Эти дни возле моей горячей девочки стоили мне года жизни.

Хочу, чтобы наш первый раз Мэл запомнила навсегда. Думаю, ей понравится моя вотчина. Отец редко бывает в старом доме, и я не боюсь наткнуться на него. Мой родитель предпочитает модерн, поэтому его новая вилла состоит, на первый взгляд, лишь из стекла и металлических профилей. Познакомить отца с женой я бы хотел на нейтральной территории. Потому что никогда не знаешь, что ждать от Адамура Бераи. Выезжаю из Сочи и несусь в сторону родового гнезда. С брелока открываю кованые ворота, приветствую охранника и еду по пальмовой аллее к дому, возведённому в лучших восточных традициях. Он строился моими предками ещё до Октябрьской революции.

– Ничего себе! – Мэл слезает с мотоцикла и обводит взглядом белоснежные каменные стены особняка. Оглядывается на бурлящий фонтан в мозаичной чаше, тенистые беседки, увитые плющом и виноградом. – Как у вас красиво! Столько зелени!

– Здравствуй, Егор, – из дома выходит Джамал с достоинством кланяется, приложив руку к груди. Не представляю нашего дома без него. Его ещё дед на работу принимал. Голова у него седая, но глаз верный, а рука крепкая. При необходимости может отвесить непрошенным гостям почище охраны. Неизменный чёрный костюм сидит на Джамале идеально.

– Привет, Джамал. Мы ненадолго! – Поворачиваюсь к Мэл: – Не возражаешь, если к твоим родителям мы поедем на машине? Хочется выглядеть посолиднее. Умыкнул девушку без благословения, отвечать придётся по всей строгости.

– Да, конечно, – Мэл вцепляется в мою руку. – Твой отец дома?

– Джамал? – отсылаю вопрос управляющему.

– Адамур Багратович в отъезде, – Джамал украдкой рассматривает Мэл.

Она первая девушка, которую я привёл домой. Мы подходим к высоким инкрустированным дверям.

– Мэл, познакомься. Джамал – заведует в доме всеми делами. А ещё, когда я был маленьким, он учил меня стрельбе из лука. Робин Гуд нервно курит в сторонке, когда Джамал берёт это оружие в руки.

– Скажешь тоже, – Джамал довольно усмехается, и лучики морщин разбегаются из уголков его тёмных глаз.

– Джамал, это моя жена – Меланья. Прошу любить и жаловать.

– Очень приятно. Адамур Багратович в курсе?

– Мы сегодня его обрадуем.

– Вам накрыть стол?

– Да. Мы спустимся через час… – смотрю на Мэл и поправляюсь. – Полтора.

В идеале нужно было бы заказать ужин в постель, но тогда мы точно из неё сегодня не вылезем.

Джамал распахивает двери, и мы входим в просторный холл. Белые колонны, затейливые витражные окна, позолоченные люстры и подсвечники, низкие диваны вдоль стен, восточный ковёр на полу – мне лично наш дом напоминает музей. Здесь можно снимать сериалы про султана и наложницу. Мэл на неё сейчас как раз очень похожа.

– Ты чего растерялась, Меланья, – веду её по длинному коридору в свою комнату.

– Не знаю, – она окидывает взглядом бассейн с лазурной водой. Он в центре дома под стеклянным куполом. – Но ещё немного, и я попрошусь обратно в камеру.

– Наверное, это потому, что из одной золотой клетки ты уже сбежала, – открываю дверь и подталкиваю Мэл в спину. – Мы просто здесь немного отдохнём и приведём себя в порядок.

Мэл входит в комнату и разглядывает огромную кровать с фигурной спинкой и пёстрым покрывалом. Кальяны на низком столике из красного дерева, высокие вазы с сухоцветами, старинные ружья на стенах:

– Это твоя комната? – её глаза округляются. Она подходит к стеллажу с книгами и достаёт одну. – Ты читаешь бумажные книги?

– Те, что в этом шкафу, я уже прочитал.

– Круто, – Мэл возвращает книгу на место. – И кальяны твои?

– Папы Римского! – достаю из бара бутылку шампанского и два бокала.

Она подходит ко мне, встаёт на цыпочки и целует в щёку:

– Ты подпольный Али-Баба.

– Меланья! – бодаю её лбом и с хлопком вытаскиваю пробку из бутылки.

Робость и удивление отступают, и на лице Мэл снова играет лучезарная улыбка. Она напевает, сложив ладони у груди:

– Слушаю, мой господин!

Наполняю бокалы, и мы молча опустошаем их. Стягиваю с себя футболку и джинсы. Мэл быстро расстёгивает рубашку, скидывает шортики и, опустив руки, встаёт передо мной нагая, прекрасная как Афродита.

Окидываю восторженным взглядом точёную фигуру жены.

– Иди ко мне, богиня, – обнимаю её за плечи и тону в поцелуе.

Мэл целуется жадно. Так путник пьёт воду, выбравшись из пустыни.

Подхватываю Мэл на свои бёдра и несу в ванную. Боюсь и двух часов нам будет мало.

* * *

Мэл

Егор, придерживая меня одной рукой под бёдра, забирается в душевую кабину. Прислоняет спиной к стене и на ощупь находит кран. Тёплые струи накрывают нас. Смеюсь и плачу от счастья.

– Слезай с меня, обезьянка! – Егор шлёпает меня по попе.

– Не слезу! – прижимаюсь к нему ещё сильнее.

– Меланья!

– Ну, ладно, – надуваю губы, слезаю и позволяю Егору снять бинты с моих ладоней.

Стараюсь не смотреть на его член, касающийся моего живота, но руки сами тянутся к нему. Егор вообще пробуждает во мне странные собственнические желания. С Лукой я себе такого не позволяла. Это он трогал меня, где хотел. Забыть бы его совсем. Провожу ладонью по члену Егора, добираюсь до его основания и робею. Он крепкий и большой, но я понятия не имею, насколько чувствительный. Егор замирает и упирается ладонями в стену. В его глазах столько нежности, что я осмелев, обхватываю член пальцами и возвращаюсь к головке. Слегка поглаживаю её гладкую кожу.

– Игрушку нашла? – Егор задерживает дыхание и упирается лбом в мой лоб.

– Да, – теперь я уверенно скольжу по члену рукой, с интересом наблюдая за Егором. – Тебе не больно?

– Нет! – он ударяет кулаком по стене, выдавая бессвязную череду гласных, и мне в живот выстреливает белая густая струя.

– Ой, прости! – в ужасе отпускаю член и вжимаюсь в стену.

Егор перехватывает его и передёргивает ещё несколько раз. Тёплая вязкая жижа выплёскивается из узкого отверстия на головке и стекает вместе с водой по моему животу, бёдрам, коленям.

– А ты та ещё штучка, мадам Берая! – Егор целует меня, поднимая мои руки. Пожирает меня соловым взглядом.

– Теперь ты прикоснись ко мне, – нетерпеливо скулю, извиваясь, прижатая его животом к стене.

Егор опускает руку вниз и, внимательно глядя в глаза, нежно гладит меня между бёдер.

– Пожалуйста, продолжай, – умоляю Егора, когда он останавливается.

Его палец проскальзывает в мои складки, находит клитор и кружит по нему. Подаюсь вперёд, и Егор жадно проглатывает мой крик. Мои ноги дрожат, и судорога сводит тело. Обмякаю в сильных руках Егора, шепчу:

– Мне никогда не было так хорошо.

– Люблю тебя, – Егор гладит меня по спине.

– Хочу ещё!

– Поворачивайся к