— Распада какой семьи? Если ты про Шагалину, то мы давно в разводе.

— А она сказала, что…

Я оборвала саму себя на полуслове, чувствуя, что выгляжу глупо. Нет, даже не так. Я дура, непроходимая, гормонально-зависимая беременная дура! Кому поверила? Ревнивой бывшей?

Так, стоп. А если это Илья врёт, чтобы затащить меня в постель? Хотя зачем ему тащить меня в постель таким образом, если я и так с ним пойду куда угодно? Да и не тащит он меня пока никуда. Разве что в ресторан… Кстати, непонятка.

Его пальцы нашли мою руку на столе, сжали легонько:

— Ника, если хочешь, я покажу тебе паспорт без отметок и даже свидетельство о разводе. Правда, для этого придётся привезти тебя домой…

— Не надо домой! — отчего-то испугалась я. — И вообще, я есть хочу.

— Сейчас будем есть, — смеясь ответил Илья, подзывая знаком официанта. — А ещё будем танцевать, и нет, мне не страшно! Ты больше не упадёшь, я тебе это обещаю!

Когда нам принесли заказ, я всё ещё собиралась с духом, чтобы сказать Илье про его отцовство. Но судьба решила иначе. Перед нами поставили по тарелке с мясными колбасками типа котлет и по горшочку овощей в соусе. Бутылку красного вина открыли прямо у стола и предложили мне, но я помотала головой:

— Я не пью!

— Для тебя есть сок, и он похож на вино, — фыркнул Илья, наполняя мой бокал, пока официант наливал ему вино.

— И жизнь моя тоже только похожа… на жизнь, — пробормотала, разбирая приборы.

— Что ты сказала? — не расслышал Илья.

— Ничего. У меня вопрос.

— Задавай, — мой биг босс даже вилку отложил и подался ко мне всем телом, выражая неподдельный интерес. Думает, что я его о личном спрошу, наверное.

— Вопрос почти деловой. Почти.

— Даже так? — его глаза смеялись. А вдруг не поверит?

— Почему ты купил фирму вместе с Шагалиной?

Илья поперхнулся, глядя на меня пристально, потом спросил:

— Почему такой странный вопрос?

— Значит, не ответишь? — я попробовала кусочек чевапчичи, прищурившись. Вкусно!

— Отвечу, — медленно сказал Илья. — Она давно хотела меня привлечь к инвестициям в моду, а мне стало интересно — каково это, руководить модным домом.

— То есть, она в наш дом ничего не вложила? — если нет, то это становится очень любопытным делом.

— Вложила, конечно, мы вложились пополам.

— Вот даже как…

Я замолчала, пережёвывая очередной кусок, отломила кусочек хлеба, попыталась вспомнить точно, какими словами Шагалина отвечала собеседнику по телефону в туалете. Всё прогорит, долго не протянут, даже и делать ничего не понадобится. И просила дать ей время. Значит, кто-то заказал фирму, как киллеру заказывают человека. А если Шагалина потеряет свои инвестиции, значит, ей пообещали дать больше, гораздо больше, чем она вложила. Ведь не за идею же она собралась разваливать модный дом! Сколько там у нас активов и фондов? Модный дом — это дорого! И тот, кто заплатил Шагалиной за диверсию, достаточно богат, чтобы позволить себе такую прихоть…

— Ника, ты тут? Ещё вопросы будут? — усмехнулся Илья. Я кивнула:

— Да, я хотела знать, кто тебя ненавидит так сильно, чтобы испортить бизнес в отдельно взятом модном доме.

— Неожиданно, — ответил Илья, и я поняла, что он растерян. Но лишь на долю секунды, потому что сразу взял себя в руки и строго спросил: — О чём ты?

— О твоей жене.

Я увидела его нахмуренные брови и поправилась:

— О твоей бывшей жене. Я слышала, как она говорила с кем-то по телефону в туалете. Обещала, что развалить фирму не займёт много времени.

— Ника… — Илья опустил взгляд в свою тарелку, попытался отрезать кусок мяса, но со звоном положил нож и снова глянул на меня — ещё строже: — Я понимаю, что ты не обязана любить Юлию, что ты испытываешь к ней неприязнь, но это перебор. Это похоже на чёрный пиар конкурентки.

— Я знала, что ты не поверишь, но должна была сказать.

Есть перехотелось. Так и вышло, как я думала. Выглядит, конечно, как если бы новая девушка очерняла старую, однако я точно знаю, что слышала. Как же убедить Илью проверить информацию?

— Понимаешь, даже если я больше не живу с ней, у нас общий ребёнок. И он связал нас на всю жизнь, неважно, с кем я встречаюсь, на ком женюсь, с кем сплю.

Ребёнок… Да. Это навсегда. Хотя тут тоже есть заковыка: ведь со мной у Ильи тоже будет общий ребёнок. Общие дети! Ха-ха, червонная дама бьёт бубновую! Господи, о чём я думаю? Никогда нельзя ребёнком привязывать мужчину. Так и мама говорила. Мужчины проходящи, дети остаются на всю жизнь… Ведь Илья с Шагалиной тоже были женаты, а потом развелись. Интересно, кто из них подал на развод? Вряд ли я это когда-нибудь узнаю…

— Ника, — вывел меня из своих мыслей голос Ильи. — Ты меня слушаешь?

— Да! Нет. Прости. Я задумалась…

— Давай больше не будем о моей бывшей жене. Тебе нравится сербская кухня?

— Пока да, — усмехнулась я. — А это что?

— Это? — он указал на горшочек. — Это сатараш. Попробуй.

Я попробовала. Подцепила вилкой пару кусочков… чего? Сладкого перца. В сметанном соусе? Хм. Спорное блюдо. А сбоку раздался нежный голос:

— Сербы едят это совершенно варварским способом — хлебом и без вилки!

— Таня!

Илья встал и поцеловал руку жены Живана. Девушка зарделась до такой степени, что это стало выглядеть неприлично. Она что, из глухой деревни приехала, что ли? Но это так мило!

— Я очень рада, что вы пришли поужинать, — сказала Таня. — Как сатараш? Получился?

— Вкусно, — признала я. — Правда, я не знаю, каким он должен быть, и не думаю, что смогу есть его без вилки.

— Живан ест хлебом, а я так и не научилась, — со смехом отмахнулась Таня, обнимая ладонью большой живот. Ого, это же сколько месяцев? Может, у неё тоже близнецы?

— Татьяна, а ты чего это скачешь по ресторану, да ещё и кашеваришь? — с притворной строгостью спросил Илья. — Садись, отдохни, как тебя муж дома не запрёт?

— А он силы такой не имеет! — рассмеялась Таня. — Вот рожу скоро и буду дома сидеть, а пока хоть нагуляюсь!

— Гуляка, смотри, родишь в ресторане! — усмехнулся Илья. — Давай я угощу тебя бокалом сока!

— Угости, — согласилась Таня. — Хотя, наверное, это мне надо вас чем-то угостить. Я ещё не вникла в тонкости ресторанного бизнеса.

— Давай будем считать, что сатараш — это угощение, — рассмеялся Илья. Таня только головой покачала, улыбаясь в бокал сока. А я спросила: