— Я буду делать Иггдрасиль, дарующий жизнь Мировой Ясень из скандинавской мифологии, судьба которого определяет конец света, — как бы невзначай сказал Джон Клиз, пока я мыла пол губчатой шваброй.

— Меня вдохновляет «Кольцо нибелунга» Вагнера, — заявила дама со «стрепсилсом», — и чередование форм простых и изысканного рококо.

— Мы будем работать со стихом Т. С. Элиота про кошек, — сказала одна из женщин в балахонах.

Я же раз за разом делала нечто, напоминающее гениталии, несмотря на все усилия разнообразить свой репертуар (поразительно, как быстро глиняный горшок начинает напоминать гениталии!). Но учительница твердила, что это «именно то, что мне сейчас нужно», и если я счастлива, то и она счастлива тоже.

На следующий день мы покрыли наши творения глазурью и обожгли их в специальной печи, где они раскалились докрасна. Учительница вытащила их щипцами, предварительно надев маску сварщика. Мне не позволили попробовать свои силы.

Это был удар.

«Я же так хочу примерить маску сварщика! — думала я. — ТАК ХОЧУ!»

— Вы просто хотите представить, что попали в «Танец-вспышку»! — сказал Джон Клиз.

— Вовсе нет! — возмутилась я, подумав про себя: «Именно! Именно так!»

Несколько изделий в печи треснули, и кошки пали смертью храбрых. Моя «хорошая» вагина тоже не пережила этот этап, но один из более вытянутых горшков сохранился. Затем наши изделия уложили в опилки, чтобы перекрыть доступ кислорода и активировать глазурь. А потом мы принялись их оттирать. Из-под сажи появилась чудесная глазурь. Произошло алхимическое чудо — приглушенные тона стали яркими, почти светящимися. Моя потрескавшаяся глиняная вагина приобрела электрический иссиня-зеленый цвет, словно крылья стрекозы. И мне она нравилась.

На моих волосах поблескивала глазурь, щеки были перепачканы сажей. Я напоминала себе Оливера Твиста. Но моя незадачливая «ваза» мне нравилась. Она была страшненькой и бесформенной, и я никогда бы ее никому не показала, но мне понравилось делать ее.

В этом и заключена прелесть хобби — им занимаются для развлечения. Здесь все не важно. Здесь нет ничего «неправильного». Хотя ученые утверждают, что хобби благотворно влияет на разум, тело и карьеру, самое чистое и важное достоинство наших увлечений — радость делать что-то просто потому, что нам это нравится и мы получаем удовольствие. Хобби ничего от меня не требовало — только заниматься им в свое удовольствие. И это очень вдохновляло.

Дома я стала счастливее. Рядом со мной стало приятно находиться, потому что я выделила время для себя. Я подзарядила свои батарейки. В среду мне пришлось воспользоваться приемом Фила всего на несколько секунд, чтобы подняться с дивана и отправиться на занятие «ниа». Я сказала себе: «Я сделаю это и буду чувствовать себя уверенно и получать удовольствие», — и по-настоящему в это поверила. Не знаю, действительно ли мне помогло НЛП или больше собственная настойчивость, но барьер неловкости и боли я преодолела.

«Но, может быть, — подумала я, — может быть, НЛП помогло мне отвлечься от внутреннего монолога на время, которого хватило, чтобы просто начать и попробовать что-то новое?»

Я еще не до конца поверила в магическую силу НЛП, но все же рассказала своей подруге британке об этом эксперименте. Она посмотрела на меня как на ненормальную, но сказала, что попробует.

А потом началась музыка, и американка снова предложила нам «хлопать крыльями». Мне это страшно нравилось. Я даже дома «хлопала крыльями», когда меня никто не видел. («Это почти так же, как я бегу от стола к закипающему на кухне чайнику, только быстрее», — так я объясняла свое странное поведение собаке.)

Американка показала нам ряд движений руками, чтобы расслабить плечи. А потом объявила:

— Свободный танец! Представьте, что вы пропалываете грядки!

На сей раз я не сопротивлялась. Я поняла, что итальянки слишком заняты превращением в сексуальных садовниц, чтобы обращать на меня внимание. А если я останусь в полутемном углу, сознательно не глядя на британку, которая заняла противоположный полутемный угол, то смогу — почти — расслабиться.

Когда я вернулась, Легомен читал журнал про горные велосипеды.

— Как все прошло? Кем ты была на этой неделе? — «Ниа» его живо интересовала.

— Полола грядки, — ответила я, включая душ и дожидаясь, когда вода согреется.

— И у вас были сексуальные садовницы?

Я кивнула, прижимая большой палец к указательному.

— Аххх… секс и сорняки: наконец-то вместе! И тебе понравилось?

— Знаешь, да, понравилось. — Я стянула с себя потную футболку. — Наверное, мне никогда не стать такой, как наша американка. И никогда я не буду, как итальянки…

— Жаль…

— Точно не буду. Но теперь я могу двигаться. Трезвая. На людях. Так что, знаешь, я явно делаю успехи!

Легомен положил журнал на бортик ванны и пожал мне руку:

— Я горжусь тобой!

— Спасибо. Конечно, танцевать после бокала вина проще, но теперь это уже не обязательно.

— Ты — настоящий боец! — похвалил меня муж.

Чему я научилась, делая прыжок в неизвестность

1. Новое увлечение будит наше творческое начало и помогает жить в соответствии с правилами OCEAN.

2. Дополнительные занятия обогащают повседневную жизнь, заставляют уходить с работы вовремя и делают нас счастливее, здоровее и даже успешнее в карьере…

3. …но истинная польза хобби — это чистая, бесполезная и непрактичная радость от этого занятия. Просто так. Потому что.

4. НЛП поможет обрести уверенность и силы, чтобы выбраться из зоны комфорта и попробовать что-то новое…

5. …а даже если не поможет, это отличный способ отвлечься и заглушить страх.

6. Выход из зоны комфорта и достижение «оптимальной тревожности» помогают нам стать стройными и целеустремленными хамелеонами перемен.

7. Британки могут танцевать трезвыми. Это поразительно.

В этой главе я узнаю разницу между Друзьями и друзьями; понимаю, как Шесть шляп мышления могут изменить наш ближний круг; почему ученые рекомендуют «Тест мусорного бака» и как чикагская импровизация помогает превратить посторонних людей в соучастников преступления.

Я была так поглощена работой, в поте лица трудясь над совершенствованием своих отношений и физической формы — ходила в тренажерный зал, занималась керамикой, соблазнительно полола грядки, — что почти позабыла о своих друзьях. Относиться к этому легко было недопустимо. Мне безумно стыдно в этом признаваться. Я понимала, что, если мы вернемся в Британию, я не смогу быстро и легко вернуть дружбу, оставленную позади. И я решила разобраться с тем, как можно улучшить дружеские отношения и, возможно, завести новые.