью.

— Посмотрим.

…Вернувшись в лагерь «Ориона», Тимохин подозвал Соловьева:

— Леша, Шепеля ко мне, остальных распредели для несения службы в дозорах и внутреннем наряде. Дозоры выставляешь на восточном и южном направлениях. На востоке посади двух парней прямо в лес. Юг можно наблюдать из оврага. Ну и одного бойца… хотя достаточно. Как составишь разнарядки, доклад мне, я согласую охранение с американцами. Выход на посты ориентировочно с 18.00. Время смен — 4 часа. Шепеля запланируй на завтрашнее утро, и далее по графику. Сегодня он будет мне нужен.