– Но пока что выше ты. И еще ты старый соратник фюрера, в отличие от него. Так в чем же дело?

– Фюрер дорожит им. Он делает много технической работы, а Адольф считает это незаменимой помощью.

– Да неужели? А наш дорогой фюрер знает, какова цена этой помощи?

– Этого даже я не знаю. Борман очень ловко все проворачивает.

– Зато это знаю я…

Гесс бросил заинтересованный взгляд на собеседника и наткнулся на оценивающий прищур Гейдриха.

– Ты предлагаешь…

– Да.

Гесс отвернулся и принялся разглядывать окружающий ландшафт (надо сказать, довольно симпатичный). Гейдрих, не вмешиваясь в ход размышлений потенциального союзника, задумчиво вертел в руках сломанный по дороге прутик с оборванными листьями, который он превратил в некое подобие стека. К чему торопить события? Необходимые слова сказаны, осталось только подождать результата. Наконец Рудольф прервал свое задумчивое созерцание.

– И чего же мне это будет стоить, а, Рейнхард?

– Ничего.

– То есть?

– А что непонятного? Истинные национал-социалисты должны помогать друг другу, иначе всякие карьеристы вконец извратят смысл нашего великого движения. – Уголки губ Гейдриха слегка дрогнули, демонстрируя истинное отношение к произнесенной патетической речи.

Гесс тоже не удержался от ухмылки:

– Я серьезно, Рейнхард. Истинные национал-социалисты, конечно, должны помогать друг другу для блага общего дела, но у нас с тобой вроде не совсем тот случай…

– А если серьезно, то нам с тобой нечего делить, Руди. Ты отвечаешь за внутренние дела партии, а я занимаюсь врагами партии – внешними и внутренними. Мы с тобой всегда сможем договориться. А вот партайгеноссе Мартин нам ни к чему, потому что он лезет и в твои и в мои дела. И, похоже, считает, что раз он постоянно вертится около фюрера, то это сойдет ему с рук. Мне кажется, пришло время показать ему, что он ошибается. Как думаешь? – Гесс задумчиво кивнул, обдумывая слова собеседника. – А еще мне не нравится, что этот выскочка ставит свои интересы выше интересов рейха. И вот это уже серьезно. Мы можем снисходительно относиться к человеческим слабостям, если они не вредят делу, но прощать действия, ослабляющие нашу страну, было бы недальновидно…

– Ты прав. Пора указать ему его истинное место! Надо только подобрать соответствующий момент…

Гейдрих спокойно кивнул, сдерживая торжествующий оскал – кажется, дело сладилось, и он обрел очень важного союзника, пусть и временного.

– На днях я передам тебе кое-какие материалы по шалостям нашего не в меру амбициозного друга. Когда преподнести их фюреру – решай сам. Надо лишь начать, а потом… я ведь как-никак начальник службы безопасности партии. – Рейнхард Тристан наконец-то позволил себе довольную усмешку – теперь уже можно.

* * *

А вот на очередном объединенном совещании штабов было не весело. Все предельно строго, прагматично, рационально… и скучно. Гейдрих с трудом сдерживал зевоту – ничего не поделаешь, работа далеко не всегда бывает в радость, иногда ее надо просто делать. И если уж не получается работать с душой, то нужно приложить хотя бы старание – это неотъемлемая часть настоящего профессионализма. Поэтому Рейнхард и сидел на совещании, с профессиональным интересом присматриваясь к выступающим. На этот раз, как и почти всегда, главным действом был монолог Гальдера, который в своей обычной занудной манере вещал:

– В настоящий момент можно уже с уверенностью констатировать, что наше наступление на юге застало противника врасплох. Удар в междуречье Дона и Донца увенчался полным успехом. Битва на окружение, проведенная войсками группы армий «Северная Украина», близится к своему завершению. По докладам из штаба генерала Манштейна, – тут Гальдер изобразил легкий жест в сторону, прилетевшего на совещание из Харькова командующего ударной группой армий, – ликвидация окруженных в районе Миллерово войск Юго-Западного и правого крыла Южного фронтов будет завершена в ближайшие дни. Однако попытка выдвинуть авангарды танковых армий в сторону Сталинграда наткнулась на фронт свежих частей русских, которые выдвигаются от Волги в западном направлении. В связи с этим обстоятельством командование группы армий, с санкции ОКХ, отказалось от попыток взять город с ходу и приостановило дальнейшее движение своих войск в направлении малой излучины Дона вплоть до окончательной ликвидации миллеровского котла.

Тут Гитлер прервал мерную речь начальника штаба сухопутных войск и обратился к Манштейну:

– Как скоро вы сможете продолжить наступление на Сталинград, генерал?

Манштейн встал и, решительно отстранив Гальдера (ну недолюбливают друг друга бывшие коллеги по службе в Генеральном штабе, и это ни для кого из присутствующих на совещании не секрет), подошел к огромной карте.

– Насколько нам удалось установить, из района Сталинграда, а также из центральных районов России в район малой излучины Дона стягиваются несколько свежих армий из числа стратегических резервов РККА. Еще несколько свежих формирований с большим количеством танков брошены против нашего фронта на верхнем Дону, в основном против 2-й полевой армии барона фон Вейхса. Эти действия противника ожидаемы, но их реальный масштаб несколько превосходит прогнозы разведки.

– Как это может повлиять на наши планы? – Гитлер выпалил это быстро, чересчур быстро. Но Манштейн был начеку:

– Никак, мой фюрер. Войскам 1-й и 4-й танковых и 6-й полевой армий понадобится еще неделя на ликвидацию остатков вражеских войск в междуречье Дона и Донца. Затем еще несколько дней уйдет на перегруппировку и пополнение запасов. За это же время наши передовые отряды и авиаразведка окончательно установят конфигурацию нового фронта русских. 20 июня группа армий будет готова перейти в новое наступление.

– А если резервные армии русских перейдут в наступление в момент перегруппировки наших сил?

– Это исключено. Советские части только начали выдвижение в район Дона. Их маршруты пролегают по открытым степным пространствам и полностью контролируются нашей авиацией. – Рихтгоффен молча кивнул, подтверждая слова Манштейна, а Геринг воинственно выпятил грудь. Вернее попытался, так как пузо все равно оказалось далеко впереди. – Противнику потребуется не менее двух недель для сосредоточения всех своих войск, и даже тогда наши соединения будут иметь численное превосходство. А до тех пор наши передовые части из XLVII и XL танковых корпусов вполне в состоянии сдержать вражеские атаки, если они последуют.

Гитлер несколько успокоился. По крайней мере, прекратил таращиться на стоящего у карты Манштейна и уставился в угол, где притаился незаметный, как тень, адъютант. Манштейн же, пользуясь случаем, заливался соловьем:

– План группы армий предусматривает двойной охватывающий удар в общем направлении на Сталинград. Первый удар нанесет 1-я танковая армия Гота из района Боковской через Клетскую. Второй – 4-я танковая армия Гепнера из района Николаевская – Цимлянская. 6-я полевая армия фон Клейста тем временем развернется на среднем Дону, прикрыв растянутый левый фланг ударной группировки.