и облачился в дорогой костюм, который совсем недавно украл у одного высокопоставленного подонка. Он считал целесообразным изменять своей жене. А я посчитал, что было бы уместно прихватить с собой немного его золота в дополнение к костюму. Карма, детка.

Дождь собирался обрушиться на меня, но я создал воздушный вакуум над головой, который отшвыривал от меня капли. Я настороженно наблюдал за площадью Шарлотты. Как только я сталкивался с каким-нибудь прохожим, мне приходилось скрывать свою магию. Как-то совсем не было желания давать высшим власть покончить с моей жизнью или отправить меня в вечное изгнание. Ни один азлат не посмел бы нарушить первое правило законов: ты должен молчать о своей крови. И все же вечер казался мне мирным. Только перед особняком первого министра в викторианском стиле я спрятал свои способности и позвонил в колокольчик.

Открыл слуга с гладко зачесанными прямыми волосами. На его лице не было никаких признаков того, что он знал меня или что меня пригласили для участия в церемонии.

– Что вам угодно? – спросил он.

– Добрый вечер, сэр. Я прошу прощения за опоздание. Погода выдалась так себе, знаете.

Он нахмурился. С моего лица не сходила самоуверенная улыбка.

– Эмилль Вудворд, сэр. – На том же выдохе, на котором произнес свое имя, я использовал способности эмпата, чтобы проникнуть в его разум. Меня встретило замешательство в сочетании с недоверием. Обрывки его мыслей звучали эхом в моем сознании. Жулик, подумал он. Нужно позвонить в Скотленд-Ярд. Защитить присутствующих. Вызвать подкрепление.

Моя способность смягчала эти мысли, как будто накладывая на них сиреневый фильтр. Его сомнения отошли на второй план. Как будто я приласкал недоверие слуги, прежде чем вызвать в нем теплое чувство. Что-то пульсирующее разливалось по венам, истощая меня с каждым дюймом, на который я все глубже проникал в его разум. В моей голове раздался легкий гул, когда я мысленно представил, как он уже несколько раз приветствовал и радостно приглашал меня войти. Я внедрил эту ложную мысль в его кору головного мозга. Постепенно черты его лица разгладились.

– Мистер Вудворд, ну конечно! – Он открыл дверь чуть шире и отступил в сторону. – Входите, пожалуйста, проходите! Мне очень приятно снова вас видеть. Я провожу вас в банкетный зал.

Слуга провел меня по длинному коридору с ковровым покрытием. Он был обставлен антикварной мебелью, на стенах, украшенных лепниной, висело несколько картин маслом. Перед белой двустворчатой дверью слуга остановился. Шум голосов и звуки классической музыки доносились до меня.

– Банкетный зал, сэр.

Слуга открыл дверь и впустил меня. Я поблагодарил его коротким кивком и вошел в зал.

Нежно-голубая окраска стен создавала дружелюбную атмосферу. Здесь даже женщины, нарисованные маслом, улыбались мне из украшенных золотом рам. Я смешался с толпой. Некоторые высокопоставленные лица танцевали медленный вальс или беседовали с бокалом шампанского в руке, другие сидели за круглыми столиками, прикрыв белыми льняными салфетками свои игральные карты.

Я заметил первого министра за столом в конце комнаты. У нее было нелепо вытянутое лицо. Высокая леди поднесла к губам бокал с шампанским и рассмеялась. Свет люстры преломлялся на ее подвеске в форме капли. Сияние заставило серебристый мрамор сверкать. Без какой-либо конкретной причины у меня побежали мурашки по коже.

– Эмилль, – послышался чей-то голос. Я посмотрел в сторону и узнал за одним из столиков женщину, держащую в руке карту. Она перекинула свои темные волосы через плечо и улыбнулась. – Как я рада тебя видеть. – Окинув взглядом товарищей по игре, она положила карту на стол. – Я выхожу. Поделите мою долю между собой. – Она встала и подошла ко мне с обворожительной улыбкой.

– Привет, Майя. – Я поприветствовал ее, поцеловав в руку. Улыбка женщины стала шире. – Я надеялся встретить тебя здесь.

Министр по делам детей и молодежи была умной женщиной. Я даже почти сожалел, что мне пришлось оскорбить эту интеллигентную особу, предав ее. Одной рукой я осторожно нащупал пальцы Майи и переплел их со своими. Другую руку я положил ей на бедро. Мы медленно двигались в такт элегантной мелодии. Я почувствовал запах ее чувственных духов и ощутил привязанность, которая с огромной силой струилась по ее венам. Аура министра была настолько открытой, что моя способность эмпата вибрировала. Виски пульсировали. Я хотел, чтобы ее чувства ко мне были не такими глубокими. Они доставляли головную боль.

– Я тут подумала, – сказала она после того, как я взял ее за руку.

– Ах, да?

Она кивнула.

– Странно, что ты не хочешь дать мне свой номер мобильного телефона.

– Мы уже говорили об этом, Майя.

– Но это невероятно, Эмилль. Покажи мне человека на европейской земле, у которого нет мобильного телефона.

– Там, откуда я родом, мы живем по устаревшим обычаям.

– Ну, ты же не амиш, в конце концов.

Я засмеялся.

– Тихий Ручей – это амиши среди шотландцев.

– О, да перестань. – Она цокнула языком и передвинула большие очки повыше на нос. – Я знаю людей из Тихого Ручья, и у них есть мобильные телефоны.

– А у меня нет.

В обычных условиях я не тратил бы силы на подобную ерунду, но я не мог рисковать и тратить свое драгоценное время на бессмысленные разговоры по мобильному телефону. Я быстро нащупал ее разум, почувствовал недоверие и заменил его пониманием. Ее нахмуренный лоб разгладился, черты лица смягчились. Во мне нарастала усталость. Многократное использование сил в течение короткого периода времени истощало нас.

Я улыбнулся.

– Пошли.

Майя последовала за мной. Никто не обратил на нас внимания, когда мы вошли в соседнюю библиотеку через открытую двустворчатую дверь. Я убедился, что мы оставили позади несколько полок, прежде чем развернул Майю и прижал к одной из них. У нее вырвался вздох, когда я прикоснулся своими губами к ее губам.

– Эмилль, – прошептала она, положив одну руку мне на спину и крепко прижимая мое тело к себе. – Я так скучала по тебе.

– Я по тебе тоже, – солгал я.

Правой рукой я провел по ее телу, а другой зарылся в волосы. Майя поспешно задрала юбку повыше, прежде чем расстегнуть пуговицу на моих брюках. Я позволил ей это сделать, но, когда быстрыми толчками дал ей то, чего она хотела, перед глазами вспыхнули нежелательные образы. Волосы цвета лисы. Веснушки. Светлая кожа.

Мои толчки стали более яростными. Пальцы Майи вцепились в подол моего пиджака. Я пытался сосредоточиться на ее дрожащих веках, приоткрытых губах и похотливых звуках, но в конечном итоге достиг кульминации только из-за мыслей об Изобель Андерсон.

Я отстранился от Майи, застегнул брюки и провел рукой