С учётом её наркотического прошлого, «нетрадиционного образа жизни» и пропавшего бойфренда Сандлинг стала главной подозреваемой. Правоохранительные органы считали, что она и Трублад, вступив в сговор, спрятали детей, чтобы потребовать выкуп. Но требований такого рода не последовало, а Трублад, когда копы задержали его в Портленде, сказал, что сбежал из Юджина, потому что похищение детей его «напугало».

Похищение мальчиков Сандлинг произошло достаточно тривиально. Эмма привела ребят в «Макдоналдс» в Корвалисе, чтобы побаловать их чем-нибудь вкусненьким. Она встала в очередь за едой, оставив мальчишек в игровой зоне. Других детей, так же как и взрослых, там в этот момент не было. В главном зале ресторана находилось девять человек, шесть из которых были людьми весьма преклонного возраста. Старцы собрались для того, чтобы совместно обсудить какую-то книгу. Когда Сандлинг вернулась с заказом, мальчиков в «Мак-доналдсе» уже не оказалось.

К её несчастью, персонал ресторана и посетители позже заявили, что запомнили только её, а детей не видели. Некоторые статьи сопровождались диаграммами, на которых было помечено местонахождение работников заведения и всех посетителей. Из этих схем следовало, что Сандлинг и мальчики должны были оказаться в поле зрения всех, кто в тот момент находился в «Макдоналдсе». Кроме девяти посетителей в зале, за прилавком на раздаче находились шесть служащих ресторана. В зоне обслуживания «Мак-авто» на момент исчезновения было два автомобиля. Одним словом, никто ничего не видел.

Против Сандлинг говорило и то, что она, как стало известно после несложного расследования, регулярно оставляла детей в публичной библиотеке, пока убирала чужие дома.

То, что последовало за этим, предсказать было совсем не сложно. Бюрократы из призванных защищать интересы детей заведений обрушили на Сандлинг лавину критики, а копы сосредоточили все своё внимание на безутешной матери. Все без исключения осуждали судью, который за год до этого разрешил воссоединить мальчиков с прошедшей очередной курс реабилитации и «исправившейся» Эммой, а социальных работников, официально подтвердивших факт «исправления», пресса просто уничтожила. Многие били себя в грудь, признавая со слезами на глазах, что Коннор и Чандлер провалились в трещины («бреши», как выразилась одна из газет Портленда), существующие в системе защиты прав ребёнка. Раздавались призывы провести основательное расследование и коренным образом изменить саму систему.

Эмма Сандлинг, если исходить из моего опыта, подверглась жёстким допросам, но у неё в отличие от меня хватило ума пригласить адвоката. Формальных обвинений против неё не последовало, но она была задержана на тридцать два часа «для ответов на вопросы».

Мальчики объявились восемь недель спустя в Калифорнии в торговом центре неподалёку от города Юрика. Согласно очерку, опубликованному в местной газете «Сакраментская пчёлка», мальчиков «долго везли» в доме на колёсах, являвшем собой некий гибрид грузовика и трейлера, в котором место шофёра было отделено от пассажирского помещения. Когда водитель остановился для заправки, мальчики ждали, что им позволят выйти на воздух. Им не терпелось сказать водителю, что в прицепе очень жарко, они мечтают о мороженом и очень хотят в туалет. Но водитель не появился. Они принялись стучать в стену трейлера и громко вопить. На помощь никто не приходил, и тогда один из мальчиков навалился на дверь. К их изумлению, дверь распахнулась.

Ребятишки выбрались наружу, и один из них собрался бежать в закусочную, чтобы найти водителя и взять у него денег на мороженое. Однако его брат к тому времени уже не верил похитителю. Его удивляло, что их ни разу не вывозили с территории, где содержали. Путешествие на трейлере было первым за всё это время. Смышлёный парнишка решил позвонить лучшему другу их мамы по имени Феб. Одним словом, оба побежали в торговый центр, чтобы позвонить по таксофону, причём с оплатой принимающей стороны. Аппарат не работал, и в павильоне сувениров они попросили разрешения воспользоваться телефоном. Продавец их сразу узнал и позвонил в полицию.

К тому времени, когда на сцене появились копы, гибрид грузовика и трейлера успел испариться.

Пресса, надо сказать, весьма сдержанно откликнулась на счастливое воссоединение семейства. Появилось немало саркастических замечаний по поводу «распахнувшейся двери» и увенчавшихся успехом усилий матери не допустить жёсткого допроса детей (добиться этого ей помог работавший бесплатно адвокат). Общественное мнение и полиция были так сильно настроены против Эммы Сандлинг, что ей лишь ценой больших усилий удалось вернуть детей после нового судебного решения. Её друзьям, работодателям, учителям школы, где учились мальчики, и другим доброжелателям пришлось несколько месяцев ломать копья, доказывая, что Эмма после очередного курса реабилитации полностью изменила стиль жизни и стала совсем иным человеком.

Я расширил поиск и, прочитав все, касавшееся дела братьев Сандлинг, решил, что подходил к нему предвзято, поскольку козлом отпущения пресса и власти избрали Эмму Сандлинг. На тот же крючок, видимо, попались детектив Шоффлер и агент ФБР Джуди Джонс. Во всяком случае, они никогда не говорили, что дело Сандлингов способно как-то пролить свет на наше следствие, несмотря на обилие общих черт.

Параллель казалась столь разительной (шестилетние близнецы были похищены в публичном месте), что я никак не мог заставить себя прекратить чтение вырезок. Я боялся пропустить какие-то важные сведения, уверовав в то, что Эмма причастна к похищению своих детей. Повторное чтение убедило меня, что в деле нет фактов, опровергающих показания матери. Трублад имел железное алиби. Каких-либо иных потенциальных сообщников следствие не выявило. Сандлинг ни разу не меняла своих показаний. И хотя продавец сувенирной лавки получил часть обещанного вознаграждения, самой Эмме не досталось ни цента.

Два следующих часа я провёл за телефонными разговорами с копами в Корвалисе и Юрике. Когда я, представившись, интересовался делом братьев Сандлинг, собеседники отделывались ничего не значащими вежливыми фразами, но едва я пытался настаивать, как сразу натыкался на каменную стену.

Опираясь на полученные из газет сведения, я нашёл телефоны клиентов Эммы Сандлинг, социальных работников, её адвоката и многих других связанных с ней людей. Примерно с половиной из них мне удалось поговорить. Но результат был всё тот же. Никто не знал, где она живёт. Никто не мог мне помочь.

* * *

Я с трудом поднялся с кресла. За окном было уже темно, и я понял, что горбился за компьютером несколько часов. Мне хотелось продолжать поиск Эммы Сандлинг, но прежде надо было хоть немного перекусить. С того момента, как Лиз меня покинула, я постоянно терял в весе. Окружающие уже стали обращать на это внимание.

Я отправился в кухню на поиски пропитания, хотя и знал, что там мало что осталось. В холодильнике нашлась пара сухих кусков сыра, плесневелая дыня и пакет скисшего молока. Курица-гриль, которую я забыл завернуть в фольгу, успела превратиться в мумию. В морозильнике обнаружилась горсть наполовину испарившихся кубиков льда и смёрзшаяся пицца. Я изучил коробку с пиццей в поисках даты производства и, обнаружив её под коркой ледяных кристаллов, с трудом разобрал, что яство было доставлено в наш дом более года назад.