— Ты никогда ничего не слышишь случайно, Лида, кого ты обманываешь, — вздохнул Степан Семенович. — Говори уже, что я должен сделать, — поторопил он.

— Твоя наблюдательность не может не радовать, — довольно произнесла Горина. — Я хочу…было бы неплохо, — исправилась женщина. — Чтобы ты попросил о том же одолжении моего Костю, но немного с другим посылом.

— Это с каким же? — непонимающе спросил мужчина.

— Будто бы ты боишься, что к Гале будут оказывать знаки внимания молодые люди и раз уж ты не можешь ее защитить, то Костина помощь будет как раз кстати, — ответила Лидия Борисовна, мысленно хваля себя за идеальный план по сводничеству двух упрямых слепых голубков, которые не хотят понять очевидное.

— Ну-у, если ты просишь…,- протянул Степан Семенович.

— Прошу, — подтвердила Горина.

— Минут через пятнадцать ему звякну, — вздохнув согласился мужчина.

— Благодарю за содействие, старый друг, — с благодарностью в голосе произнесла женщина.

— Сочтемся, Лидочка, — усмехнулся Степан и отключился.

Женщина довольно улыбнулась и отложила телефон в сторону. Пока все идет по ее плану, осталось самое сложное — сделать так, чтобы ее сын согласился и ничего не заподозрил.

***

Приняв душ и переодевшись в чистую одежду — легкие светлые брюки и льняную рубашку я, пройдясь босиком по зеленой траве, вернулся к маме в сад. Она все еще сидела за столом и со скучающим видом постукивала пальцами по гладкой столешнице стола, явно ожидая меня. К счастью моей мамы, у меня не было такой привычки, как подолгу принимать душ.

— Насчет Насти, — сразу же начал, опускаясь на стул напротив женщины.

— Еще вчера ты убеждал меня в том, что тебе абсолютно неинтересна эта девушка, — задумчиво протянула мама, снимая солнечные очки и встречаясь со мной взглядом. — Но сегодня я вижу совершенно обратные вещи: твое, ничем не объяснимое, недовольство нашей утренней беседой, твой хмурый взгляд в мою сторону каждый раз, как только упоминаю имя этой девушки и сейчас. У нас разве больше нет тем для разговора, дорогой? — спросила она, сцепляя руки в замок. — Или ты мне соврал?

— Не имею такой привычки, — ответил, вытянув под столом ноги скрестив их. — Меня действительно не интересуют отношения с Настей, — пожал плечами.

— Могу я узнать причину? — спросила мама.

— Через пару недель она вернется к своей прежней жизни, не вижу смысла начинать отношения, конец которых неизбежен, — ответил, а самому захотелось ударить по ближайшему дереву. И почему меня так бесил тот факт, что совсем скоро мне придется расстаться с этой девушкой навсегда. Но именно из-за неизбежности ее отъезда запрещал себе даже думать в сторону романтических отношений.

— И ты даже не рассмотрел тот факт, что она захочет остаться здесь с тобой? — уточнила мама, усмехнувшись. — Что за юношеский максимализм, Костя!

— Она ни за что не согласится бросить свою работу, семью, да всю жизнь, ради какого-то мужчины, — фыркнул. Даже и думать не стану, бредовая мысль.

— Не «ради какого-то мужчины», а ради тебя, дорогой, — смотря мне прямо в глаза произнесла мама.

— Я не ду…

Меня прервал зазвонивший в кармане телефон. Первой мыслью, которая пришла мне в голову была — «Это Аня», почему-то я никак не мог поверить в то, что Громова больше не является частью моей жизни. Тем более, никак не мог поверить в то, что испытал облегчения от того, что наконец-то расстался с женщиной, с которой прожил целых два года.

— Степан Семенович? — удивленно произнес, отвечая на звонок.

— Добрый день, Костя, — послышался взволнованный голос мужчины. — Мне нужна твоя помощь.

— Чем я могу Вам помочь? — спросил, заметив заинтересованный взгляд матери.

— Моя Галка сегодня идет на танцы и запретила мне ближе, чем на двести метров к клубу приближаться, — протянул Степан Семенович. — А ведь там парни будут, сам молодым был и знаю, что у них на уме…

— А причем здесь я? — спросил, все еще не понимая к чему ведет мужчина.

— Может, ты проследишь, чтобы к Галке никто свои лапы не тянул? — спросил Степан Семенович, поставив меня своей просьбой в тупик.

— Как Вы себе это представляете? — усмехнулся, сомневаясь в трезвости местного участкового. — Эй! — тихо воскликнул, получив от матери легкий пинок.

— Не так я тебя воспитывала, — недовольно прошептала Лидия Борисовна, на что я закатил глаза…и снова получил пинок по ноге.

— Ну-у, постоишь там в уголке, а если чет случится, так сразу заберёшь Галку оттуда и домой привезешь, — объяснил мужчина.

Мама все это время не сводила с меня недовольного взгляда, буквально заставляя согласиться помочь Степану Семеновичу.

— Но…,- предпринял последнюю попытку отказаться, но недовольное покашливание женщины, которая, по невероятному стечению обстоятельств, является моей матерью, заставило меня согласиться. — Говорите время, я подъеду.

— Вот спасибо тебе, Костя! — радостно воскликнул мужчина. — Шесть часов вечера в нашем «Дворике». И машину поставь подальше, чтобы Галка не заметила, — напоследок сказал местный участковый и отключился.

— Довольна? — спросил, хмуро смотря на улыбающуюся маму.

— Ты даже не представляешь насколько!

Порой, родительская забота переходит все границы, и пусть мне этого не понять, никогда не была в подобной ситуации, но Галю мне сейчас было искренне жаль. В ее возрасте, мне тоже хотелось бегать на студенческие тусовки и заводить новые знакомства, чем, собственно, я и занималась. Довольно редко задумываясь об учебе. Вот только мой отец, в отличие от дяди Степы, не бегал за мной по всей столице, оберегая от каждого столба. Папа поступил проще — нанял мне водителя и по совместительству охранника, а деньги на карте у меня всегда были. На этом родительский долг был выполнен, и я жила сама по себе.

— Не понимаю, зачем тебе с нами идти, — недовольно проговорила Галя, рассматривая украшения из моей шкатулки, которые я вывалила на кровать.

— Вообще-то, я иду следить за тобой, про Ярика дядя Степа не знает, — усмехнулась, поворачивая к зеркалу то правое, то левое ухо. Никак не могла определиться какие сережки надеть — серебренные цепи, которые свисали до самого плеча или черные кольца с маленькой подвеской — бабочкой из белого золота.

— Если бы он знал, на неделю бы дома запер, — насупилась Галя.

— Какие? — спросила, поворачиваясь к девушке.

— Это сельская дискотека, а не одна из крутых вечеринок в ваших московских клубах. Тебя, скорее обворуют, — пожала она плечами, собирая все украшения назад в коробку.

— Тогда цепи, — решила я. — Шпилька или ботинки? — спросила, вытягивая перед собой руки. В правой руке держала красивые черные босоножки на высокой шпильке с блестящими переливающими ниточками вместо завязок, а в левой — грубые черные ботинки с флуоресцентными шнурками, которые светятся в темноте.