К моему появлению в расположении или лагере, уже выстроили весь мой личный состав.

Сейчас я ходил между выстроенных рабов и не понимал, как из вот этого, я должен сделать боеспособную армию? Многие, да какой там многие, ни один из них оружие в руках не держал никогда. Хотя, люди вполне себе крепкие, физический труд — он не позволит телу оставаться мягким, а уж как работают эти люди, господам и не снилось. Однако. это не воины, а обычные крестьяне.

— Какая у нас специализация? — задал я вопрос Лие, чтобы понять, в каком направлении начинать работу.

— В смысле? — удивлённо уставилась на меня куратор.

— Что значит в смысле? — теперь уже удивился я. — Какие задачи должны выполнять войска?

— Воевать, — пожала она плечами.

— Ты же сказала, что разбираешься в войне? — я даже остановился и посмотрел ей в глаза, не понимая, что происходит.

— С финансовой точки зрения, — немного подумав, ответила Лия. — Я могу быстро перебросить людей в нужное место, обеспечить их провизией.

— Это называется «снабжение», — кивнул я, — и это твоя специализация, понимаешь?

— Да, — кивнула она.

— Тогда объясни мне, какая будет специализация у этого подразделения? — спросил я. — Чем мы должны заниматься?

— Этого я не знаю, — покачала она головой, — а есть какая-то разница?

— Есть, и огромная, — начал я объяснять свою позицию. — Если мы должны сражаться в поле, это одно, а если штурмовать город, ну типа Эллона, со стенами вокруг — совсем другое.

— Вы должны уметь всё, — без раздумий ответила она.

— Это невозможно, — покачал головой я, — так это не работает.

— У тебя шесть тысяч человек, — пожала плечами Лия, — раздели их и дай свои специализации.

— Где офицеры? — задал я ещё один вопрос.

— Половина ещё не прибыли, — ответила она, — основная часть будет завтра и послезавтра остатки: тебя не ждали так скоро.

— Ладно, — я ещё раз осмотрел своё войско, — за что они будут сражаться?

— За наши интересы, — в очередной раз удивила меня девушка.

— Такая армия обречена на поражение, — пришлось объяснить Лие ещё кое-что, — если у них не будет личного интереса, ничего хорошего не выйдет. Даже на арене воин может получить свободу, это заставляет рабов драться в десять раз яростнее тех, кто её уже имеет.

— Ты не можешь пообещать свободу им всем, — не согласилась со мной Лия.

— Почему нет, если через десять лет от них останется жалкая горсточка, — переспросил я, намекая, в каком ключе нужно подать интерес людям.

— Я должна узнать об этом в Совете, — задумалась куратор, — идея очень даже здравая.

— Воин-ветеран — это уже не раб, который может организовать бунт. Когда они станут свободными, смогут получать жалование и стать примером для новичков, — добавил я ещё пару аргументов для переговоров, — Подумайте над этим. И ещё кое-что.

— Да вы, оказывается, мастер, — захохотала Лия, — а говорили, что не знаете с чего начинать.

— Мне здесь нужен Мыш, мой связной, — продолжил я, не обратив внимания на лесть. — Его можно как-то перевести сюда.

— Зачем он вам? — удивилась куратор. — Это же просто посыльный.

— А как вы собираетесь держать связь между отрядами? Как собираетесь отдавать приказы во время атаки? — пояснил я своё желание. — Мыш профессионал в своём деле, он быстро построит необходимую сеть и схему сообщений. Или предлагаете мне лично подбегать к каждому и озвучивать распоряжение?

— Не кипятись, Безликий, — улыбнулась Лия, — любое твоё желание сейчас — закон. Мне позволили дать тебе всё, что попросишь. Вариант со свободой, конечно, стоит уточнить, а в остальном — любой каприз.

— Первые ряды, — крикнул я, — сейчас вам необходимо рассчитаться до шести, объясняю…

Я пояснил, что конкретно хочу получить от людей, затем поделил войско на шесть разных отделений и выстроил их отдельными кучами. Затем долго добивался того, чтобы они встали ровно. Выходило так, что каждое из шести будет проходить собственную науку. Единственное, что мне останется сделать потом, так это организовать их взаимодействие.

Ничего простого я от своей работы не ждал. Два дня, до прибытия всех офицеров, я занимался строевой подготовкой кадров. Дело шло очень медленно, пока на второй день не прибыли первые опытные наёмники.

Оказалось, что здесь никто и никогда так не воевал. Люди просто сбивались в кучу и рубили друг друга почём зря. На стену лезли всей кучей, да и в поле особо никто не разбирался. У опытных шансов выжить больше, а численное преимущество считалось непреодолимым. Нет, кое-какие навыки в стратегии имелись, например: выбор местности, сомкнутые ряды копейщиков, отдельный отряд лучников. Но более скрупулёзно к войне здесь никто не относился.

Выходило, что моих знаний о войне было в десятки раз больше, чем у них всех, вместе взятых. Хотя получал я их из книг, видеоигр и кинематографа. Плюсом конечно был доступ к архивам и личный интерес, а также желание разобраться и понять.

Офицерам точно так же пришлось переучиваться. И как специально, почти все они были мечниками. Пришлось их точно так же делить и определять новые специальности.

Сильно много я мудрить не стал и каждого из наёмников сделал сотником. Их было ровно десять процентов от основного войска. Некоторые по совместительству получили право управлять сотниками и стали тысячниками. А раз уж я генерал, то первые стали майорами, а вторые — полковниками. Естественно, что впоследствии выбрали и десятников, но из числа рабов, которых я естественно назвал лейтенантами. Всё, дальше началась муштра, хотя и на то, чтобы грамотно и понятно разбить войско, у меня ушла пара дней.

Так у меня получилось: два отделения копейщиков, два отделения мечников, одно лучников и одно инженерное. А затем пошла бюрократия. Началась писанина и отчётность, без них — никуда. Я должен был чётко знать у кого к чему наибольшая предрасположенность. Исходя из этого, тренировки не были разбиты на индивидуальные упражнения; короче, все занимались одинаковыми вещами. Махали мечом и копьём, а в завершении ещё и из луков стреляли. Дважды в неделю мы строили укрепления на холме, немного в стороне от части. Там я определял тех, кто более пригоден для инженерных навыков.

Почти две недели шла постоянная перепись и анализ, учёт я составлял на основе оценок и журналов, прямо как в школе. Это наиболее простой метод, чтобы определить успеваемость среди такого большого количества людей.

Офицеры вначале сопротивлялись и делали всё, чтобы не брать в руки бумагу, мол мы все суровые воины, а не торгаши какие, или и того хуже — юристы. Однако две хорошие порки при всём строю, моментально наладили дисциплину. И спустя две недели, началось окончательное формирование отрядов.

Только спустя месяц, упорная работа и сон по полторы четверти в сутки, принесли более или менее сносное понимание в организации. Теперь предстояло выдрессировать все эти стройные ряды, а затем связать их в единое целое.