27 апреля 1915 г. Сегодня к обеду приходил Валентин Чироль. Он вернулся из Индии, где был в составе комиссии, председателем которой является Ислингтон. Чироль ничего не знает о якобы продлении полномочий Чарли Гардинга[163] до конца войны. Три недели назад Ч. Г. определенно еще ничего не знал. Чироль говорит, что он молодец, пользуется популярностью у местного населения и оказывает большое влияние на племенных вождей, но был бы рад немного отдохнуть. Здоровье у него в порядке, но семейное горе стало для него тяжким ударом. Что же касается положения в Индии, Чироль говорит, что оно не совсем удовлетворительно, но могло быть и хуже. Наблюдается подводное течение в виде подстрекательства к мятежу мусульман, однако оно оказалось недостаточно сильным, чтобы мятеж разразился, когда началась война.

Я, не видевший ужасов войны, становлюсь кровожадным и мстительным и начинаю думать, что мы должны применить репрессии после бесчеловечного поведения немцев. Их зверства невозможно остановить мягкими упреками со стороны нейтральных государств.

Утром встречался с Русполи: спросил его, как он себя чувствует. Видя его изумление, я добавил: наверное, я ошибаюсь, так как решил, что прошлой ночью он не ночевал дома! Полагаю, он очень глуп, ибо он должен знать, что все связано с Италией.

После обеда виделся с Делькассе. Все либо требуют больше, либо отказываются от его обещаний. Аппетит Румынии возрос. Сербы, ввиду плохого поведения болгар, отказались пойти на уступки Болгарии, которая хочет больше, чем кто-либо готов ей дать. Греки говорят: если они присоединятся к нам, мы должны быть готовы предоставить армию в 400 тысяч человек или больше! Тем временем Греция подстрекает сербов напасть на болгар.

Германский император телеграфировал своей сестре в Грецию, что русские остановлены, что они потеряли убитыми 700 тысяч солдат и 70 тысяч офицеров; что французы добились незначительных успехов, которые не играют никакой роли, что победа Германии бесспорна и «горе тем, кто мне сопротивляется».

28 апреля 1915 г. К обеду приходил Роберт Бэкон[164], офицер связи, прикомандированный к Королевской военно-медицинской службе. Он только что вернулся из Америки, сегодня уезжает в Лондон, а затем на фронт. Он успел хорошо познакомиться с подрывными действиями прогерманских деятелей, а также Дернберга, Бернсторфа и компании. Нью-йоркские евреи немецкого происхождения предоставили большие суммы на подкуп американской прессы.

Я ужинал в «Рице» — нас было семеро: русский военный атташе, который только что вернулся из Эперне (сегодня на город сбросили бомбы, не причинившие, впрочем, особого вреда), Вернейль, бывший синдик биржевых брокеров, Гюнцбург, Севастопуло, писатель по фамилии Мермейль и Жюль Камбон. Говорили о войне, о конечных результатах и условиях мира: о необходимости расчленения прусской Германской империи. Она может быть воссоздана в виде католической империи, в состав которой не войдет Пруссия, зато войдет немецкая часть Австрии. Потеря крейсера «Леон Гамбетта» водоизмещением 12 тысяч тонн очень серьезна. Все спрашивают, чем занимался все эти месяцы французский адмирал. Молодые офицеры французского флота часто жалуются на его бездеятельность.

30 апреля 1915 г. Вчера за ужином у Ла Тремуйля, где собралось 11 человек, разговоры велись исключительно о войне, а также о репрессиях. Репрессии необходимы, так как немцы применили удушающий газ. Гостями были герцогиня де Клермон-Тоннер (в девичестве де Грамон), принцесса Люсьен Мюрат (в девичестве Рохан Шабо), мадам де Шевинье и Жозеф де Гонто, мадам де Людр и кузен ее мужа — депутат от Нанси, Севастопуло и Тайни, дипломат, который только что вернулся из Афин через Египет, Дарданеллы и Рим. По словам Тайни, в Египте наши войска приветствовали с воодушевлением. Многие австралийские рядовые — богатые люди, имеют автомобили и тратят много денег. Кроме того, он считает, что Дарданелльская экспедиция предпринята Уинстоном Черчиллем необдуманно, что адмирал Карден, как уже было доказано, был прав, сказав, что корабли сделали все, что можно было ожидать, задержав прибытие войск. По поводу «Леона Гамбетты» он сказал, что австрийцы для отвлечения внимания выслали навстречу торговое судно. Военный корабль остановил его и сам вынужден был замедлить ход и остановиться, чтобы подать сигналы и переговорить. Находившаяся поблизости подводная лодка, дождавшись этого, выпустила торпеды по «Леону Гамбетте», а торговое судно исчезло. Тайни сообщил о выходках короля Греции. Он интригует против Венизелоса, хотя притворяется, будто следует его советам, и только просит сутки на размышление, а сам успевает посоветоваться с Берлином. Гостьи, присутствовавшие на ужине, были непримиримо настроены относительно будущих личных отношений с немцами или австрийцами: после войны начнется французская Wacht am Rhein[165].

Муж мадам де Людр, который находится в ставке в Дюнкерке, два дня назад приезжал в Париж для исполнения своих парламентских обязанностей — он входит в состав комиссии по морскому бюджету. Сегодня он получил телефонное сообщение из Дюнкерка, что вокзал и соседние дома повреждены не с моря и не с воздуха, а из пушек, которые находятся в 24 километрах от города. Французский генерал и его штаб провели ночь в подвале. Эта новость, которую сообщил нам вчера за ужином депутат от Нанси и подтвердила мадам де Людр, естественно, взволновала всех. Однако утром в газетах об этом ничего не было.

Мадам Х. придумала себе поручение. Она послала за Извольским и, начав с грубой лести по поводу его либеральных и просвещенных взглядов, предупредила, что действия русских в Галиции и обращение с русинами и униатами в будущем создадут России проблемы. Отказ губернатора русской части Польши от обещаний, данных великим князем Николаем Николаевичем относительно будущего Польши, произвел очень плохое впечатление во Франции. Кроме того, по приказу властей католиков и униатов в Галиции насильно обращают в православие. Извольский ответил: он с сожалением признает, что война мало повлияет на внутреннюю политику Российской империи. Он надеется на движение к либеральному конституционному строю, однако все может окончиться и по-другому; верх может одержать реакционная партия, и нынешняя российская нетерпимость продолжится. К сожалению, заверения великого князя Николая Николаевича не были подтверждены подписью императора, и потому их можно оставить без внимания!

2 мая 1915 г. Утром ко мне приходил Стид, редактор зарубежных выпусков «Таймс». Он приехал, стремясь получить сведения, а во вторник надеется побывать в штабе Жоффра. По его словам, в Лондоне считают, что скоро достигнут соглашения с Италией. Бенкендорф[166] сказал ему, что Россия (которая прежде колебалась), Франция и Англия готовы уступить непомерным требованиям Италии. Два дня назад квакерская карета скорой помощи подобрала двух французских солдат, которых переехал грузовик. Они сказали, что направлялись в Италию; несколько французских офицеров сказали то же самое, и Стид наблюдал скопление французских войск на юге Франции.