– Не понимаю, с какой стати ты возишься с этими лошадьми! – крикнула тетушка вдогонку. – Никому они не интересны! – Недовольство разделяли все члены семьи, хотя и не осмеливались открыто оспаривать распоряжение Джона Норта.

– Некоторым очень даже нравится, – парировала Кристиана, раздеваясь. Стоя в одном белье, она особенно ясно осознала, что всего несколько часов назад лежала в жарких объятиях любимого. Ах, как жаль, что счастливые мгновения пролетели так быстро! Оставалось лишь надеяться, что беременности удалось избежать. Ник заверил, что вел себя осторожно, хотя она и не очень понимала, как именно. Некоторым знакомым девушкам приходилось делать аборты, и Кристиана знала, что это не только очень больно, но и крайне опасно. Два года назад одна молодая артистка пошла к подпольному акушеру в Нью-Джерси, где они тогда выступали, а через три дня умерла от осложнения. Тетя предупреждала, что такое случается, если заниматься сексом с кем-то, кроме законного супруга. Вся эта история привела Кристиану в ужас, однако с Ником все выглядело иначе: два дня пролетели в безоблачном счастье.

В тот вечер она перекусила дома, с семьей, и начала готовиться к вечернему представлению. Приготовила новое белоснежное трико и пачку с серебряными блестками, слегка припудрила волосы серебристой пудрой, чтобы они мерцали в свете прожектора. Уложила локоны в затейливую прическу и выбрала самые красивые атласные балетки. Сегодня, на первом совместном выступлении после романтического путешествия в Санта-Инес, хотелось выглядеть безупречно.

Николас тоже тщательно готовился к встрече. Достал из шкафа лучший фрак, белую пикейную рубашку, сшитую в Париже, и любимый цилиндр. Белый жилет с бриллиантовыми пуговицами явился из чемодана впервые со времени морского путешествия. Прежде чем одеться, особенно тщательно побрился, побрызгался дорогим одеколоном и до блеска начистил ботинки – впрочем, последний ритуал он тщательно исполнял перед каждым выступлением. В конюшню явился во всем великолепии и застал старшего сына на месте: тот уже успел размять всех лошадей. Катя, как всегда, оказалась рядом; она следовала за своим кумиром повсюду, и парню это явно нравилось. Тобиас выглядел таким же влюбленным, как в первые дни знакомства. Лукас не упускал случая поддразнить парочку. Сам он проводил с Рози ничуть не меньше времени, но эта дружба оставалась по-детски невинной, в то время как Тобиас и Катя, которым только что исполнилось по шестнадцать лет, казались настоящей взрослой парой. Катя тоже оделась к выступлению, так как собиралась работать на трапеции вместе с отцом и братом. Николас дружески поздоровался с обоими, проверил лошадей и нашел всех в превосходной форме. Пегас чувствовал себя замечательно и едва стоял на месте, словно с нетерпением ждал начала представления.

– Куда ты ездил? – с любопытством поинтересовался Тобиас. За все время жизни в Америке отец еще ни разу не оставлял детей одних. Впрочем, против самостоятельности Тобиас не возражал, поскольку получил возможность еще больше общаться с Катей и ее семьей, что вполне его устраивало.

– В долину Санта-Инес, – невозмутимо ответил Николас. – Прекрасное место, идеально подходит для разведения лошадей. Мечтаю когда-нибудь построить там ранчо. – Тобиас понимающе кивнул. – Когда появится возможность, – уточнил Николас, поднялся в седло и постарался успокоить возбужденного Пегаса. Конь явно ощущал перемену: подобно Кристиане, Николас чувствовал себя другим человеком, ведь в объятиях любимой он обрел новую жизнь.

Вскоре настало время отправиться в главный шатер. Николас и Тобиас вели под уздцы лошадей, а Катя шла на безопасном расстоянии: она уже знала, что аравийцы способны лягнуть. В отличие от липицианов, которые отличались спокойствием, они нередко проявляли агрессивность. В цирке началась непосредственная подготовка к выступлению. Кристиана уже ждала выхода, и Николас помог ей подняться в седло. Она взлетела легко, словно на крыльях, и точно попала ногами в стремена, а уже через несколько минут обоих высветил луч прожектора. Выступление прошло с невероятным успехом. Все присутствующие согласились, что ничего более совершенного невозможно представить. Публика бурно аплодировала. В тот вечер каждое тщательно отработанное движение прошло безукоризненно, Пегас и Афина слушались беспрекословно и идеально выполняли команды. В финале Кристиана и Николас пронеслись по манежу, держась за руки. В тот вечер они выглядели поистине по-королевски. В волосах Кристианы даже сверкала небольшая диадема из горного хрусталя, повторяя сияние бриллиантовых пуговиц Николаса. Более элегантной пары в цирке еще не бывало.

Закончив выступление, Николас с помощью старшего сына привязал лошадей на улице, не спеша выкурил сигарету, а услышав музыку, под которую Кристиана исполняла свой номер, вернулся на манеж и успел как раз вовремя. Она грациозно скользнула верх по канату, легко поднялась на площадку и пошла по проволоке. Николас стоял в стороне от яркого луча прожектора, подальше от отца и братьев, которые пристально следили за своей героиней, и едва дышал от страха. Кристиана парила в вышине легко, изящно и в то же время уверенно. С ослепительной улыбкой она повернулась, изменив направление, потом еще раз и вдруг опасно оступилась. Толпа громко ахнула. Николас едва не бросился, чтобы попытаться поймать, но Кристиана мгновенно восстановила равновесие, спокойно пошла дальше и легким прыжком вернулась на площадку. От волнения у Николаса ослабли колени. Страшно было подумать, что вот так, из вечера в вечер, теперь придется всю жизнь умирать от ужаса. Рано или поздно мучение должно прекратиться, но только не сейчас. Он понимал, что пока не в состоянии что-нибудь сделать, и все же не сомневался, что в назначенный судьбой час навсегда снимет любимую с поработившей ее жестокой проволоки – чего бы это ни стоило.

В следующий миг Кристиана скользнула вниз по канату, под громовые аплодисменты публики с улыбкой раскланялась и в сопровождении братьев покинула арену. Николас тоже ушел за кулисы, но найти ее не смог. Его терзало сознание жестокости толпы: зрители восторженно реагировали на то, что гимнастка могла упасть в любой момент, но удержалась. Их возбуждал смертельный риск номера, и он же доводил Николаса до отчаяния.

В следующий раз он увидел Кристиану уже в финале, на слоне. Стоя на спине огромного животного, она была похожа на серебристого эльфа. Сам Николас сидел верхом на Пегасе. Он приблизился и протянул руку. Кристиана слегка склонилась, оперлась на ладонь и послала в зал воздушный поцелуй. Зрители ответили бурной овацией. Николас задержался рядом дольше, чем обычно, а потом ускакал вперед вместе с Тобиасом, который ехал на Афине. Липицианы являли собой великолепное зрелище. Спустя несколько минут представление закончилось. Николас улучил минутку и воспользовался возможностью поговорить с Кристианой наедине.

– Ты едва не упала, – не в силах скрыть отчаяние, упрекнул он. – Все видели, как оступилась.

– Немного отвлеклась, – виновато ответила Кристиана. – Но потом почти сразу поймала равновесие.

– А если бы не поймала? – сурово уточнил Николас, глядя прямо в глаза.

– Тогда бы умерла, – призналась Кристиана, понимая его боль.

– Нет, я бы умер, – тихо возразил Николас. – Не забывай об этом.