Айрис и Кейтлин переглянулись. В тот день они обе потеряли тех, кого любили. Эдди Тоун, парень Айрис, убил себя, чтобы стереть Эобарда из их временной линии.

На экране Флэш описывал искрящиеся круги вокруг черной дыры, но тут в поле зрения появился огненный след, и Кейтлин тихонько охнула. Это был Огненный Шторм, метачеловек, возникший из объединения атомов двоих людей – доктора Мартина Штейна и Ронни Рэймонда.

Ронни был мужем Кейтлин. Огненный Шторм обладал невероятной силой, и, когда он помог Флэшу закрыть черную дыру, Ронни не пережил последовавшего за этим взрыва. Кейтлин быстрым движением коснулась экрана. На всех мониторах застыло изображение черной дыры. Барри быстро вернул разговор к теме, с которой ей было легче справиться.

– Так ты говоришь, что плазма в образце моей крови связана с той темпоральной аномалией?

– Да, – Кейтлин встряхнулась и сосредоточилась на результатах анализов. – У нее те же сигнатуры. Ты заразился плазмой из сингулярности, которая чуть не разрушила Централ-Сити.

– Но как она попала в мою кровь?

– Я не знаю. И ты, и доктор Штейн контактировали с черной дырой, но когда я проверила его кровь, в ней не обнаружилось ничего такого.

Джо сделал шаг вперед.

– Но до последнего времени ты не обнаруживала эту плазму и в крови Барри, хотя она должна была быть там с того момента, как дыру удалось закрыть. Почему это проявилось только сейчас?

Его вопросы звучали почти как обвинения.

– Ты прав, – Кейтлин оставалась спокойной. – Эта аномалия присутствовала в крови Барри, с того самого… с того дня. Но до последнего времени я ее не видела.

– Но почему? – спросил Барри, стараясь сохранить невозмутимость. – Случай с черной дырой произошел несколько месяцев назад. С тех пор я не раз сдавал кровь, и в ней не было никакой аномальной плазмы. Что изменилось?

– Ладно, это пока вопрос, – согласилась она. – Что-то сработало как катализатор, а раз тебе не вводили никаких неизвестных лекарств, это что-то само возникло в твоем организме. Чтобы узнать, что это, мне нужно было воспроизвести это воздействие.

– Так что я взяла некоторые образцы, – она коснулась экрана планшета, и снова появилось изображение нормальных кровяных телец, – из тех, что были сделаны шесть месяцев назад, и стала вводить разные элементы. И вот результат. – Еще одно переключение, и на экране вновь появилась странная плазма.

– Что ты использовала? – Барри подошел к столу и принялся изучать данные.

– Кортизол.

Барри нахмурил лоб.

– Кортизол?

– А конкретно твой кортизол, ведь он, как и многое в твоем организме, отличается от свойственного обычному человеку. Мне удалось выделить значимое количество из образцов крови и мочи, которые хранились у нас. Если кортизол добавить к с виду здоровой крови… вуаля, – торжествующе закончила она, но тут же смутилась.

– О боже, – выдохнул Циско. – Это гормон «бей или беги».

– Но, – возразил Барри, – кортизол постоянно присутствует в организме каждого человека. В том числе у меня. Я все равно не понимаю – почему это происходит сейчас?

Кейтлин наклонилась вперед, опираясь на панель управления.

– Как и при любой болезни, патоген – если плазму можно так назвать – накапливается в организме носителя. А носитель часто не ощущает никаких симптомов, пока не начнут нарушаться нормальные физиологические процессы. Ты, похоже, достиг этого момента.

Айрис пристально смотрела на нее.

– Кейтлин, это звучит так, будто ты говоришь о раке.

Барри попытался сохранить спокойствие и думал, что ему это неплохо удается, пока не осознал, что перелистывает страницы на суперскорости. Он откашлялся, снова сложил страницы по порядку и сделал вид, что смотрит на висящий над головой экран.

Его сердце бешено колотилось в груди.

Кейтлин прикусила губу и предостерегающе подняла руку.

– Мы предпочитаем не использовать подобные термины, потому что метачеловеческая физиология Барри делает их совершенно бессмысленными. Мы не говорим о раке. Все, что мы знаем – это то, что в крови Барри есть аномальная субстанция. Возможно, она присутствует и в других тканях его тела. И мы знаем, что она вызывает физиологические симптомы – эффект помутнения. Скорее всего, плазма влияет на то, как он использует свою сверхспособность. Нам нужно изучить этот эффект и найти способ его устранить.

– Ты исследовала образцы крови, взятые до контакта с черной дырой? – спросил Барри.

– Да. В них нет никаких признаков плазмы.

– Да что вообще такое этот кортизол? – растерянно спросил Джо. – Не все тут химики.

Кейтлин спокойно и подробно ответила.

– Кортизол – это гормон, который вырабатывается в человеческом теле в ответ на сигналы нейротрансмиттеров, таких как эпинефрин. Это происходит, когда человек испытывает стресс. Что случается довольно часто.

Джо потер лицо.

– Если он вырабатывается при стрессе, в моем организме его сейчас явно предостаточно.

Барри рассмеялся, подошел к Джо и положил руку ему на плечи. Джо улыбнулся и коснулся ладонью затылка Барри, подавив глубокий вздох.

Кейтлин сочувственно кивнула.

– Уверена, сейчас это верно для всех нас.

– Но Кейтлин, – сказал Барри, – если это самое «помутнение» запускается при стрессе, почему оно не случается со мной постоянно? Почему я не впадаю в это состояние прямо сейчас? Потому что я не могу не отметить, доктор, что сейчас я слегка напряжен.

– Не знаю, – Кейтлин посмотрела на всех таким взглядом, словно почувствовала на языке что-то невкусное. Она положила руку на стопку бумаг с результатами, провела большим пальцем по ее торцу. Хотя она старалась сохранять профессиональный вид, чувствовалось, что неизвестность давит на нее. Ей было явно больно признавать, что она чего-то не знает.

– Похоже, все не настолько просто. Наверное, имеет место последовательность эффектов. Возможно, распространение плазмы связано с количеством кортизола в твоем организме, или есть еще какие-то гормональные и биохимические взаимодействия, которые я еще не обнаружила. У нас просто недостаточно данных, но я собираюсь их заполучить.

– Что ж, сейчас самое время, – сказал Барри. – Давай устроим проверку прямо сейчас.

Кейтлин покачала головой.

– Я не знаю…

– Слушай, сейчас мы, по крайней мере, контролируем обстановку, – сказал он. – Я в безопасности. Ты можешь за мной присмотреть. Давай. Введи мне немного эпинефрина. Это подстегнет выработку кортизола.

– С твоим метаболизмом во всех больницах Централ-Сити не удастся собрать достаточно эпинефрина, чтобы получить нужную реакцию.