Маленькому автомату понадобилось на удивление мало времени, чтобы добраться до останков «Солнечного Огня». Изображение на экранах быстро вырастало в размерах, потом замедлило рост, когда Жаим приготовился вводить зонд в зияющую возле мостика пробоину.

Неожиданно для Осри на мостике появился Монтроз и уселся за опустевший штурманский пульт. Он оглянулся на капитана.

– Я дал Иварду снотворного, – сообщил он.

За его спиной Осри судорожно стиснул кулаки. Руки вспотели от напряжения. Он снова поднял взгляд на экран.

Рваные края пробоины надвинулись на экран и ушли за его края. Жаим включил прожектора зонда, и на экране ожили резкие тени. Внутри корабля царил хаос: что бы ни проделало эту дыру в корпусе, оно полностью разгромило мостик. Над одним из пультов зависло в невесомости тело с неестественно вывернутыми конечностями, обезображенное вакуумом и раскаленной плазмой. На нагрудном кармане почерневшего комбинезона можно было разобрать золотое солнце.

– Нортон, – произнес Монтроз охрипшим от потрясения голосом.

Изображение скользнуло вбок – это Жаим развернул зонд в сторону кормы и повел его прочь от мостика. В остальной части корабля царил такой же хаос; по мере приближения к корме становилось ясно, что большую часть разрушений нанесли атакующие при абордаже. То там, то здесь плавали в невесомости другие тела. Осри узнал двоих, запомнившихся ему со времени их короткого пребывания на рифтерской базе, но при виде этого жуткого зрелища он почему-то не испытывал никакого торжества.

На некоторых стенах виднелись непристойные надписи, выполненные каким-то темным веществом – до Осри не сразу дошло, что это кровь. Желудок его судорожно сжался. Он отвернулся от монитора и посмотрел на сидевших на мостике: на лицах всех, за исключением Вийи, читались ужас или гнев. Лицо капитана не выдавало ничего; впрочем, Осри избегал смотреть в ее черные, немигающие глаза.

Единственными звуками, раздававшимися на мостике, были случайные щелчки и гудение приборов, а также негромкий шелест тианьги. Наконец автомат добрался до машинного отделения – Осри понял, что с самого начала Жаим стремился именно туда. «...а Жаим спит с Рет Сильвернайф из экипажа “Солнечного Огня”».

Кто это говорил?

Зонд сбавил скорость и остановился. В центре экрана появилось еще одно тело, на этот раз не висящее, но пригвожденное к разрядному модулю торчащим из шеи металлическим прутом. Выражение смертной муки на лице не могли скрыть даже повреждения от вакуума. Осри мог определить только, что тело принадлежало женщине, но потом заметил вплетенные в волосы колокольчики – такие же, как у Жаима. Она была обнажена; по всему телу виднелись странные раны, каждый раз три параллельных разреза, вокруг которых зловещими цветами расцвели кристаллики замерзшей крови.

Странный, незнакомый голос взревел в интеркоме:

– Дасура чатч-нафари толлим нар-Хрим... – последние слова слились в вой, от которого у Осри волосы встали дыбом.

Теперь и Осри вспомнил стальные когти на подошвах в стрелковом тренажере, и он понял, чья это работа.

– Локри, прими управление зондом. Подержи пока его там, – скомандовала Вийя. – Жаим... ЖАИМ! – Вой прекратился. – Быстро на мостик. Аркад, приготовь снаряд. Термояд, двадцать мегатонн. Настрой на детонацию от удара и возьми на прицел «Солнечный Огонь».

Руки Брендона быстро задвигались над клавишами.

Неужели они не попытаются использовать останки корабля? Эта мысль мелькнула у Осри в голове, и тут же он вспомнил, как Монтроз раз назвал при нем Жаима убежденным серапистом.

Они поклоняются огню как жертвоприношению Телосу. Они предают тела своих мертвых пламени, чтобы оно очистило их души перед дальней дорогой.

Все хранили молчание, когда на мостик вошел Жаим. В одной руке он держал нож, в другой – несколько отрезанных вместе с колокольчиками прядей волос. Звон тех, что остались еще в его волосах, звучал теперь скорбно: веселые верхние тона исчезли.

– Двадцать восемь минут. Снаряд готов?

Голос Вийи звучал холодно, сдержанно.

До Осри дошло, что для темпата воспринимать теперь эмоции Жаима – не говоря уже о других членах экипажа – было, возможно, все равно что смотреть на солнце, не щурясь.

– Да, – ответил Эренарх. Он подвинулся, уступая место Жаиму. Тот осторожно положил нож и волосы на полку над клавиатурой и остался стоять, глядя на экран. Теперь на нем снова виднелось изображение «Солнечного Огня» с камеры наружного наблюдения «Телварны».

– Жаим, – негромко сказала Вийя. Долговязый рифтер с окаменевшим лицом повернулся к ней.

– Мы можем предать ее огню сейчас же и уйти, – продолжала она, – или, с твоей помощью, искать отмщения.

Локри повернулся от своего пульта, раскрыл рот, но тут же закрыл его, дернувшись в ответ на быстрое движение Марим. Осри решил, что та пнула его ногой. Сама Марим, прикусив губу, не отрывала глаз от капитана и Жаима.

– Месть, – хрипло произнес Жаим полувопросительно, полуутвердительно.

Повинуясь взгляду Вийи, Брендон набрал на пульте новую команду, судя по всему, снимая снаряд с боевой готовности.

– Тогда можешь настроить двигатели «Огня» на перегрузочный режим? И уложиться в следующие пятнадцать минут? Если мы сможем повредить скачковые системы того, кто покажется, «Телварна» разделается с ним без труда.

Жаим повернулся и несколько секунд пристально смотрел на монитор.

– Не знаю, – он посмотрел на Локри.

С ироническим приглашающим жестом Локри освободил свое кресло. Не спуская взгляда с лица Жаима, он снова включил камеру зонда, вернув на экран тело его возлюбленной. Осри решил, что только безумец мог сейчас встать на пути ищущего отмщения рифтера.

Истерзанное тело Рет уплыло с экрана вбок – Жаим развернул зонд к пульту управления. Команда молча наблюдала за его работой. Не прошло и минуты, как он объявил:

– Пожалуй, смогу.

– Отлично, – сказала Вийя. – Тогда делаем вот что...

«Телварна» зависла над исковерканной поверхностью Диса, схоронясь в облаках пыли и осколков, оторванных от луны при столкновении с гиперснарядом. Вийя удерживала корабль на гравиторах так, чтобы «Солнечный Огонь» едва виднелся над горизонтом, чтобы Дис прикрывал их от любого, кто покажется у разбитого корабля.

Экран все еще показывал увеличенное изображение «Солнечного Огня», на котором то тут, то там появлялись странные объекты – это компьютер пытался осмыслить помехи от попадающих в кадр осколков планеты. Где-то в глубине корабля мелькали и пропадали отсветы фонарей: зонд двигался по заданному маршруту. Из динамика доносились искаженные помехами отрывистые переговоры членов команды, наспех записанные и переданные по радио на зонд для воспроизведения.

На мостике царила тишина, нарушаемая только шелестом тианьги, который теперь подавал совершенно незнакомый Осри аромат: холодящий, настораживающий. Осри он не понравился. Ощущение от него было вполне под стать лицам окружавших его рифтеров; даже лицо Эренарха застыло, неожиданно напомнив Осри его старшего брата.