- Закрыли в тридцатые годы, и сделали там неизвестно что: зерно хранили, потом удобрения, - мужик расстроено махнул рукой. Это сейчас там реставрацию начали: крышу сделали и окна поставили, а то бы и обрушилось все давно. А вам-то храм зачем? - спросил меня Петрович.

- Ты пей, Петрович, не отвлекайся, - сказал я, наливая ему водку в стакан.

- Колбаски дай, а то что я все без закуски, да без закуски? - сказал мужик, указывая на пакет.

- Держи, - заслужил.

Я протянул мужику пакет, Петрович направился с ним на кухню.

- Надо его напоить до свинского состояния и начинать вскрывать пол, иначе огребем кучу проблем. Время уже почти два часа дня, а зимой темнеет рано, - прошептала девушка.

Я кивнул, соглашаясь с ней. Петровичвскоре вернулся с замусоленной газетой, на которой разложил кусочки колбасы.

- Ты точно не будешь? - спросил он меня.

- Не, мы язвенники, - сказал я, улыбаясь и наблюдая, как мужик выпивает очередной стакан.

- Впервые встречаю человека, который может столько выпить и не захмелеть, - сказала Халфасса, наблюдая за мужиком.

- Да, Петрович, силен ты, - хмыкнул я.

«Надо быстрее его напоить, если Халфасса права, то труп этой старухи спрятан под полом комнаты», - металась мысль в моей голове. К моему удивлению, годы возлияний превратили Петровича в крепкого орешка. Наконец, спустя час после того, как была открыта вторая бутылка, Петрович начал клевать носом.

- Давай еще одну, сказал я и буквально влил мужику очередную рюмку.

Халфасса сделала пасс руками, и мужик брякнулся на пол и захрапел.

- Помоги поднять этого вонючку, - сказала девушка, ухватившись за ноги и перетаскивая Петровича к кровати.

- Почему ты его сразу не вырубила? Мы бы сэкономили кучу времени, - сказал я, хватаясь за руки мужика и помогая девушке.

- У него сильная ментальная устойчивость, я побоялась, что если я перестараюсь, он превратится в слюнявого идиота.

- Думаешь, она здесь? - спросил я у девушки.

Халфасса не ответила, а стала расчищать середину комнаты от хлама.

- Могу сказать точно, наша пропавшая гражданка, скорее всего, фикция, - сказала девушка, вытирая выступивший на лбу пот.

- Почему ты так думаешь? - спросил я ее.

- В такую погоду единственное место, где её возможно спрятать, это чей-нибудь дом, а призрак, судя по всему, еще не набрал силу и крутится не дальше места, где упокоено его тело.

Девушка указала на грязные доски пола.

- Интересно, нахрена ее здесь закопали? Не могли утопить в колодце? - сказала она. - Поищи монтировку, может у этого пропойцы где-нибудь завалялась.

Поиск в доме не дал результатов, но вот в сарае на улице мне улыбнулась удача.

- Дай мне, - сказала девушка и, размахнувшись, вонзила край лома в зазор между досок.

Хозяин дома лишь пробормотал что-то во сне.

- Похоже, этот бедолага и спивается под действием энергии этой твари, - сказала девушка, с трудом отрывая одну из досок. – Вот, смотри, тут руны на доске, явно сдерживающая печать. Странно, похоже, призрака не только запечатали в этом доме, но еще и закрыли ей доступ к месту, где она могла подпитаться энергией мертвых душ. Зуб даю, на местном кладбище тоже стоит защита.

- Осталось понять, кто кормит эту тварь беременными женщинами, и какое отношение к этому имеет семейство Свинцовых, - сказал я, наблюдая, как демонесса отрывает очередную доску.

- Боюсь, к ночи у нас с тобой будут проблемы. Тут, судя по печати, закрыли дух этой твари, и сделали это, опасаясь, что она сможет гадить местным с того света.

- Петрович сказал, что семья Мышковец уехала, как только исчезла Кузьмичова, - пожал я плечами.

- Да, а перед этим ритуальным кинжалом прирезали ее, чтобы не мучилась, - сказала демонесса и оторвала очередную доску. - Кинжал не трогай, он не дает духу покинуть этот дом, - сказала демонесса. указывая на торчащий среди мусора кинжал с рукояткой из серебристого металла.

- Но должен же был быть трупный запах, и труп бы нашли, - сказал я.

- Ты посмотри на этот дом, тут ремонта никогда не было, - сказала Халфасса, обводя помещение рукой, да и печать не простая, она маскирует все проявления смерти, и даже запах. Советую ее перерисовать в тетрадь, - сказала она.

Я достал телефон и сфотографировал нанесенные на доски изображения. Демонесса выглядела озадаченной и спустя минуту осмотра получившейся в полу дыры сказала:

- Готовь гримуар, как стемнеет - будем упокаивать эту тварь. Кстати, похоже, что семейка Мышковец была из экзорцистов, заметила демонесса, обойдя яму по кругу.

- Это ты поняла по печати? - спросил я ее.

- Да, и по кинжалу, - кивнула демонесса.

В следующее мгновение глаза девушки покраснели и загорелись демоническим огнем, девушка произнесла какое-то заклинание и пространство, открывшееся под полом, вспыхнуло призрачно-зеленым огнем.

Когда пламя опало, она сказала:

- Смотри, тут все было скрыто иллюзией.

Я осторожно заглянул в яму. На дне, между балок, лежал скелет. Кое-где желтые кости были прикрыты остатками истлевшей одежды. На черепе сохранилось несколько прядей седых волос.

- Только этого не хватало, - девушка склонилась над дырой в полу и, поковырявшись, извлекла из костей небольшое медное кольцо. – Знаешь, что это? - спросила она, демонстрируя мне перстень, покрытый зеленой патиной.

Я присмотрелся к находке девушки.

- На козла похоже, - сказал я, не без труда рассмотрев изображение на перстне.

- Это кольцо ведьмы, я такие уже лет триста не видела, а тут - на тебе, выходит, они спрятались на просторах России.

- Ну, подумаешь, ведьма, она же сдохла, - сказал я.

В этот момент по помещению пронесся вихрь воздуха.

- Да, только вот поднабрала силу, как будто кто-то старался вернуть ее к жизни.

- Видимо, колодец с ее жертвами обезвредили церковники, помнишь, Оскар Осипович сказал, что какой-то специалист тут был? - предположил я.

Демонесса уселась на табуретку, а затем вновь заходила по комнате.

- Похоже, тварь недавно прикармливали, и искали способ найти ее могилку, а тут вон оно как, в доме экзорцистов. Для ведьмы лучшее место для упокоения, - бормотала Халфасса. – Странно, что я не почувствовала защиты, может, подстерлась или еще чего, - сказала демонесса, рассматривая кости в яме.

Я сидел молча и не мешал девушке думать, но