Сложнейшая эта грань между двумя понятиями — «летавший космонавт» и «не летавший космонавт», «Герой» и «не Герой»! За время моего пребывания в отряде космонавтов я не раз наблюдал картину, когда на Байконур для участия в очередном полете отбывал один человек — общительный, веселый, доступный для всех, а возвращается через неделю совсем другой. В эйфории своей славы, со Звездой Героя на груди, с совершенно новым, незнакомым нам кругом общения, значительная часть которого — любители погреться в лучах чужой славы. За каждым шагом его следит вся страна, да что там страна, весь мир! Его, как «свадебного генерала», водят по различным приемам, съездам и международным симпозиумам и совещаниям. Ну как тут устоять обычному летчику, которого вчера еще никто не знал, кроме коллег по Звездному да семьи, а сегодня он — всемирно известная личность! Да и времена были такие. С одной стороны, чуть ли не каждый день новая победа советской космонавтики, а с другой — русский народ всегда умел и любил возносить до небес своих героев, но не всегда помогал им удержаться на этих высотах. Ну а уж если народные любимцы по каким-либо причинам падали с этих высот и сильно бились о землю, то мы мгновенно их забывали и искали себе новых кумиров. Что там греха таить! Конечно, каждый из нас завидовал новому Герою, но в то же время мы и сочувствовали им, и жалели их, особенно тех, кто явно не справлялся с этими «земными» перегрузками. Такие тоже были. Им остается только посочувствовать. Тогда ведь не было шикарных «глянцевых» журналов, где сегодня подробно, с мельчайшими деталями расписывается личная жизнь известного артиста, певца, космонавта, общественного или политического деятеля. В те далекие времена общественное мнение или, точнее, народная молва об известной личности, а космонавты — в их первых рядах, формировались по пересказам, кто-то, где-то, что-то слышал или видел, сосед рассказывал или знакомый был участником какой-то встречи, где был, например, космонавт № («Как мы с ним набрались!»). А дальше из уст в уста передается и растет, как снежный ком, молва о том, что № — пьяница и дебошир, а жена у него сварливая женщина, а машину он разбил, а видели его с актрисой X, а дети у него… И пошло-поехало! И что ведь самое обидное. Если этот самый № откажется выпить в компании очередных таких «закадычных» друзей, то он сразу станет еще и зазнайкой, гордецом, чванливой, высокомерной личностью. Это тоже национальная особенность русского характера: если ты со мной не отказываешься выпить — ты мой верный друг и товарищ, я за тебя в огонь и в воду, я буду прославлять тебя на всех углах и перекрестках, ну а если отказался, то уж не обессудь…

Шли годы. Менялась наша жизнь. Что-то в лучшую сторону, а что-то и наоборот. Многое изменилось и в подборе кандидатов на очередные космические полеты. В космосе требовались уже не только летчики, но и инженеры, конструкторы, ученые, врачи. Кандидат на очередной полет мог прийти совершенно со стороны и занять место очередника первого отряда, который ждал своего «звездного часа» долгие годы. Своих космонавтов стали готовить организации промышленности, научные и медицинские учреждения. Существенно усложнилась космическая техника, полеты стали длительными, как правило, групповыми, а со временем и международными. Космические полеты становятся почти обыденным делом. Не такие уже помпезные и многолюдные встречи прилетевших космонавтов, не все получают Звезду Героя, да и материальные блага существенно отличаются от тех, что имели первые герои. Бесплатные черные «Волги» (лучшие по тем временам отечественные автомобили), квартира с современным гарнитуром, денежная премия — это то, что наши первые герои получали от правительства в обязательном порядке. На заре отечественной пилотируемой космонавтики все эти блага распределялись и раздавались в зоне видимости жителей Звездного городка и среди членов одного небольшого коллектива первого отряда. Трудно оставаться равнодушным, если твоему товарищу, сегодняшнему соседу по «хрущевской» пятиэтажке, дают шикарную квартиру в «генеральском» доме да обставляют еще дефицитной импортной мебелью. Надо отдать должное ребятам. Они с честью выдержали и это «морально-материальное» испытание! Кстати, мудрое командование ВВС в свое время поступило правильно, построив в Звездном городке дом с улучшенной планировкой и с трех- и четырехкомнатными квартирами, куда въехали космонавты первых двух отрядов, как летавшие, так и нелетавшие.

В марте 2000 года Звездный городок отмечал 40-летие своего первого отряда космонавтов. Отряд был в полном составе — 12 оставшихся в живых космонавтов, летавших и нелетавших. Встречи, объятия, воспоминания, подведение итогов сорока лет. Из 20 слушателей-космонавтов первого отряда в космосе побывали, а некоторые и не по разу, 12 человек: Юрий Гагарин, Герман Титов, Андриян Николаев, Павел Попович, Валерий Быковский, Владимир Комаров, Павел Беляев, Алексей Леонов, Борис Волынов, Евгений Хрунов, Георгий Шонин, Виктор Горбатко. Но на юбилейных торжествах их, к сожалению, было только восемь. В апреле 1967 года при посадке космического корабля «Союз-1» отказала парашютная система и корабль разбился. Погиб чудеснейший человек, наш общий любимец и уважаемый всеми друг и товарищ Владимир Михайлович Комаров. За пару дней до его гибели мы с ним встретились в монтажно-испытательном корпусе на Байконуре, где я уже в те времена опять пускал свои ракеты. Разговор был коротким, но каким-то трогательно-душевным. Искренне пожелал ему успешного полета и благополучного возвращения на Землю. Не случилось. В марте 1968 года новая трагедия. При выполнении обычного тренировочного полета на самолете УТИ Миг-15 вместе с летчиком-испытателем Серегиным погибает Юрий Алексеевич Гагарин. Первый космонавт планеты. В январе 1970 года от тяжелой болезни умирает Павел Иванович Беляев. А в апреле 1997 года от острой сердечной недостаточности скончался Георгий Степанович Шонин (в отряде были два друга, два «Степаныча» — Титов и Шонин). И уж совсем печально — практически сразу же после юбилейных торжеств уходят от нас Евгений Васильевич Хрунов и совершенно неожиданно, через неделю после празднования своего 65-летия — Герман Степанович Титов.

