Это был целый дом из четырех врытых в землю, поросших мхом плит, в одной из которых было выбито круглое отверстие. Крышей служила пятая плита. Чем-то это строение напоминало скворечник.

Если верить Севе, то дольмен должен был источать угнетающие волны потусторонней силы. Но Степан ничего такого не ощутил. Зато он обратил внимание на то, что трава вокруг дольмена примята. И еще он заметил тропинку, которая тянулась к нему через лесные заросли.

– А это что за тропинка? – спросил он.

– Так сюда туристы иногда заглядывают, на дольмен посмотреть. Через лес идут, так быстрей. И для нас так лучше – через наш Хуторок не шастают...

Тропинка должна была выходить на дорогу, которая вела от поселка к Хуторку. От того места, куда она выходила, дорога довольно долго тянулась к западу, а потом уже делала крюк на юг и на восток, чтобы выйти к Райскому Хуторку. Так что предполагаемые туристы сокращали путь как минимум на километр...

– И часто они сюда заглядывают?

– Да говорю же, иногда. То есть редко... В этом году еще никого не видел...

– А трава примята. Кто-то здесь был недавно...

– Значит, кто-то был... Трава, смотри, какая высокая. Домов из-за нее не видно. И мы туристов не видели... Это хорошо, что они нас не беспокоят... Ну, почти не беспокоят...

– Почти?! Значит, что-то было...

– Да так, пустяк. В прошлом году какие-то придурки были. Залезли в дольмен и давай выть. Да так громко это у них получилось, что страшно стало. Я же не трус, но тогда такая жуть взяла... А Сева – ничего, пошел, разобрался, еще и накостылял этим дуракам...

– А он не испугался?

– Нет... Он сюда иногда ходит... Постой-ка, он же нас этим дольменом стращал. Сам не боится, а нас стращал...

– А это возраст у него такой, любит страшные сказки на ночь рассказывать. У меня это в детстве было, в пионерлагере друг друга пугали...

– Да, да, и у меня такое было... Помню, Пиковую Даму вызывали. Так она потом у нас перед окнами по ночам ходила. Жуть как страшно было... А потом поняли, что нас пионервожатая разыгрывала. Сама из детского возраста, дура, не вышла... Кстати, а лагерь, в котором я был, отсюда недалеко, километров двадцать...

– А может, Пиковая Дама настоящая была? – пошутил Степан. – Может, она в этом дольмене жила, а?.. Днем здесь живет, а ночью за детишками охотится...

– Да ладно тебе! – отмахнулся от него Дмитрий.

– Что, не может такого быть?

– Нет, конечно...

– А ты фонариком посвети, посмотри, что там внутри!

– И посвечу!

Дмитрий с опаской подошел к отверстию в стене дольмена, включил фонарь, заглянул внутрь. И тут же испуганно отпрянул. Глаза как чайные блюдца, на лице – гримаса ужаса.

– Ну, и что там? – усмехнулся Степан.

Он понял, что Дмитрий пытается его разыграть. Сделал вид, что чудище какое-то там увидел. Но Степана на такой трюк не купишь.

– Женщина какая-то, – выдавил из себя Савчук.

– Прямо на тебя смотрит, да? И глаза такие страшные-страшные?

– Нет, не смотрит... Лежит...

– Спит перед ночной охотой?.. Говори тише, а то разбудишь...

– Да, пошли отсюда...

Дмитрий подошел к нему, взял его за руку, дернул, призывая идти за собой в сторону домов. Но этот номер не пройдет.

– Ну и кого ты разыграть хотел?

– Не хотел... – мотнул головой Савчук. – Там в самом деле женщина... Лицо волосами закрыто, халат домашний...

– Халат?! – озадаченно спросил Степан.

Ироничный дух как ветром выдуло... Катя пропала. И на ней был домашний халат.

– Ну да, синий... Я такой у Кати видел... У Кати?! – в ужасе вскричал Дмитрий.

– Да тише ты!

Степан забрал у него фонарь, сам подошел к дольмену. Заглянул внутрь. Мощный широкий луч вырвал из кромешной темноты человеческое тело... Это была женщина в синем халате. Она лежала на боку в неестественной позе. Волосы и в самом деле закрывали лицо, но все же можно было догадаться, что это была Катя... Сладковато-приторный запашок, исходящий из дольмена, наводил на самые мрачные мысли...

– Это Катя... И она мертва, – выдавил из себя Степан.

Лезть в дольмен он не стал. Труп явно не первой свежести, так что время гибели пусть устанавливают эксперты.

Лейтенант Важнов и в этот раз пытался соответствовать своей фамилии. Индюк надутый.

– Лейтенант, что это, по-вашему: несчастный случай или самоубийство? – насмешливо спросил у него Степан.

– А я смотрю, вам весело... – подозрительно сощурился следователь. – Тут человек, понимаешь ли, мертвый лежит, а вам весело. Лично мне это кажется странным...

– Это не веселье, это нервы... Три трупа на три дома за две недели – это слишком много... Вот хочу, чтобы вы меня успокоили. Может, это все-таки несчастный случай?..

– Напрасно иронизируете, товарищ подполковник, – поморщился лейтенант.

– Все-таки думаете, что это убийство?.. А я почему-то думал, что это несчастный случай. Шла женщина, споткнулась – и в дольмен с головой... А может, это потусторонние силы, а?

– Прекратите ерничать!

– Разве ж я ерничаю? Я искренне хочу облегчить вам работу. Это же так просто – списать все на несчастный случай и вместо того, чтобы работать, греть себе потом пузо на солнышке... Кстати, у вас отличный загар, товарищ лейтенант!

– На вашем месте я бы так себя не вел! – возмущенно вскинул брови лейтенант. – На вашем месте я бы искал алиби!

– Ах, вот вы о чем!.. Боюсь, что Екатерина Кляева пропала в тот день, когда мы с Дмитрием Евгеньевичем путешествовали на яхте...

– А когда она пропала?

– В ночь с четырнадцатого на пятнадцатое...

– А когда вы вернулись домой?

– Пятнадцатого июня.

– А разве она не могла сначала пропасть, а потом погибнуть?

– От моей руки, да? – усмехнулся Степан.

Он прекрасно понял, куда клонит шустрый от своей лени лейтенант.

– А вы как, сначала родились, а потом уже стали следователем? Или наоборот? – съязвил Степан.

– А вы не увиливайте от ответа! – нахохлился Важнов.

Не очень-то у него получалось быть важным.

– А вы сначала установите время и причину гибели, тогда и допрашивайте...

Ситуация осложнялась тем, что труп находился в тесном пространстве дольмена. И прежде чем вытащить его на свежий воздух, его нужно было описать и запротоколировать. В конце концов это было сделано. И только после этого можно было вытаскивать его на свет божий.