Втиснувшись в маленькую смотровую, она посмотрела сквозь стекло на Скотта, сидевшего рядом с адвокатом. Хуан был хорош, хоть и не специализировался на уголовном праве. И все же он знал Скотта всю жизнь, и этот допрос, как заверили детективы, был в основном ради уточнения фактов. Максимум пятнадцать-двадцать минут.

Нита переступила на каблуках. Скотт уже сказал им, что не знает, так как у него были завязаны глаза. Все семь недель? Спросили они. Семь недель темноты — неудивительно, что он не мог спать. Поразительно, что ему не нужно было оставлять в комнате лампу включенной.

— Я ничего об этом не знаю, — пробормотал он. — Мне завязали глаза.

Посмотри на них, хотелось закричать Ните. Посмотри им в лицо, чтобы они тебе поверили.

— Ну, у вас были завязаны глаза в комнате. Но потом вы сбежали, верно? Поэтому нам нужно знать, что вы видели, когда высвободили руки. Вы же тогда сняли повязку, верно?

— Было темно, — сказал Скотт. — Я на ощупь добрался до двери и по коридору. Я бежал. Я почти ничего не видел, пока не выбрался на улицу.

— И вам не пришлось спускаться или подниматься по лестнице, чтобы выйти наружу?

Он поколебался.

— Нет.

— Он был в доме? Он там жил?

— Я… Я не знаю.

Но они знали, не так ли? Полиция обыскала дом Рэндалла Томпсона сверху донизу и определила, что он держал Скотта не там, а в другом месте. И учитель был в школе в то утро, когда Скотт сбежал. Нита узнала это не от детективов, а из новостей. Детективы держали их в неведении.

Напарники допросили его о квартале, из которого он сбежал. То, что он описал — тихие улицы с захудалыми домами — подходило сотне кварталов Лос-Анджелеса. Чего она не поняла, чего все еще не понимала, это почему он не обратился в один из домов за помощью. Почему не поймал машину? Почему пробежал несколько миль аж до дома?

— Давайте вернемся к комнате, где вас держали. Мы понимаем, что вы ничего не видели, но давайте поговорим о том, что вы слышали, какие запахи ощущали. Вы слышали какое-то движение в доме? — это был другой детектив, полный, стоящий в углу, скрестив ноги.

Скотт помолчал.

— Не думаю.

— Когда он входил в комнату, он открывал дверь? Вы слышали, как он приближался по коридору? Вспомните, как вы понимали, что он пришел.

— Я не знаю, — Скотт потер лоб. — Наверное, я слышал, как открывалась дверь. Я не помню, чтобы там были лестницы.

— Не спешите, — подбодрил детектив Харви. — В комнате был ковер или твердый пол? Вы слышали его шаги?

— Твердый пол, — он сглотнул. Это нелепо. Они знают, кто убийца. Почему подробности имели значение? Несправедливо заставлять Скотта переживать ужас заново.

— Ладно, значит, вы не слышали никакого шума из других комнат? Как насчет включенного где-то рядом телевизора?

— Эм, не думаю.

— Шум машин? Грузовиков? Клаксонов?

— Нет.

— Как насчет температуры в комнате? — детектив прошелся мимо стекла. — Было жарко?

— Иногда.

— Был ли там кондиционер? Вы слышали, как включался или выключался кондиционер?

— Я не знаю.

Нита чувствовала их недовольство, слышала это в том, как задаваемые вопросы становились резче. Может, они перестанут и отпустят Скотта.

— Ладно, звуков не было. Что насчет запахов? — детектив Петтс откинулась на спинку стула. — Может, затхлости или плесени?

Скотт вдохнул, будто снова нюхал тот воздух.

— Может быть, немного пахло нафталином.

— Значит, вы отперли замок наручников, верно?

Резкий поворот допроса застал ее сына врасплох. Его взгляд метнулся к адвокату, но потом он кивнул.

— Ага.

— Это нелегко сделать вилкой, — детектив Петтс посмотрела на Харви, который согласно кивнул. Нита выпрямилась, насторожившись от ее тона.

— Ну, я не совсем отпер их, — уклонился Скотт. — Замок был плохо застегнут. Обычно наручники были тугими, но в тот раз — нет, поэтому я смог вытащить руку.

Это новость. Нита нахмурилась, переглянувшись с мужем. Они оба слышали историю дюжину раз. Скотт обожал рассказывать, как он отпер наручники.

— А, вот видите, это уже логичнее. Потому что мы начинали задумываться, — сказал Харви.

Снова этот тон. Словно они с ним игрались.

— Вы сказали, что у вас в комнате были завязаны глаза и вы не знаете, как туда попали, так?

— Ага, — Скотт выглядел несчастным, ей нужно было забрать его оттуда.

— Так откуда вы знаете, что это был мистер Томпсон? Если вы не видели, это мог быть кто угодно.

— Я видел его, когда меня схватили. Он был возле моего внедорожника. Это он меня чем-то накачал.

Каким-то седативным. Так они сказали. Полиция давно подозревала, что Кровавое Сердце чем-то накачивал своих жертв, но Скотт подтвердил — это был укол, а не что-то подмешанное в еду или напитки.

— И вы узнали его голос? В комнате? Потому что он мог вас схватить, а затем передать кому-то другому.

Скотт поколебался.

— Нет, — наконец сказал он. — Это был он. Он со мной разговаривал, — он кивнул, не отрывая взгляда от стола. — Да. Он. Он извращенец. Он рассказывал мне о том, что делал. Об ученицах, которых он изнасиловал.

Наступило мгновение тишины, пока все переваривали новую информацию. Джордж обнял Ниту одной рукой и прижал к себе.

— Вы знаете кого-то из этих девочек? Можете назвать нам имена?

Он покачал головой и скрестил руки на груди, и она знала, что приближается момент упрямства. Он закроется. Ощетинится.

— Он говорил вам, почему это делает?

Скотт не пошевелился, не заговорил, не отреагировал на вопрос. Ей стало жарко под рукой Джорджа, поэтому Нита высвободилась и мысленно взмолилась, чтобы ее сын ответил.

— Он сказал, что ему нужно поставить меня на место, — он прижал подбородок к груди, его следующие слова были тихими, настолько тихими, что она почти их не расслышала.

— Что-что, Скотт?

— Он сказал, это весело. Ему нравилось делать мне больно. И нравилось смотреть.

— Смотреть на что?

Она затаила дыхание, боясь услышать ответ.

— На все, — ее сын пожал плечами. Он пробежал рукой по растрепанным светлым волосам, прикрывая ими лицо, и встал. — Мне нужен перерыв, — он посмотрел на адвоката. — Можно мне сделать перерыв?

— Конечно, — сказал детектив Харви. — Можете не спешить.

Нита думала, он пойдет к ней, но нет. Он вышел из участка и направился к их машине, где просидел двадцать минут просто глядя в лобовое стекло. Неподвижный. Застывший. Мальчик, который не мог прожить несколько минут без смартфона, сидел как зомби, прежде чем наконец открыть дверцу и тяжелой походкой вернуться к ней, Джорджу и Хуану.