Двенадцать первопроходцев космоса! Официальные сообщения о полете практически каждого из них начинались словами: «Впервые в мире…» Один открыл тропу в космос, второй доказал, что в условиях невесомости жить человеку можно, третий был первым испытателем нового космического аппарата, четвертый впервые вышел в открытый космос…

В любом деле первому трудно. На нем отрабатывается, отшлифовывается то, что завтра становится простым и обыденным. Наверное, именно поэтому не надо забывать имена наших первых космонавтов. И ныне здравствующих, и тех, кого сегодня уже нет с нами.

А в январе 1963 года в Звездный городок приходит новое пополнение — второй отряд слушателей-космонавтов.

Наш набор представлял прямо-таки «интернациональную» команду. По раскладу педантичного Каманина: один — из ВМФ, двое — из ПВО, четверо — из РВСН и восемь — из ВВС. Ракетные войска — это Виталий Жолобов, Владислав Гуляев, Петр Колодин и я. Всего 15 человек. Это фактически второй массовый набор в отряд космонавтов ВВС. Должность у всех нас была «слушатель-космонавт» независимо от воинского звания и ранее занимаемой должности. Впервые среди слушателей-космонавтов были инженеры, и не просто инженеры, а представители Ракетных войск — извечного оппонента ВВС в определении главенствующей роли в Вооруженных силах и в стране в целом в вопросах освоения космического пространства. Думаю, наш приход даже пока в скромной должности «слушатель-космонавт» не вызвал особого энтузиазма ни в ВВС, ни среди космонавтов первого набора. По-моему, это просто была «дань вежливости», реверанс в сторону рода войск, ответственного за производство, подготовку и запуск ракет и космических аппаратов. Наверное, как следствие этого в последующие годы в силу различных объективных и субъективных причин из нас четверых в космосе побывал лишь один Виталий Жолобов. Естественно, что «старички» из первого отряда нас приняли несколько настороженно, хотя и не показывали виду. А ведь среди нас были заслуженные, достойные уважения летчики. Подполковник Владимир Александрович Шаталов пришел в отряд с солидной должности инспектора отдела боевой подготовки воздушной армии. Классными летчиками были и Георгий Добровольский, и Анатолий Филипченко, и Анатолий Куклин, и Алексей Губарев, и Лев Воробьев. А штурман-испытатель Анатолий Воронов пришел в отряд, уже имея на груди два боевых ордена — Боевого Красного Знамени и Красной Звезды. Награды получены за участие в испытаниях ядерного оружия. Александр Матинченко, ведущий инженер-испытатель научно-исследовательского института ВВС, при этом имеющий налет более 2000 часов, долго определял свое место в отряде: быть ли ему среди летчиков или примкнуть к инженерам. Вот такими были наши летчики! Думаю, что и инженеры не подкачали. Старшим среди нас был подполковник Лев Степанович Демин, который уже через три месяца после зачисления в отряд первым из космонавтов защитил диссертацию на звание «кандидат технических наук». Юрий Артюхин — специалист по вычислительной технике — редкая и дефицитная по тем временам специальность. Эдуард Кугно — начальник группы обслуживания самолетов. Должность солидная для 2 5-летнего парня. Ракетчики тоже не подкачали. Виталий Жолобов испытывал ракеты на полигоне в Капустином Яре. Владислав Гуляев — баллистик, готовил исходные данные для запуска ракет. Мы с Петром Колодиным — «родственные души»: успели послужить и в Тюра-Таме, и в Плесецке, а перед приходом в отряд защищали интересы Министерства обороны в промышленности. А ровно через год нашего полку прибыло — к нам в отряд пришел шестнадцатый — заслуженный летчик-испытатель, Герой Советского Союза, участник войны полковник Георгий Береговой. Высокий, красивый, жизнерадостный и веселый Георгий Тимофеевич хотя и считался у нас «старичком» (это в его-то 42 года!), но как-то незаметно стал полноправным членом нашего коллектива. Я лично питал к нему особую симпатию. Частенько мы собирались у меня на моей холостяцкой квартире и вели задушевные разговоры приблизительно на тему: «.. бойцы вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они…» Тема эта для нас оказалась очень даже близкой и понятной, обмен опытом шел активно и с пользой для обеих сторон. Так уж получилось, что Георгий Тимофеевич первым из нашего отряда совершил свой трехсуточный космический полет на корабле «Союз-3». Придет время, и генерал Береговой станет начальником ЦПК. В последующие годы не очень часто, но мы все же встречались с Георгием Тимофеевичем и, если была соответствующая обстановка, с удовольствием вспоминали наши «холостяцкие» посиделки.