– Ого, – проговорил Марс.

– Извини, – развела руками Кардения. – Вырвалось. – Она показала на экран. – Но это как раз может быть тот самый ответ, который нам нужен.

– Возможно, – улыбнувшись, согласился Марс. – Но до этого предстоит еще очень многое сделать.

– Например?

– Ну, прежде всего нужно выяснить, в самом ли деле мое предположение верно. – Марс махнул рукой в сторону экрана. – Пока это всего лишь гипотеза, основанная на имеющихся данных. Даже не на многих данных, а, по сути, на единственном событии. Я был бы плохим ученым, если бы не сказал, что пока что все это более чем сомнительно.

– Прекрасно, – ответила Кардения. – И как ты собираешься это выяснить?

– Для этого мне потребовалось бы увидеть процесс возникновения отмели эфемерного Потока.

– Ну так займись этим.

– И в идеале – не одной.

– Скольких?

Марс неуверенно повел рукой:

– Может, нескольких десятков? Для начала?

– И сколько времени это займет?

– Для меня одного – никакого времени не хватит. Если с кем-то еще – может, год.

– К тому времени системы уже начнет отрезать от Потока.

– Да, – согласился Марс, и Кардения нахмурилась. – Но даже если мы соберем необходимые данные, это будут только данные. Мы поймем, достаточно ли надежна моя гипотеза для того, чтобы стать теорией. Но после у нас возникнет ряд проблем практического характера.

– Например, как сделать одну из этих отмелей достаточно большой? – спросила Кардения.

– Именно. И не только. – Марс показал на изображение поселения. – Поселения не корабли. Они находятся на орбитах или в точках Лагранжа, фактически не двигаясь с места. И у них нет возможности куда-либо отправиться. В лучшем случае у них имеются двигатели, которые удерживают их на орбите, противодействуя дрейфу, но они неспособны переместить поселения на сколько-нибудь существенное расстояние. Мы не можем доставить их к отмели Потока. Отмель должна сама к ним прийти.

– И как нам это сделать?

Марс сконфуженно пожал плечами:

– Ну… посмотрим. Это не так-то просто.

– То есть ты не знаешь, – сказала Кардения, тут же поняв, что в ее голосе прозвучали обвинительные нотки, и надеясь, что Марс их не заметит.

Естественно, он заметил:

– Извини.

Кардения досчитала до пяти, прежде чем продолжить.

– Не извиняйся. Я просто… ладно.

– Знаю, – кивнул Марс. – Вполне тебя понимаю, поверь мне. Но я не могу работать над попытками направить отмель Потока в определенную точку, не зная в точности, что они вообще способны двигаться. Мне очень жаль, но в подобных вопросах приходится действовать шаг за шагом.

– Неужели нет короткого пути? – спросила Кардения.

– Нет, – ответил Марс. – Если только ты не сумеешь найти данные, имевшиеся у тех, кто создал Разрыв.

– Что?

– Разрыв. Ну, знаешь, когда люди, жившие в системах Взаимозависимости до Взаимозависимости, решили отрезать себя от Земли и всех остальных.

– Я знаю, что это, – сказала Кардения.

– В общем, чтобы совершить подобное, они должны были прекрасно разбираться в физике Потока. Фактически они инициировали коллапс одного из течений Потока. – Марс поморщился. – И вызвали тем самым последствия, с которыми мы теперь имеем дело. Чтобы все это проделать, они должны были быть куда умнее нас. Во всяком случае, умнее меня.

– То есть если бы у тебя был доступ к их разработкам, ты смог бы обойти все те сложности, о которых речь?

– Не знаю, – признался Марс. – Думаю, нам в любом случае нужно подтвердить способность отмелей перемещаться. Что же касается всего остального… – он пожал плечами, – будет видно. Но в любом случае мы куда-то сдвинемся с мертвой точки. Вот только никаких данных не существует. Ты говорила мне, что Цзии их не нашел.

– Да, – ответила Кардения. – Так и есть. Но… что, если Цзии их все-таки нашел?

– В смысле – если у Цзии есть все данные, о которых мы только что говорили?

– Да.

– Тогда я всерьез бы разозлился, – после некоторой паузы сказал Марс. – Ибо это означало бы, что ты знала о существовании этих данных, но не снабдила меня ими. И выходит, я сжигал собственные мозги, пытаясь спасти от смерти миллиарды людей, в то время как у меня, можно сказать, были связаны руки.

– Гм… – промычала Кардения.

– Так что? Есть у Цзии данные времен Разрыва?

– Ну, – сказала Кардения. – Гм…

– Похоже, я худшее чудовище в истории, – сказала Кардения своему отцу.

– Со статистической точки зрения это выглядит маловероятным, – ответил Аттавио Шестой.

– Уверен? – спросила Кардения. – В данный момент по моей вине в буквальном смысле грозит гибель миллиардам людей, вокруг которых рушится Вселенная и которых я не могу спасти. Вряд ли со статистической точки зрения с этим может сравниться что-либо еще.

– Не в твоей власти помешать тому, что вокруг них рушится Вселенная, – сказал Аттавио Шестой. – И не иметь возможности их спасти – вовсе не то же самое, что их убить.

– Ну… на этот счет есть разные мнения. – Кардения вспомнила обсуждение репетиции презентации Марса, переросшее, к немалому неудовольствию Кардении, в их первую настоящую ссору. Когда все закончилось, Марс извинился и ушел, якобы чтобы продолжить работу над презентацией, но на самом деле ему просто больше не хотелось разговаривать с Карденией, и он удалился в свои собственные покои в императорском дворце, больше напоминавшие обставленную в стиле общежития комнату для младших имперских бюрократов.

– Как я понимаю, я должен поинтересоваться, какое событие стало причиной твоего визита? – спросил Аттавио Шестой.

Кардения, прищурившись, взглянула на отца:

– Да, но тебе не полагалось этого говорить.

– Запомню на будущее.

– Не важно, – сказала Кардения. – Вряд ли мне хочется сейчас с тобой разговаривать.

Отправив в небытие Аттавио Шестого, она попросила Цзии вызвать Рахелу, первую имперо Взаимозависимости. Когда Аттавио, моргнув, исчез, Кардения почти с тоской поняла, что избавилась от имитации своего отца с той же небрежностью, с какой избавилась бы от любого другого из призраков, с которыми встречалась в Зале Памяти. Нечто связывавшее ее с отцом – ее настоящим отцом – перестало существовать.

Дальнейшие размышления Кардении прервало появление Рахелы Первой.

– Вы во многом солгали. – Слова Кардении прозвучали скорее как утверждение, а не вопрос.

– Люди во многом лгут, – ответила Рахела.

– Да, но ложь стала вашей политикой, – возразила Кардения. – Во время основания Взаимозависимости.