«Боже мой, боже-боже! Не может быть! Не может! Как же поверить в это!?» – Рита сидела в самолёте и, светясь от счастья, смотрела в иллюминатор.

Ей казалось, что она сейчас излучает какие-то особые, лучистые флюиды, которые заметны абсолютно для всех. Рита была так счастлива, что ей было даже неловко перед своими хмурыми и молчаливыми соседями. В её голове дикими птицами пролетали разные мысли про мужа, детей и как они справятся без неё. Но всё же, даже стаю мыслей перекрывал внутренний радостный клич «Я еду в отпуск для мам! Одна! Ура!!!» Рита улыбалась во весь рот всем подряд: стюардессам, соседям, солнцу, мягкому креслу и накрахмаленным рубашкам пилотов. Никто не лазил по ней, не кричал «Мам! Ну, мам! Хочу есть-пить-домой! Не хочу!!! Дай!!!», не отнимал еду, не заливал соком и не хныкал. Это было так непривычно, что даже не верилось. Ведь Рита впервые уехала одна из дома, оставив детей на мужа. Пусть на три дня, но всё же. Это было ей в новинку, и все чувства были максимально обострены. Внутри расцветало что-то тёплое и волшебное, словно Рита вновь стала маленькой девочкой, открытой всему новому, и сейчас отправлялась в сказочное путешествие. Она замерла в предвкушении, всё ещё не веря, что это происходит с ней. Ну, что ж, вперёд так вперёд, и будь что будет! Только другие мамы поняли бы её чувства в этот момент, когда она уже уехала, но мысленно ещё спрашивала себя, правильно ли она поступила. Однако самолет выкатился на взлётную полосу, и Рита отбросила тени сомнений, угрызения совести и избавилась от противного червячка чувства вины, намеревавшегося испортить её праздник. Оторвавшись от земли, она окончательно поверила: её путешествие началось!

Самолёт набрал высоту и плавно скользил над облаками. Светило яркое, радостное солнце. Оттого, и синева неба казалась невероятно красивой. Это была самая глубокая и насыщенная синь, какую Рита только встречала в жизни. Казалось, что смотреть в это бездонное, обволакивающее небо можно вечно. Оно было явлением бесконечной щедрости Земли к своим детям: его воздух поддерживал жизнь всех живых существ, его цвет радовал и поднимал настроение, его переменчивость и глубина завораживали. Говорят, на три вещи можно смотреть вечно: на воду, огонь и труд человека. Но как же небо? Или это такая вода? Небесная, лёгкая, воздушная? Мириадами капелек растворившаяся над Землёй, защищающая нашу планету от сурового и холодного космоса? Кто знает! Но отчего-то сам факт того, что Рита может смотреть в небо сколько ей вздумается, обрадовал её до слёз. Просто смотреть и не отвлекаться ни на что: просьбы, крики, требования. Смотреть и тихонько думать о своём. Бесценно.

Правда, вскоре Ритино уединение было нарушено появлением услужливой стюардессы, предлагавшей всем пассажирам напитки. Грузный сосед справа попросил целых два томатных сока. Рита ехидно подумала, что размеры определяют объемы выпитого и съеденного. И в этот момент сосед неловко задел один из стаканов. Как в замедленной съемке, Рита с ужасом наблюдала стакан в полёте, неумолимо приближающийся к её светлой юбке. Очнувшись от оцепенения, она обнаружила, что по ней медленно стекает красное месиво, пахнущее помидорами. «Ну, вот, даже в мыслях съехидничать нельзя!» – грустно подумала она. Вокруг поднялась суета. Сосед так расстроился, что рисковал пролить на Риту и второй стакан. Стюардессы совали ей салфетки. Соседки спереди наперебой рекомендовали какие-то волшебные средства от ярких пятен на одежде. Одна Рита сидела и смотрела на свою юбку в немом изумлении. Кап-кап, капал сок на пол. Общими усилиями было решено пересадить Риту на свободное место впереди, потому что под ней хлюпала зловеще-красная масса, и сухого места попросту не оставалось. Девушка покорно встала и пошла за бортпроводницей. Та что-то быстро говорила про аварийный выход и что его нужно уметь открывать. Рита послушно кивала, совершенно не вникая в то, что слышит. Следом пыхтел грузный сосед и нёс её дорожную сумку, попутно извиняясь и оправдываясь. Рита всем улыбнулась, поблагодарила и снова принялась смотреть на небо. Теперь она сидела одна в ряду и к тому же могла вытянуть ноги вперёд, как ей того хотелось. Про юбку она вспомнила лишь тогда, когда от мокрого пятна ей сделалось холодно и неуютно. Тогда, вздохнув, она встала и неспеша направилась в туалет. Навстречу ей шла стюардесса с феном. Удивительно! Стоило расслабиться и погрузиться в себя, как всё происходило само собой! Правда, и сок пролился сам собой, но ведь благодаря ему Рита теперь сидела вольготно и комфортно, лучше, чем в бизнес-классе! В туалете она неспеша застирала юбку и принялась сушить её предложенным феном. Порадовавшись чистоте и сухости, она вернулась на место. Как в анекдоте «Заведите козу!», Рита заново ощутила прелесть того, что она имела до купания в холодном томатном соке.

