– Данте, может, и ты с нами сходишь? – спросил я. – Хочешь водички?

Данте заинтересованно поднял голову, и Шон протянул мне его поводок:

– Будет здорово, если ты его отведешь. Я думаю, вода ему не помешает, на улице было довольно жарко.

Я молча взял поводок, а Шон снова уткнулся в телефон.

– Идемте, ребята, – сказал я, и Данте с Дизелем двинулись к двери впереди меня.

В холле я свернул налево, в сторону кухни. Я надеялся, что кухарка не станет слишком сильно возмущаться, если я приведу животных в ее владения. Как же ее зовут? Она была приятельницей Азалии, и та называла ее имя, я точно его слышал… Всю дорогу я напрягал память и у самой кухонной двери вспомнил: Лорена.

Когда мы вошли, Лорены на кухне не оказалось. Я удивился, что ее нет: приближалось время обеда, сейчас тут должна была кипеть работа, но никаких признаков готовки я не заметил. С минуту я постоял в нерешительности. Мне не нравилось без спроса хозяйничать на чужой кухне, но пить хотелось все сильнее, да и Дизеля с Данте надо было напоить.

Я сделал несколько шагов в глубь кухни и посмотрел на шкафы, прикидывая, где скорее всего могут храниться миски и стаканы. Затем подошел к раковине и открыл шкаф слева от нее.

С первой попытки – в яблочко: на одной полке стояли стаканы, на другой нашлись маленькие мисочки для десерта. Я достал две мисочки и стакан и наполнил их из-под крана.

Дизель и Данте принялись жадно лакать, я тоже почувствовал себя лучше, выпив холодной воды. Осушив стакан, я наполнил его снова и стал пить уже не так жадно. Я поглядел на животных, раздумывая, не налить ли им еще, и в этот момент они оба насторожились, а затем я услышал голоса, которые становились все отчетливее – собеседники приближались к кухне.

Кроме той двери, через которую вошли мы, была еще одна, на другом конце кухни. Она была приоткрыта, и звуки доносились оттуда. Эта дверь распахнулась, и я увидел, как в кухню входят Трутдейл и Дафна Моррис. Дафна шла, прижавшись к Трутдейлу, а тот обнимал ее за плечи.

– Не надо расстраиваться, – говорил Трутдейл. – Все образуется.

– Ах, Найджел, что бы я без тебя де… – Дафна осеклась, увидев меня у раковины. Она так резко остановилась, что Трутдейл едва не упал. Он удержал равновесие, она кивком указала на меня; я смущенно кашлянул.

– Прошу прощения. Мне захотелось пить, и животным тоже нужно было дать воды. Я надеюсь, вы не против…

Трутдейл на мгновение нахмурился, но его лицо тут же приняло обычное выражение.

– Разумеется, сэр.

Дафна некоторое время молча смотрела на меня, но быстро взяла себя в руки:

– Что ж, Найджел, я рассчитываю, что вы решите мой вопрос с обычным профессионализмом, – сказала она деловым тоном. – Благодарю за помощь, – она кивнула, просеменила к двери в парадный холл и скрылась. Я и не подозревал, что она способна так быстро перемещаться.

Дворецкий никак не отреагировал на ее уход и продолжал наблюдать за мной.

– Делаете чего-нибудь еще, мистер Гаррис?

– Нет, благодарю, – сказал я. У меня появилось отчетливое ощущение, что, будь на то его воля, он бы собственноручно отправил меня в ад. Я допил воду и поставил стакан в раковину. – Мне уже достаточно, и животные, кажется, тоже напились.

Я наклонился, взял обе миски, уже почти пустые, и тоже поставил их в раковину. Если бы Дизель хотел еще, он бы мяукнул, Данте тоже не возражал. Пора было возвращаться к Шону.

– Если вам еще что-нибудь понадобится, в комнатах есть звонки, – сказал Трутдейл. – Я немедленно явлюсь на ваш вызов.

Смысл его слов был мне прекрасно понятен: «Не лезь на кухню».

– Конечно. В следующий раз я обязательно позвоню.

Я кивнул, и мы с животными направились к двери, но тут распахнулась боковая дверь и раздался знакомый голос:

– Найджел, миленький, как ты? Ты мой бедняжечка. Я бы и раньше примчалась, но с работы не отпускали. Не знаю, как я вообще терплю эту каторгу.

Я обернулся и увидел, как Анита Мильхауз, самая неприятная личность в нашей библиотеке, кинулась на шею дворецкому. Меня она, похоже, не заметила.

Трутдейл громко кашлянул и напрягся. Анита отступила с обиженным видом:

– Найджел, душечка, чем ты недоволен?

– Еще чего-нибудь изволите, мистер Гаррис? – Трутдейл мрачно смотрел на меня. Анита обернулась, увидела меня и выпучила глаза:

– А вы что здесь делаете?

– Это вам Трутдейл объяснит, – невозмутимо ответил я. – А я, с вашего позволения, пойду по своим делам.

Мы с Дизелем и Данте поспешно покинули кухню. На середине холла я замедлил шаг. Как прикажете понимать сцены, свидетелем которых я оказался? Трутдейл состоит в любовной связи с Анитой Мильхауз? Или с Дафной Моррис?.. Которая пыталась сделать вид, что обратилась к дворецкому за помощью, но то, как они держались друг с другом, говорит о гораздо более тесных отношениях.

А может быть, женщины просто увиваются вокруг человека, который унаследовал деньги и великолепный особняк? Но откуда Анита так быстро узнала про завещание? На этот вопрос у меня не было ответа. Вообще сцена была странная, но она еще не означала, что это как-то связано со смертью Джеймса Делакорта.

Данте натянул поводок и тем самым вывел меня из рассеянности.

– Сейчас, дружище, отведем тебя к Шону.

Я снова зашагал к малой гостиной и был уже у двери, когда с другой стороны холла, из большой гостиной, появилась Александра Пендерграст.

– Мистер Гаррис, можете ненадолго к нам присоединиться? – Она посмотрела на кота и собаку, Дизель мурлыкнул, но она нахмурилась. – И лучше без животных.

– В таком случае, одну минуту, – сказал я. – Попрошу сына за ними присмотреть.

Может быть, она не любит кошек и собак, а может быть, соблюдает протокол и считает, что деловой разговор в присутствии животных – это несерьезно. Я отвел Дизеля и Данте в гостиную к Шону, который по-прежнему был занят мобильным, объяснил ситуацию, и он кивнул.

– Ну, хоть что-то происходит, – он тряхнул головой. – И мне уже есть захотелось. Независимо от того, что решат с библиотекой, может, нам сначала где-нибудь перекусить?

– Не возражаю, – ответил я. – Скоро я вернусь и скажу, что решили.

Я направился к двери, и Дизель мяукнул с надеждой. Я остановился и сказал ему:

– Извини, приятель, тебе со мной нельзя. Но я ненадолго.

Дизель смерил меня взглядом и отвернулся. Закрывая дверь, я невольно улыбнулся: этот кот умел смотреть намного выразительнее иных моих знакомых.

Уж не знаю, что о моей улыбке подумала Александра, пока мы шли к большой гостиной. Собранная и деловитая, она открыла дверь и провела меня внутрь.