— Трэвис, что случилось?

— Случилось? Что может случиться? — Он бросил на нее холодный, злобный взгляд, подошел к буфету и наполнил виски бокал. — Тебе налить?

В недоумении Ринна уставилась на него. Определенно что-то произошло.

— Ты же знаешь, что я не пью.

— Ах да, я забыл. — Он одним глотком выпил бокал и налил снова. Затем обратился к ней с циничной усмешкой на губах: — Похоже, я многое о тебе забыл, Ринна.

— Что ты хочешь этим сказать? — Ринна почувствовала, как внутри у нее все похолодело. Она не ожидала подобного поворота событий. Всего несколько минут назад они говорили о любви, а теперь стоящий перед ней мужчина казался незнакомцем, кипевшим от ярости.

— Что я имею в виду? — Он залпом выпил виски. — Ничего. Ничего особенного, кроме того, сколь ты расчетлива и как ловко все придумала. Я недооценил тебя, Ринна. Я недооценивал тебя с первого дня твоего появления здесь. Так насколько же высоки твои ставки?

Ринна была совершенно сбита с толку. Что могло произойти? Что так резко изменило его отношение к ней?

— Трэвис, о чем ты говоришь?

— Я говорю о совпадениях, Ринна. Ответ на телефонный звонок, взгляд в ящик письменного стола, и вдруг я обнаруживаю, что там, где дело касается денег, любовь улетучивается. Ты, кажется, говорила, что у тебя есть для меня сюрприз? У меня для тебя тоже есть сюрприз. Конец твоим интригам. Я знаю всю правду.

Секунду Ринна колебалась. Ее беспокоил его тон. Он говорил, как человек, которого обвели вокруг пальца. Настолько разъяренным она не видела его никогда.

— Трэвис, в твоих рассуждениях нет логики. Скажи мне, что случилось?

— Ты сама должна знать. Скажи мне, Ринна, почему ты вдруг захотела, чтобы наш брак стал настоящим, именно в тот день, когда я получил документы на усыновление Энди? И себя ты предложила именно тогда, когда я решился на развод?

— Усыновление Энди? — С тех пор прошло несколько месяцев… Почему он спрашивает об этом сейчас? Она тупо смотрела на него.

— Тогда ты еще не получила денег, верно? Я ничего не дал тебе, и ты решаешься на сделку, точно зная, что это удержит меня возле тебя. Ты отлично знала, как я хочу тебя, Ринна. — Трэвис направился к письменному столу, его язвительная улыбка причиняла ей больше боли, чем его слова. — Я всегда хотел тебя. На этом желании и строился твой расчет, ведь так? Каково продавать себя за деньги, а?

— Трэвис, я не понимаю…

— Брось, Ринна! — прервал он ее. — Ты сама предупреждала меня. Месяцами твердила, какой хитрой ты можешь быть. Жаль, что я не внял этим предостережениям. Плохо, что не заметил косвенных намеков. Даже сегодня, когда мы целовались, ты напомнила мне об этом. Ведь ты наслаждалась своей игрой? Надеюсь, я неплохо подыгрывал тебе. Хотя тебя интересовал только мой банковский счет, мне было бы неприятно думать, что я разочаровал тебя в постели.

— Трэвис, прошу тебя, скажи, кто звонил! — От отчаяния и замешательства голос ее дрожал. — Что в разговоре с Дрю Мэйсоном так тебя расстроило?

— Я не разговаривал с Дрю, Ринна. Звонили от доктора Маршалла.

— От доктора Маршалла? — удивленно прошептала она. Это прозвучало так неожиданно, что она не смогла собраться с мыслями.

Трэвис с издевкой отсалютовал ей своим бокалом.

— Да, от доктора Маршалла. И судя по всему, любовь моя, в анализах произошла ошибка. Не это ли твой сюрприз? Когда ты собиралась сообщить мне о нем? Сегодня? Завтра? Или на следующей неделе, когда получишь еще денег?

Ринна почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица. Она рухнула на оказавшийся рядом стул и поднесла ко лбу дрожащую руку. Нет, это неправда. Не может быть, чтобы произошла ошибка! Она беременна. Она уверена в этом так же, как в том, что дышит.

— Как ты и предвидела, я был поражен, — безжалостно продолжал Трэвис. — Мое изумление было столь же безгранично, сколь и твое, только по иным причинам. Ведь твое преимущество состояло в том, любовь моя, что ты всегда знала правду? В ту ночь, когда мы заключили эту дурацкую сделку, ты предупреждала меня, что анализ может быть ошибочным. Признаюсь, я преклоняюсь перед тобой. Как тебе это удалось, Ринна? Как ты смогла переманить на свою сторону врача? Неужели ты обещала ему половину полученных денег? Тогда я удивлен, что ты ограничилась лишь ста тысячами. Помнится, у нас речь шла о сумме в полмиллиона.

Облегчение от того, что с ее будущим ребенком все в порядке, тут же сменилось беспокойством за Энди. Она подняла на Трэвиса глаза.

— Ошибка… ты имеешь в виду Энди?

— Да, говоря об ошибке, я имел в виду Энди, — произнес он, делая ударение на каждом слове, очевидно почувствовав, что алкоголь мешает ему говорить внятно. — Судя по всему, ты не приняла в расчет новую медсестру. Пусть сбивчиво, но все-таки ей удалось уведомить меня, что в анализах Энди произошла ошибка. И заботливо предложила повторить анализ в любое удобное для нас время.

Этого не может быть. Энди здоров. И тут она поняла, о чем говорит Трэвис. Он решил, что медсестра имела в виду результаты анализа по установлению отцовства. Ринна крепко стиснула руки, чтобы они не дрожали.

— Трэвис, ты ошибаешься. Ты неправильно понял…

— Ошибаюсь? — Он чуть не набросился на нее, суставы его пальцев побелели, когда он схватился руками за спинку стула. — Черт возьми, ты права, я действительно ошибся. Каким я оказался дураком, поверив твоему нежному голоску и поддавшись желанию обладать твоим роскошным телом.

— Трэвис, выслушай меня, пожалуйста! — закричала Ринна. — Я все объясню.

— Уверен! Боже, Ринна, когда ты прекратишь прикидываться? — Боль исказила его лицо, голос дрожал от переполнявшей его обиды. — Энди не мой сын. Я абсолютно уверен, что ты приехала сюда, точно зная, кто я такой. А если нужны еще доказательства, то я нашел вот эту проклятую банковскую книжку! — Он бросил ей на колени небольшую белую книжицу и резко отвернулся, не в силах смотреть на нее. — Не это ли ты искала в ящике письменного стола? С подобными уликами следует обращаться осторожнее.

Ринна медленно раскрыла банковскую книжку. В ней была сделана отметка о единственном вкладе на сумму в сто тысяч долларов. Откуда же они взялись? Ринна в изумлении уставилась на цифры.

— Вклад был сделан в тот день, когда я отдал тебе наш брачный договор. Помнишь, Ринна? Ты устроила настоящий спектакль, сжигая этот документ. Ты, кажется, назвала это началом новой жизни, знаком доверия и любви, — он резко рассмеялся. — Твоя любовь обходится мне чересчур дорого.

Ошеломленная, Ринна сидела, боясь пошевелиться. Это серьезная улика против нее, но она по-прежнему хочет, чтобы он верил ей.

— Я не делала этого вклада, Трэвис. Это не мой банковский счет.

— Как ты смеешь это отрицать, Ринна? Здесь написано черным по белому. И, кроме того, на счету Мартинов, которым ты имела право распоряжаться, недостает как раз ста тысяч долларов.