Вскоре подали обед, и девушка с удовольствием, томно и неторопливо посмаковала то, что прежде ей казалось безвкусным. Прикрыв глаза, она медленно жевала булку с маслом и заедала её гречкой с салатом. Выглядело это так, словно она обедала во французском ресторане и распробовала тонкие вкусовые нюансы самых изысканных блюд. Съев всё до последней крошки, она улыбнулась и попросила кофе. «Неужели я попью горячего кофе и никто не отнимет его у меня и не потребует, чтобы я всё бросила и помогла с чем-то?» – пронеслось у неё в голове. Улыбнувшись, она попросила вторую порцию горячего напитка. Вот так неторопливо и приятно можно было лететь бесконечно! И Рита была готова к самому продолжительному полёту! Однако неожиданно объявили посадку, и самолёт приготовился к снижению.

Облака окружили стальную птицу своими невесовыми объятиями, и в иллюминаторе всё стало белым-бело, на время закрыв от Риты небесную синеву. Она прикрыла глаза и представила себе, будто плывёт на огромном судне по бурным волнам. Волны раскачивали её туда-сюда, и казалось, что огромная колыбель никогда не остановится. Но вот волнение за бортом стихло, и Рита рискнула открыть глаза. Внизу виднелось то самое море, которое привиделось ей только что то ли во сне, то ли наяву. Оно бежало волнами вдоль длинного песчаного пляжа. Холмы и дюны сопровождали его на всём пути. Зелёные равнины тянулись праздничным ковром, вмещая редкие аккуратные домики. «Так вот ты какой, Калининград!» – подумалось Рите, и сердце её замерло от восторга.

На выходе Ритины локоны закружил стремительный прибалтийский ветерок, и она сразу же ощутила: это к переменам! Здание аэропорта сияло новизной, потому что как раз за полгода до прилёта Риты его отстроили заново. Она любовалась сияющими полами и витринами, как маленькая. Но несмотря на восторги её рука непроизвольно потянулась к телефону и сама собой набила сообщение «Я села! Всё хорошо! Как дети?» Отложив телефон, девушка отправилась за своим скромным багажом. Вот и знакомая пузатая сумка в красный горох чинно выехала на ленту. Рита метнулась было, чтобы поскорее забрать свою походную подружку. Но не тут-то было. Яркая сумка плотно сцепилась со своей соседкой в синюю полоску и никак не хотела разлучаться. Рита пыталась разделить их прямо на ленте, но тщетно. Она даже начала было уговаривать упрямицу, но та и слушать не желала: держалась за новую знакомую, обвив её ручками, словно осьминог. Рита, покраснев от усилий, приготовилась к захвату обеих сумок с тем, чтобы расцепить их уже на полу. Но к своему удивлению столкнулась с неожиданным противодействием. Хозяйка полосатой упрямицы подбежала и тоже принялась тащить её в свою сторону, как репку в известной сказке. Подняв глаза от сумок, девушки изучающе посмотрели друг на друга. Не сговариваясь, они плавно подняли своих дорожных подружек и сняли с ленты на пол.