У нее, у Наташи, есть рисованный портрет Панфилова. Она, Наташа, живет с Кириллом Потаповым. И сама дала эту ниточку в руки человека, словно забыла, что он работает на Лубянке. Рано или поздно его коллеги, все эти «светлые умы» с Лубянки, все эти их аналитики-маразматики, догадаются, что Кирилл и Константин – это один и тот же человек. Им останется только найти подтверждение этого своего аналитического открытия.

А найти подтверждение этому, зная, где искать, не так уж и сложно. Достаточно как следует потрясти Сержа, и тот все расскажет, даже если Кирилл и просил не раскрывать его тайну. Надо срочно предупредить Кирилла! Он же ничего еще не подозревает.

У Наташи еще теплилась надежда, что все это – одно сплошное недоразумение, что Кирилл ничего общего не имеет с Константином Панфиловым, но… Имя Кирилл уже не казалось ей единственным именем этого человека. Он словно раздваивался в ее сознании на две совершенно различные личности.

Одного из них Наташа совсем не знала. Он мог быть кем угодно – авантюристом, убийцей или, например, иностранным шпионом.

«По-моему, ты потихоньку сходишь с ума! – сказала сама себе Наташа. – Каким еще шпионом? Что ты городишь? Твой Кирилл – шпион? Ну ты и дура! Сама-то ты случайно не шпионка?»

Кирилла она любила, в этом она была абсолютно уверена. О чем она думала, когда тайно добыла его портрет?.. Может быть, это еще и не он? Может быть, Милка что-то напутала, напридумывала то, чего нет на самом деле?

Какая же она и в самом деле дура! Вместо того чтобы поговорить прежде всего с ним самим, обратилась к людям, которые наверняка считают его своим врагом.

Она его элементарно подставила! Он даже и не подозревает пока еще, что ему грозит опасность. Нужно сейчас же его предупредить! Сейчас же, пока до него не добрались служители безопасности. Пока они его не схватили.

Наташа бросилась на поиски Кирилла, не помня ничего, кроме того, что ему теперь грозит опасность, из-за нее же самой и возникшая.

Теперь она должна была спасти Кирилла.

Отставной майор ФСБ Тузов даже и надеяться не мог на такую удачу. Константин Панфилов, которого он искал долго и упорно по всей Москве, сам шел в руки, покорно и смиренно, как баран на бойню. Оставалось только окончательно вычислить его координаты и приступить к долгожданной, завершающей стадии по его уничтожению.

О том, что в банк информации МВД поступил запрос о Панфилове, Тузов узнал через полчаса после того, как кто-то из фээсбэшников открыл в своей Конторе файл, содержащий досье на него.

Последние месяцы Тузов работал напрямую с хакерами, совершающими регулярные рейды на лубянскую сеть связи. Его интересовал только один человек – Константин Панфилов. Это было индивидуальное задание, которое Тузов получил от Николая Гавриловича по кличке Чернышевский, руководителя криминальной системы безопасности, которую финансировала вся криминальная Москва.

Это был противовес ФСБ, Лубянке, ее руководителю генералу Утину, его аналитикам и оперативникам. И свои функции «подпольная контора» Чернышевского пока успешно выполняла. Благодаря компьютерной разведке Чернышевский знал о планах Утина заранее и успевал сообщить об опасности той московской группировке, на которую нацеливалась Контора легальная. Служба предупреждения работала неплохо.

Остальное было уже не его дело, чем там ребята ответят на планы генерала Утина – перестройкой рядов или превентивным ударом.

Единственный вопрос, по которому обе «конторы» сотрудничали, – поиск считающегося пропавшим без вести уроженца подмосковного города Запрудный Константина Панфилова, успевшего насолить и генералу, и московским авторитетам. Если Чернышевский обращался в Контору с запросом о Панфилове, отвечали на его запрос немедленно – таково устное было распоряжение директора ФСБ.

На рейды компьютерной разведки Чернышевского по директориям ФСБ и МВД Утин тоже закрывал глаза, приказав не препятствовать сбору информации разведчиками Чернышевского. Утину нужно было создать у Чернышевского иллюзию того, что ФСБ выполняет условия негласного договора между двумя противоборствующими «конторами» – криминальной и государственной.

Утин сразу же понял, что техническая оснащенность, а стало быть и возможности по сбору информации, у Чернышевского, только что организовавшего на деньги подпольной Москвы свою разведслужбу, гораздо выше, чем у него самого, с трудом выбивающего из бюджета дополнительное финансирование на техническое переоснащение. Многое, слишком многое из того, что используют в работе оперативники, аналитики и прочие подразделения ФСБ, морально устарело. И это касалось не только технических средств, оружия и всякого рода оргтехники. Сюда же можно отнести и методы их работы, не учитывающие меняющейся с годами психологии их противников, а также и саму структуру службы безопасности – с ее расползающейся в различные стороны и сферы жизни системой полуавтономных специализированных подразделений и чрезвычайно сложной в силу этого иерархией, учитывающей одновременно две пересекающиеся траектории подчинения – профессиональную и территориальную.

Утину нужно было время, чтобы коренным образом перестроить всю структуру ФСБ, заново ее технически переоснастить, чтобы потом одним ударом раздавить неожиданно возникшего перед ним противника в лице Чернышевского и восстановить статус-кво, то есть монополию ФСБ в сфере сбора и обработки информации, касающейся безопасности России. Это его область деятельности, и делить ее генерал Утин, конечно, ни с кем не намерен.

Поэтому он и завязался с Чернышевским на выслеживании и поимке Константина Панфилова, совсем еще недавно устроившего в Москве такой шум, что Утина вызвали на ковер и очень хорошо ему прочистили мозги, отказывающиеся понимать, что наказание преступников и вообще возмездие – это дело правоохранительной системы, суда, государства, одним словом, а не вообразивших о себе невесть что одиночек, которые присваивают себе право осуждать и наказывать, да еще и приводят приговоры в исполнение.

Утин очень зол был тогда на этого самого Панфилова. Что это в самом деле за ребячество?! Он, видите ли, хотел очистить Москву от преступности, он объявил войну всем преступным группировкам Москвы. Практически в одиночку, вдвоем с бывшим работником МВД Александром Макеевым, Панфилов пытался выполнить задачу, которую не удавалось решить всей государственной правоохранительной системе… Макеева оперативникам Утина удалось обезвредить, а Панфилов так и ушел в подполье, прекратив, к счастью, свою робингудовскую самодеятельность.

История эта начала уже забываться, как и все громкие поначалу истории, и забылась бы вскоре окончательно. Но Утин решил ее использовать для отвлечения внимания Чернышевского от процессов переоснащения и структурной перестройки ФСБ. И приказал имитировать постоянную активность в отношении розыска Панфилова.

Допуск разведчиков Чернышевского в конторский банк данных он приказал не ограничивать, но параллельно с ним создавать дублирующую базу данных, работающую автономно и не имеющую внешних входов. В нее можно было проникнуть только изнутри самой Конторы.