– И?..

– Честно говоря, я думаю, кое-кто на этой фабрике пытается кое-что скрыть.

– Послушай, детка, ты же прекрасно знаешь, что для нас этого недостаточно, – сказала Девон. – Ты хорошо знаешь процедуру: мы получаем заявление, «полевые» офицеры выходят на улицы и собирают всю информацию. Потом мы принимаем решение провести рейд, назначаем ответственного за операцию, готовим план, получаем ордер в магистрате…

– Все правильно, – жизнерадостно согласилась с ней Стейси.

– Ну, хорошо, – призналась Девон, – иногда мы пропускаем последний этап, но процедуру-то никто не отменял. Мы не можем просто ворваться в помещение и «закрыть» всех сотрудников. Надо знать, кого или чего мы ищем, и фокусироваться только на этих людях.

– Вы что, опять шутите? – подал голос Доусон.

– Ни за что, – ответила женщина. – Мы можем допрашивать людей, вызвавших у нас подозрение, после того как войдем внутрь, но для того, чтобы войти внутрь, нам необходима причина. Иногда удается получить согласие собственников прямо на пороге, но обычно они не столь любезны.

– А почему? – спросила Стейси. По логике вещей, работодатели должны бороться с нелегалами.

– Штраф в двадцать тысяч за каждого нелегала, – пояснила Девон.

Доусон присвистнул.

– А еще у нас есть труп, – добавила Стейси.

– Он как-то связан с фабрикой? – с сомнением поинтересовалась Девон.

– Нет, – честно призналась констебль. Они вообще с трудом выяснили, что умерший румын.

Казалось, что Доусон потерял всякий интерес к разговору и опять забарабанил пальцами по рулю.

– Так что ты предлагаешь? – задала вопрос Стейси.

– Пригласи меня что-нибудь выпить и попроси еще раз, – тяжело вздохнула Девон.

– Ладно, выпивка за мной, – согласилась Стейси, стараясь не захихикать. – И что теперь?

– Мы поводим жалом по улицам.

– Соберете информацию с полей?

– Эй, эй, эй, не так быстро. То, что я собираюсь сделать, настолько далеко от информации с полей, что это совсем из другой оперы. И за это, девочка моя, ты не расплатишься одним только джином с тоником.

– Ладно, ладно, все что угодно, только помоги, – улыбнулась Стейси. – Я тебе позвоню, – пообещала она и разъединилась.

– Очень сексапильная. Она мне понравилась, – сказал Доусон, набирая что-то в своем телефоне.

– Как будто меня это волнует, – покачала головой Стейси.

– Вот и чудненько. А теперь попробуем вот это, – сказал сержант, нажимая кнопку вызова.

Так же, как и Стейси, он включил динамик.

– Слушаю, – прорычал низкий голос.

– Это «У Роми в Амблкоте»?

– Да. Если вам нужен столик, то мы столики не бронируем, – заявил мужчина с сильным акцентом.

Стейси быстро набрала «У Роми в Амблкоте» и получила: английская и румынская кухня.

– А навынос вы готовите? – уточнил Доусон.

– Да, пять тире одиннадцать.

Стейси предположила, что имеется в виду «с пяти до одиннадцати».

– И у вас есть сармале? – поинтересовался сержант.

– Да. – Мужчина ответил так, что можно было понять, что это вовсе не бином Ньютона.

Стейси улыбнулась своему коллеге. Вероятность была ничтожно мала, но это хоть что-то.

– Черт побери, Брайант, да что это с тобой сегодня? – спросила Ким, становясь на колени возле женщины.

Сержант встал с другой стороны тела и, схватив куртку с крючка за дверью, подложил ее под голову женщине.

– Наверное, это все мой животный магнетизм, командир, – предположил он.

– Да, скорее всего, – сказала инспектор, и в этот момент женщина застонала.

– Миссис Гривс, всё в порядке. Вы в безопасности, – успокоила ее Стоун. Она решила, что сейчас лучше не упоминать о том, что они офицеры полиции.

Женщина открыла глаза. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы сфокусировать взгляд.

– Все хорошо, миссис Гривс. Вы просто упали в обморок. У вас что-нибудь болит?

Возвращаясь к действительности, та покачала головой. И в глазах у нее сразу же появился страх. – Женщина сжала руку Ким. Пальцы у нее были холодны как лед.

– Что, умерла? – Эти слова она прошептала чуть слышным голосом.

– Кто умер, миссис Гривс?

Женщина с трудом села и затрясла головой.

– Моя дочь, естественно. Элеонора Гривс, Элли…

– Миссис Гривс, мне очень жаль, но мы не имеем ни малейшего понятия, о чем вы говорите.

Помогая женщине встать, Ким смотрела, как облегчение на лице женщины сменилось разочарованием. Теперь, когда ее ноги не лежали больше на пороге, Брайант смог закрыть входную дверь. На ногах миссис Гривс стояла не очень твердо, и ей пришлось опереться на бюро возле стены.

– Тогда почему вы здесь? – спросила она. – Вы что, наконец решили помочь мне в поисках?

– Если мы войдем внутрь, Брайант приготовит нам чай…

– Мне не нужен ваш чертов чай, офицер. Мне нужно, чтобы кто-нибудь помог мне разыскать дочь.

Она повернулась и прошла в гостиную, расположенную с правой стороны. Ким прошла за ней. Хоть и не большая, комната была со вкусом выдержана в нейтральных цветах.

– Сколько лет вашей дочери, миссис Гривс?

– Шестнадцать, и именно поэтому никто не удосужился обратить внимание на мое вчерашнее заявление о ее пропаже.

Инспектор хорошо понимала, чтó так разочаровало женщину, но тот факт, что шестнадцатилетняя девушка не вернулась домой во время уик-энда, никогда не рассматривался как приоритетный.

И тут в голове у нее сама собой сложилась картинка.

– Так вы стали искать ее сами? – уточнила детектив.

– Конечно, сама. Больше мне неоткуда ждать помощи.

– А ее отец?

– Никогда не появлялся на горизонте, и если Элли умудрилась найти его, то это значит, что она сработала лучше, чем АВА[41].

– А в действительности она не могла его найти? – мягко уточнила Ким. – Тинейджеры бывают иногда очень скрытными.

– Она даже имени его не знает. – Миссис Гривс покачала головой. – Он ее никогда не интересовал.

– Тогда что произошло между вами? – спросила Стоун, посмотрев на Брайанта. Если б миссис Гривс умела читать по глазам, то она прочитала бы что-то вроде: «Доставай свою записную книжку».