Наконец Райзер открыл глаза, облокотился на бедро Мары и потянулся. Затем он посмотрел на нас с Винневрой вроде бы одобрительно и заговорил:

– Славный выдался сон. Теперь я помню больше. Прихлопните пару этих жуков для меня.

Так мы и поступили, и он, удовлетворенный, возобновил свой рассказ:

– Наступил день, и я неохотно проснулся. Земля высохла, пыль стала хрустящей и неподвижной. Воняла она, как старое дерьмо в глубоких пещерах. Предтечи выглядели неважно. На них скопилась пыль. За ночь они попытались срастись воедино и теперь представляли собой бесформенный ком. Ни плоти, ни костей. Они умерли. Я – нет.

Пыль отвалилась от моей кожи.

Я остался в одиночестве. Такое всегда не к добру, а на этом пустынном кладбище и подавно. Споровые пики снова извергнут пыль, и на этот раз, возможно, она догадается, как разъесть мои кости или намертво забиться в нос и рот.

Шесть раз наступала ночь, прежде чем вновь пошел обильный дождь. Я шагал под ним. Днем и ночью, когда ливень стихал, я видел падающие звезды и принимал их за звездные лодки. Однажды набрел на множество небольших звездных лодок, разбросанных по пустыне. Как и из нашей лодки, из них вывалились сломанные машины, но глаза этих машин были темны. Я их пинал, но они не взлетали. Может, в звездных лодках и были Предтечи, но они превратились в комья пыли.

Похоже, Предтечи поссорились и передрались, но еще они проиграли сражение с чем-то страшным, и это обстоятельство побудило меня вызвать старые воспоминания. Я игнорировал сидящего во мне духа со времен Чарум-Хаккора, но сейчас дал ему волю, и он стал смотреть моими глазами.

Мир-обруч не был похож ни на что известное ему, так что он решил: это одна из великих машин древности, возможно крепость.

До того как старый дух сошелся в битве с Предтечами, он боролся с Искажающей болезнью. Уже тогда она передавалась при контакте живых существ или через пыль, превращавшую плоть в комья. Иногда она соединяла больных по двое, а то и по четверо; несчастные срастались и начинали говорить одним голосом.

Он назвал такие существа Могильными Разумами.

Дидакт и Архитектор называли Искажающую болезнь Потопом. Я очутился в месте, пострадавшем от Потопа, который давным-давно был побежден людьми, однако сейчас он вернулся измененный. Почему это случилось? Как зараза попала сюда? Я посмотрел на споровые пики, выстреливавшие в небо тучи пыли, которая затем разносилась повсюду ветрами. Вот он, источник. Искажающая болезнь поражает Предтеч, и она одерживает верх.

Затем я узнал просто замечательную вещь! – Райзер быстро заморгал и поднял взгляд. – Мой старый дух когда-то был женщиной. Лучше уж женщина, чем седой старик, гораздый спорить и оскорблять.

Она спросила, не освободился ли Изначальный, и извлекла воспоминание о нем. Громадные руки, жирное старческое туловище, похожее на свернувшегося жука – достаточно большого, чтобы покрыть собой этот холм, – с маленькой приплюснутой головой, со множеством челюстей и мертвыми блестящими глазами. Пришлось сказать: похоже, Изначальный был освобожден и доставлен на этот мир-обруч. На это она ответила, что теперь опасность чрезвычайно велика.

Ты тоже его видел? Значит, он реален. Очень плохо.

Когда я достиг низких холмов у гор, куда Искажающая болезнь не добралась, и увидел маленькие круглые машины, летающие над холмами, – ищущие, ожидающие и созерцающие, – я незаметно последовал за ними, поднялся на плато и нашел тебя и всех этих призраков, пытавшихся вести себя как люди. Но они не имели запаха. – Райзер поднял руки ладонями вверх и постучал себя по плечу тремя пальцами. – Вот то немногое, что мне известно.

– Вы оба видели, где этого демона держали взаперти? – спросила Винневра. – На мире, где люди сражались с Предтечами в последний раз и погибли.

– Чарум-Хаккор, – сказал я.

– Да, – подтвердил Райзер. – Мы видели то место, но монстр исчез.

Внутри меня от долгого сна очнулся мой собственный старый дух:

Мне нужно поговорить с этим малышом!

Ничего не оставалось, как одолжить лорду-адмиралу мои органы речи. Обошлось мне это недешево: мускулы спазматически сокращались, лоб покрылся потом. Дух сначала невразумительно мямлил.

Затем нетвердый голос – не совсем мой голос – стал более четким. Однако слова не были похожи на те, что я слышал у себя в голове. Другой выговор, неточный поначалу подбор слов. Не привык мой рот произносить звуки в манере, которую предпочитал старый дух.

Винневра смотрела на меня, нахмурив брови. Райзер – широко раскрыв глаза, нервно двигая ноздрями.

– Скажи мне… скажи нам твое имя, – выдавил лорд-адмирал, обращаясь к духу Райзера. – Твое старое имя.

Настал черед Райзера уступить контроль над своим ртом. Ему это далось еще труднее – тело Райзера было старше моего.

– Я Юприн Юприкушма, – наконец произнес его старый дух.

Это странное имя нам ни о чем не сказало, а вот лорд-адмирал вспыхнул, как сухой хворост, и были в этом пламени гнев, смятение и разочарование.

Но еще, как ни странно, ликование! Старики по-особому смешивают свои эмоции.

– Ты! – вскричал он, но удержал ярость в узде, пытаясь успокоиться.

И все же она билась огненными языками в мой череп.

Такого гнева я еще никогда не испытывал. И сейчас по лицу Райзера видел: с ним творится нечто схожее.

Мы сидели в тени огромных глыб на возвышенности, привыкая к новым отношениям друг с другом – отношениям, которые мне так и не удалось наладить с Геймлпаром. Винневра смотрела на нас поочередно – этот хмурый взгляд она пускала в ход, стоило нам со стариком заговорить о подобных вещах.

– А кто ты? – спросил дух Райзера.

– Фортенхо, лорд-адмирал, главнокомандующий последними флотилиями Чарум-Хаккора.

– Тот, кто проиграл войну с Дидактом.

– Да. Юприн Юприкушма, ты видела, что здесь натворила Искажающая болезнь, – сказал лорд-адмирал. – Чувство вины, вот что пробудило тебя! Чувство гордости!

– Я мертва, как и ты. – Голос Райзера был почти неузнаваем.

Мы превратились в марионеток, и я опасался, что духи нас никогда не отпустят.

Диалог духов занял некоторое время. Мое присутствие при нем было весьма условным, поэтому то, что я помню, зыбко и похоже на сон, но факты – важные факты – вырисовывались достаточно четко, и если я захочу – если открою множество старых дверей, – то смогу воссоздать события и эмоции, которым сейчас было позволено вновь схлестнуться друг с другом.

– Теперь же погибло еще больше из-за того, что ты отыскала и сохранила Изначального, – продолжал лорд-адмирал. – Из места, забытого всеми, включая Предтеч, ты перевезла его на Чарум-Хаккор…

– Я не совершила ничего постыдного. У меня были причины говорить с Изначальным, и до сих пор неизвестно, ответствен ли он за Искажающую болезнь. Как это возможно, если он был надежно изолирован и найден много позже начала болезни?