результат, поощряются браки двойных кросс-кузенов и кузин. <…> У кариера наиболее подходящим вариантом брака, который может быть заключен, считается брак между двоюродными братьями и сестрами, которые состоят в двойном кровном родстве, то есть как по линии отца, так и по линии матери, поскольку отец мужа – брат матери жены, а мать мужа – сестра отца жены. Другими словами, мужчина женится на женщине, которая одновременно является дочерью сестры его отца и брата его матери; а женщина выходит замуж за мужчину, который одновременно является сыном брата ее матери и сестры ее отца. Муж и жена в таких случаях являются двойными кросс-кузенами. Это двойное кровное родство внутри пары возможно как результат обмена сестрами в качестве жен между их отцами. <…> Таким образом, в племени кариера кросс-кросс-кузенный брак самым прямым образом вытекает из обычного для них обмена сестрами при браке. Учитывая этот обмен и смешанные браки получившегося в результате потомства, мы получаем кросс-кросс-кузенный брак в его наиболее полной форме, а именно брак двоюродных братьев и сестер, которые состоят в двойном родстве друг с другом как по линии отцов, так и по линии матерей, а говоря кратко – брак двойных кросс-кузенов и кузин. Но обмен сестрами при браке был у австралийских аборигенов обычным, если не повсеместным и всеобщим явлением, в то время как кросс-кузенные браки были разрешены или поощрялись только в некоторых племенах. Представляется разумным предположить, что во всех австралийских племенах, которые разрешали или поощряли кросс-кузенные браки, такие браки были прямым следствием обмена сестрами в браке и только его. И этот обмен сестрами проистекал непосредственно из экономической необходимости платить за жену выкуп в форме выдачи женщины взамен той, которую мужчина брал в жены.

Обнаружив у аборигенов Австралии эти обычаи, объясняющие брак двоюродных братьев и сестер простым и естественным образом, мы задаемся вопросом, не могла ли та же причина иметь такой же эффект в других местах. Иначе говоря, в других регионах, где кросс-кузенные браки разрешены или поощряются, не основываться ли такие союзы тоже непосредственно на практике обмена сестрами в браке? Есть некоторые основания думать, что это так. Во всяком случае, мы можем показать, что обычай обменивать сестер при вступлении в брак встречается в некоторых регионах, где преобладает обычай кросс-кузенных браков. Поскольку в Австралии эти два обычая, по-видимому, связаны друг с другом как причина и следствие, естественно предположить, что между ними существует такая же причинно-следственная связь, когда эти две вещи встречаются в таком же сочетании, но в другом месте.

<…>

Итак, представляется вполне вероятным, что практика обмена дочерями или сестрами при вступлении в брак сначала повсеместно была простым случаем обмена и возникла она на ранней стадии, когда женщины имели высокую экономическую ценность как работницы, но частная собственность была еще только в таком зачаточном состоянии, когда у мужчины практически не было другого эквивалента, который он мог бы предоставить в обмен на жену, кроме другой женщины. Тот же экономический мотив мог побудить отпрысков таких союзов, которые были кросс-кузенами и кросс-кузинами, вступать в брак друг с другом, и так самым простым и естественным образом возникла и увековечилась традиция брака между двойными кросс-кузенами. Если бы можно было проследить историю этого обычая во многих частях света, где он существовал, то повсюду можно было бы свести его происхождение к этому простому корню; ибо под поверхностью как дикости, так и цивилизованности лежат экономические законы столь же постоянные и единообразные в своем действии, как и силы природы, просто в данном случае мы имеем дело со значительно более сложным их проявлением.

LXXIV. Человек, а не автомат[86]

Все попытки проследить происхождение и развитие человеческих общественных институций, исключая вмешательство разума и воли, в корне порочны и заранее обречены на провал. Кому-то может показаться научным рассматривать дикаря как некий автомат, безвольную игрушку в руках природы, беспомощное творение обстоятельств и, таким образом, объяснять эволюцию первобытного общества, – как в других случаях иногда пытаются объяснять эволюцию материальных тел игрой одних только физических сил. Но история человечества, написанная под таким углом зрения, будет лишена и научности вообще и историзма в частности: это будет пародия и на то и на другое. Такой странный подход игнорирует главный фактор движения, главную пружину механизма, а именно сознательную жизнь человека, его мысли, его стремления, его усилия. Все это было свойственно человеку на любом этапе развития, и именно эти факторы в гораздо большей степени, чем что-либо другое, привели к формированию общественных институций человечества. Окружающая природа, безусловно, воздействует на человека, но человек реагирует на ее воздействие, и история становится результатом этого воздействия и реакций. Упускать из виду любой из этих взаимозависимых элементов, внешний либо внутренний, значит подделывать историю, изначально создавая однобокое представление о предмете. В то время как из этих двух факторов внутренний является если не более влиятельным, то, безусловно, более очевидным, более открытым для наблюдения и, следовательно, более важным для историка, который в своем стремлении соотнести события человеческой драмы с их источниками мог бы с меньшими последствиями пренебречь влиянием климата и погоды, почвы и воды, рельефа, нежели мыслями, страстями, порывами действующих лиц. Мы отнюдь не преуспеем в понимании развития и первобытных, и цивилизованных общественных институций, если будем упорно закрывать глаза на осознанный выбор, который человек, будь то дикий или цивилизованный, сделал, формируя их. Всегда следует иметь в виду, что дикарь отличается от своего цивилизованного собрата скорее степенью проявления тех или иных факторов, нежели их природой, скорее точкой, в которой его развитие было остановлено или затормозилось, чем направлением линии, по которой оно шло. Если один из них руководствовался в принятии тех или иных правил рассудительностью и благоразумием, то мы можем быть уверены, что другой действовал так же. Короли и президенты, сенаты и парламенты цивилизованных обществ имеют аналогию в вождях, главах, советах старейшин и племенных собраниях первобытных людей. Законы, провозглашаемые первыми, имеют аналогию в обычаях, претворяемых в жизнь последними. Среди обычаев дикарей мало или вообще нет таких, которые несли бы столь явный отпечаток мышления и целеполагания, как сложная, но регулярная брачная система австралийских аборигенов. Поэтому нам следует согласиться с мнением наиболее дотошных и проницательных наблюдателей, которые приписывают происхождение этой системы длительным размышлениям и обдуманному целеполаганию самих туземцев.

LXXV. Правила не бывают абсолютно новыми[87]

Несложное рассуждение убедит нас в том, что законы и правила в готовом виде возникают не в тот самый момент, когда их кодифицируют. Законодательство и кодификация – это две совершенно разные вещи. Законодательство –